гаджит. — Сучка!!!
В руке Одиссея возникла вторая звезда, потому что он выбрал копить силы, и, судя по отсутствию событий, то же самое сделали Хитрец-гаджит и Стратег-алеуд.
Все эти события произошли одновременно и заняли пару секунд; но в самом конце Стеклянная мелодично рассмеялась и метнула в Цивилизованную ещё одну звезду. Мгновение царила тишина, в которой все отчётливо услышали задушенный вздох женщины; звезда врезалась в неё, вторую платформу смело, и дочь Содружества, лишённая опоры, рухнула в чёрную дыру.
Она закричала в страхе и непонимании: как же так, ведь стратегии взаимного ненападения самые оптимальные, нужен цивилизованный диалог, я же никому не сделала зла, за что⁈ — всё слилось в коротком болезненном вскрике-всхлипе, но жадный зев червоточины схватил женщину и рывком утащил её вниз. Вопль за секунду исказился и стих.
Над игроками вспыхнул шар нового раунда, и он стирался чуть быстрее: за восемь секунд. С каждым раундом времени на переговоры и принятие решений будет всё меньше.
— У меня две звезды! — взвизгнул Хитрец. — Одну тому, кто спасёт!
Зеар торопливо указал на Разрушителя и прикрикнул:
— Опасный! Бьём его!
Алеуд степенно кивнул, Одиссей промолчал, но прямо и неотрывно смотрел Стратегу в глаза, пока тот не заметил. Мгновение бегемот размышлял, затем едва заметно смежил веки.
— Жидкие бьют твёрдых, — неодобрительно пропела бабочка, плавно жестикулируя шестью тонкими ручками и обращаясь к чёрному каменному собрату. — Отвратное мягкое зло.
— Да вы первые начали!! — фальцетом взвизгнул гаджит.
— Конечно, вы же уродливы, — радостно засияла Хрупкая, — И должны проиграть.
Время вышло, чёрная дыра содрогнулась, и десятки новых звёзд расчертили пространство. Повсюду вспыхивали щиты, игроки поняли их ценность, и многие звёзды рассыпались в синюю пыль, но другие ударили по беззащитным платформам; большая часть игроков использовали начальную звезду, чтобы совершить две атаки за раунд и выбить соперника из игры — несколько десятков фигур с криками посыпались вниз. Ведь щит — это здорово, но ты тратишь весь раунд на защиту лишь от первой атаки. А если их две…
Гаджит метнул одну из накопленных звёзд в Хрупкую, её нижняя платформа разлетелась на куски. Звезда стеклянной бабочки метнулась в ответ, её заблокировал щит гаджита, но следом падала атака Разрушителя. Хитрец попытался использовать вторую накопленную звезду, чтобы сбить удар чёрного, она зажглась в его руке — но так и не взлетела. Фокс понял, что больше одной звезды в ход использовать нельзя. Звезда Разрушителя настигла гаджита.
— Сууууууукаааааа! — визг Хитреца исказился, когда его вместе с левикреслом рвануло в распахнутый зев чёрной дыры. Туда же канула его нерастраченная звезда.
Чёрный каменный воин издал яростный рёв, его глаза пылали, как адские огни. Что же это за раса, такой дикий, как он прошёл предыдущие испытания с таким необузданным подходом⁈
— Убейте же гада! — возмущённо вскричал Лучший, гневный от того, что никто его не слушал. В жизни властного зеара боялись, а здесь он был никто. Сам Лучший защитился бледным щитом, да только сейчас его никто не атаковал, и он просто потерял раунд.
— Атакуй, трус, — гулко рявкнул ему алеуд.
Одиссей ощутил, как пульсирует в ладони сила третьей звезды, две предыдущие лежали выше на запястье и придавали уверенности. Стратег наверняка сделал то же самое, потому что вокруг него не произошло никаких событий. Они вдвоём стояли во всеоружии на двух нетронутых платформах, у каждого по три звезды. Но Одиссей не видел звёзд в руках Стратега, а значит, игрокам недоступно количество накопленных друг другом сил.
В последнюю секунду перед началом нового раунда алеуд едва заметно повёл толстыми пальцами в сторону Разрушителя, так, чтобы увидел только Фокс, и человек коротко кивнул.
Мир содрогнулся, платформы просели ещё немного, над игроками возник светящийся шар на семь секунд, и сплетение напряжения, азарта, страха и возбуждения прошло по единству. Одиссей уловил чьё-то смирение: делай что должно и будь что будет — в нём сплавились предельные решимость и чистота. С другой стороны веяло космическим спокойствием неизвестных глубин, а с третьей циничным расчётом, настолько сильным, что вокруг этого эго прогибался весь мир. Но в восприятии Одиссея всё меркло в сравнении с затаённой жаждой побеждать и убивать… Схазма была где-то рядом.
Стеклянная бабочка мелодично засмеялась и указала шестью ручками на человека в мятом свитере.
— Мягкий, пушистый, мерзкий, — пела она, качаясь в воздухе беззаботно, как не знающий несчастья мотылёк. — Сделай мир красивее, спрыгни с платформы.
Алеуд выбрал действие и замер; Одиссей опасался атаки со стороны стеклянной, поставил щит, а затем, ещё до конца раунда метнул в Разрушителя одну из накопленных звёзд. Тот тоже сделал свой выбор, наверняка это была очередная яростная атака. Взгляд зеара со смесью страха и гнева метался между каменным и стеклянной, до последнего решая, атаковать или защищаться.
Червоточина содрогнулась, платформы дрогнули, мелко дрожа, и вокруг заметались действия всех игроков. Звезды, щиты, взрывы, чьи-то крики отчаяния и торжества.
Лучший снова поставил щит, дорожа своей шкурой; атака Одиссея врезалась в Разрушителя, и у каменного воина больше не было защит. Он могуче взревел и, объятый пламенем и осколками платформы, рухнул в чёрную дыру.
— Нееет! — переливчато вскрикнула бабочка. — Мой друг!
Её атака врезалась в вовремя подставленный щит Одиссея и не причинила вреда.
Зато звезда алеуда упала на Хрупкую — только внезапно ей наперерез пришла чужая звезда, откуда-то с дальней платформы, которую не видели ни Стратег, ни Фокс. Нежданная защита перебила удар алеуда и спасла бабочку от верной смерти. Значит, стеклопод отнюдь не была безумной, и взывала к союзу не-углеродных форм потому, что вокруг было несколько таких претендентов. Один из них спас её.
— Союз твёрдых всегда устоит, — засмеялась она.
И тогда звезда яростного Разрушителя, уже канувшего в бездну, мелькнула в небе коротким росчерком и ударила в платформу Хрупкой. Много позже Одиссей узнал, в чём было дело: архоны — раса големов, разум которым придаёт общая кровь Океана огня, текущая в их телах. Предыдущие испытания проходил развитый и утончённый мыслитель, но система Древних пустила на Планету Ноль лишь его оболочку. Дикий архон-ребёнок не знал иных стремлений, кроме разрушения. Каменный воин был равнодушен к расе и виду врага, он жаждал лишь разрушать, не важно, кого.
Мгновение стеклянная застыла в воздухе, крылышки трепетали, свет в глубине красиво изогнутого тела бился, как взволнованное сердце. Но неодолимая хватка чёрной дыры со всхлипом утянула бабочку вниз.
— Ух! — с облегчением воскликнул Лучший. — Наконец-то добили безумцев!
Озабоченный своей синтетической шкурой, он снова потратил раунд впустую: его никто не атаковал. Алеуд широко и презрительно ухмыльнулся.
Чёрная дыра содрогнулась, мир дёрнулся, и сильно поредевшие платформы рывком сдвинуло друг к другу, плотнее к центру разлома. Новые игроки сошлись вокруг тройки:
Низенький. Приземистый, одутловатый коротыш, этноид неизвестной Одиссею расы напряжённо пригнулся на одинокой платформе в ожидании удара. Его запавшие глазки смотрели внимательно и цепко.
Беззащитная. Прекрасная алорианка с гибким телом, прикрытым тонкой жемчужно отличающей тканью и тремя волнами пурпурных волос. У неё тоже осталась одна платформа, а на плече откуда-то взялась кровоточащая резаная рана, удар рассёк часть платья, которое сползло вниз и открывало грудь; девушка зажала рану и прикрылась пурпурной волной, в глазах мелькали страх и призыв о помощи.
Продвинутый. Ящерн в лёгкой технологичной броне, усиленный экзо-скелетом, но не воин, а скорее опытный спортсмен-экстремал.
У всех было шесть секунд на изучение друг друга и принятие решений.
— Помогите! — воскликнула алорианка и указала на ящерна, в её глазах горел страх.
Низенький переводил быстрый оценивающий взгляд исподлобья с одного на другого, Одиссей кивнул ему, чтобы успокоить.
— Мир! — воскликнул ящерн-спортсмен. — В финал пройдут десять, давайте вместе?
— Псст, — шикнул Лучший, стараясь, чтобы услышали только Фокс и алеуд. — Я ему не верю!
Секунды утекали, Одиссей и Стратег одновременно указали друг другу, куда бить. И совпали.
Светящийся шар погас, мир содрогнулся, Продвинутый поставил щит, а Лучший ударил по нему; Низенький потратил звезду, которую накопил раньше, чтобы восстановить себе платформу, и их снова стало две! Если звёзды можно тратить на любое действие, их ценность ещё выше, Фокс мимолётно порадовался
