Поцелуй на краю ночи (СИ) - Ольга Ярошинская

Лютер притормозил перед дорожным знаком, и косые стрелы дождя полетели сквозь желтый свет фар, метя в название города. «Добро пожаловать в Танорок» — гласила выцветшая от времени надпись. Чуть дальше вдоль дороги стоял розовый пикап, а справа, на крутой насыпи, девушка сажала цветы.

Лютер любил загадки. Это было одной из редких радостей в его жизни — находить ответы на неожиданные вопросы, складывать головоломки и узнавать тщательно скрываемые ото всех секреты. Поэтому он заглушил мотор и, выйдя из машины, прислонился к капоту, наблюдая за незнакомкой.

В другой ситуации он бы проехал мимо не задумываясь, но девушка, высаживающая клумбу в три часа ночи, — это как минимум интересно.

Она заметила свет фар и обернулась. Выпрямилась и взмахнула руками, едва не съехав вниз по мокрой траве. Красивая брюнетка, лет двадцать с небольшим, неужели у нее не нашлось занятий лучше, чем сажать календулу под покровом ночи, да еще в дождь?

— Буква «у» кривовата, — заметил Лютер. — Сделай хвостик длиннее.

Ночная фея высаживала цветы не хаотично, а по выверенной схеме, которая в итоге складывалась в слово «мудак». Днем будет видно издалека. Лютер обернулся и глянул на дом, расположенный напротив насыпи.

— Кто там живет? — спросил он. — Твой бывший? Что он сделал?

Девушка отряхнула руки от земли и, неспешно спустившись, остановилась напротив. В свете фар ее смуглая кожа казалась золотистой, а светло-карие глаза вспыхнули янтарем.

— А тебе какое дело? — нахально поинтересовалась она, стаскивая перчатки. — Езжай куда ехал.

— Я не в силах проехать мимо явного нарушения общественного порядка, — соврал Лютер.

В силах, и еще как. Но хамские цветы интриговали.

— Я занимаюсь озеленением города, — возразила девчонка. — Что тут плохого?

— Слово носит негативную окраску.

— Правда часто оскорбительна.

— Его могут прочитать дети.

— Твои нотации никому тут не интересны, — отрезала она. — Как ты вообще умудрился разглядеть что-то в темноте?

— У меня отличное зрение, — похвастался Лютер.

— Рада за тебя. Но ты явно не коп, так что…

Лютер достал из внутреннего кармана плаща удостоверение и не без удовольствия ткнул его под нос девушке.

— Специальный агент Лютер Фосберг, — мрачно прочитала она.

— Очень крутой коп, — заявил он, возвращая удостоверение в карман. — И мне нужны ответы. Для начала, как тебя зовут?

Он достал из кармана плитку горького шоколада, развернул и откусил, надеясь заглушить проснувшийся голод.

— Рокси, — с неохотой представилась девушка.

Потянувшись, отломила кусочек и демонстративно положила в рот, но, прожевав, поморщилась. Да, шоколад изготовлен по особому рецепту, который не всем по вкусу.

— Итак, что мы имеем, Рокси? — решил подытожить Лютер. — Оскорбление бывшего парня клумбой — просто очаровательно, — он аккуратно загнул фольгу и спрятал остатки шоколада в карман плаща. — Долго встречались?

— Пару месяцев. Слушай, ты что, собираешься посадить меня за цветы? Сперва докажи. Может, они сами тут выросли.

— Угу. Выросли, посмотрели на твоего бывшего и собрались в слово «мудак».

— Ты его не знаешь, а то бы не удивлялся.

— А ты просто случайно проходила мимо с тяпкой и в садовых перчатках.

— Совпадение, — вызывающе задрав подбородок, ответила Рокси.

— Значит, вы были вместе всего пару месяцев. И ты на него злишься. Выходит, инициатором разрыва был он?

— Какая разница, — она раздраженно швырнула перчатки в кузов пикапа.

— Ты очень хороша собой, Рокси, — заметил Лютер, окидывая взглядом ее фигуру.

Стройная, длинноногая, с густыми темными волосами, безжалостно стянутыми в хвост. Нежный рот, аккуратный носик и потрясающие глаза — точно маленькие солнышки.

— Очевидно, что ты с придурью, — невозмутимо продолжил он, — но на начальном этапе отношений все закидоны кажутся милыми. Особенно если девушка так привлекательна.

Рокси пожала плечами и закинула пустые поддоны от цветов в машину.

— Спасибо за комплимент, специальный агент Лютер Фосберг. Не особо рада знакомству, и мне пора.

— Что ты сделала, Рокси? Почему он бросил тебя? Вряд ли изменила своему мудаку. В таком случае ты не злилась бы на него и чувствовала свою вину. Если же он тебе изменил, то не стала бы марать руки. Нет, тут что-то сложнее. Я заинтригован.

— Это уже твои проблемы, — фыркнула она. — Считай это своим личным висяком. Или как там называют нераскрытые дела…

— Я ведь и правда могу арестовать тебя, Рокси, — напомнил он.

— Думаешь, шериф впаяет мне срок за клумбу? — разумно засомневалась она.

— Нет, разумеется. Но он заинтересован в сотрудничестве со мной, так что будет рад угодить. Уверен, я смогу продавить его на общественно-полезные работы.

Рокси закатила глаза и повернулась к пикапу, явно намереваясь уйти, но потом вновь обернулась к Лютеру.

— Ты приехал из-за того, что произошло в парке, так? — спросила она совсем другим тоном: цепким и требовательным. Янтарные глаза вопросительно смотрели на него, ожидая ответа, и Лютер кивнул.

Рокси быстро облизнула розовые губки, глянула на насыпь, явно о чем-то напряженно размышляя.

— Знаешь, а ты прав, — протянула она.

— В чем именно?

— Я не должна была это делать, — она вздохнула и кивнула на клумбу. — Возмутительно. Попрание морали и все такое.

— Да не так уж плохо, — возразил Лютер. — Вносит некоторую изюминку в унылый пейзаж.

— Дети могут увидеть.

— Они могут увидеть вещи и похуже.

— Я должна понести справедливое наказание.

Рокси шагнула совсем близко к нему, взмахнула ресницами, покусала губки. Какой напористый флирт. Что же ей надо?

— Хочешь, чтобы я наказал тебя прямо здесь? — уточнил он на всякий случай.

— Вот еще! — возмутилась она, но тут же виновато улыбнулась, и на ее щеках появились милые ямочки.

Каким бы мудаком ни был ее бывший,