– Он виновен по всем пунктам?
– Да, и даже больше, – ответила я, разглядывая уже начавшие заживать ожоговые браслеты на своих руках.
– Давайте основные моменты. Без деталей.
– Без деталей так. У этого Петерсона была какая-то корочка, позволяющая не бояться случайной проверки багажника дорожными инспекторами. В клубе маньяков-извращенцев «Аттракцион» он скупал отрубленные головы и другие части тел. Когда их не хватало, подчинял себе из подозрительных ночных клубов случайных людей – молодых наркоманов. Давал мясницкий топор и пускал на охоту. Исполнителей потом завлекал к себе в мастерскую и также «пускал в переработку». Полученный материал очищал до костей и использовал в качестве моделей для своих отливок. Свои работы он продавал за совершенно фантастические суммы и проблем с деньгами, мягко говоря, не испытывал. Еще он собрал вокруг себя какую-то постоянную компанию, не то слуг, не то рабов, пометил их всех особой татуировкой. С ними-то что теперь делать? А клуб этот, «Аттракцион», с ним как?
– Ерунда, не берите в голову, не ваша забота. А ментоскопирование вам не потребуется, у меня уже есть отчет наблюдателя. Крутовато вы обошлись с этим скульптором, он нам нужен был живым, а теперь от него вообще ничего не осталось.
– Так получилось. Это была самооборона, – оправдывалась я, – пришлось защищаться. И потом, у этого гения капитально съехала крыша, так что поправить ее было бы уже невозможно.
– Откуда вы знаете? Вправлять мозги мы умеем.
– Вам, конечно, виднее, но я не знаю... И потом, я обозлилась на него до потери сознания.
– Вот так и говорите. Вы поняли, в чем была ваша главная ошибка?
– Я отвлеклась, расслабилась и забыла поставить «Зеркало». Еще там, в магазине.
– Правильно. А еще вы дали волю эмоциям. Я только сейчас смотрел отчет о вашей деятельности. Проблемы потом были?
– Вы же и так все знаете.
– Не все, самого конца я не знаю. Вы на некоторое время исчезли из нашего поля зрения. Трудности?
– Так, немного. Но теперь я в норме.
– Я слышу, что в норме. Да, этот человек стал бы хорошим адептом, мы его, мягко говоря, недооценивали… Жаль, конечно, потерять такого сильного потенциала. Какие возможности упущены! Но чего уж там. Чистка нужна?
– Нет спасибо, я сама. Уже.
– Что, продолжаете украшать свое жилище? Ну и отлично. Итак, дело можно считать законченным. Да. Напишите для меня отчет об этой вашей работе. Напишите подробно, со всеми впечатлениями и параллельными мыслями. Я думаю, что вы худо-бедно справитесь.
– Как срочно? – спросила я, ожидая подвоха.
– Не то чтобы уж очень срочно, но и не затягивайте. Месяца хватит?
– Ну, я не знаю... – я очень сомневалась, что успею...
– Хватит одного месяца, – прекратил мои сомнения Великий мастер. – Когда отчет будет готов, привезете мне. Распечатайте, не надо мне этих ваших сиди-ромов. Более-менее детальная хроника событий уже не принципиальна, и надеюсь, что ее потом можно будет восстановить с помощью других отчетов. Что же действительно стоит обсудить, так это общий результат, а также ряд ключевых моментов. Я сразу хочу сказать: раздавать именные мастерские кирпичи уже после игры я никому не намерен. Но в иных случаях было просто досадно смотреть на происходящее.
– Я…
– Ладно, с этим – все. Да, и не забудьте – в ночь на первое мая у нас очередное плановое мероприятие. Заодно и все свои потери вернете. Это уже не первое для вас весеннее «собрание», но все равно не пропустите…
– А побыстрей можно? Я имею в виду восстановление моих способностей.
– Что, не терпится? Можно, почему нет?
– Когда? – не утерпела я.
– Да хоть сейчас. Приезжайте ко мне, и я все сделаю.
Когда на другое утро я вернулась домой, то решила первым делом выкинуть, наконец, накопившийся за последнее время мусор. Взяв в обе руки по черному полиэтиленовому мешку, я вышла на лестничную площадку, локтем захлопнув дверь – ключи от квартиры мешались в кармане старых домашних джинсов. У мусоропровода я повстречала свою соседку с одиннадцатого этажа – Марину. Она была почти моей ровесницей, но выглядела заметно старше. Особенно ее старил неумело наложенный макияж и плохая прическа. Жила она прямо подо мной, как и я одна, вследствие этого мы были в дружеских отношениях. Работала она на какой-то тихой, незаметной работе – я так и не выяснила, на какой – сутки через трое. Здесь она была прописана со дня заселения, а свое одиночество и тягу к знаниям компенсировала сбором и распространением разных слухов и сплетен. Посему с получением информации о нашем доме проблем у меня никогда не возникало.
– О, Валюнчик, доброе утро! Что-то тебя не видать давно, не заходишь! Слышу – приходишь поздно, уходишь рано, что работы много? – затараторила Марина. О моей официальной работе она знала, и частенько приставала с расспросами.
– Привет, Марин. Все работа, работа… Устаю безумно, ты уж извини.
– Ну, устаешь! Выглядишь ты просто классно! Прям как розочка! И одна опять…
– Ладно тебе. Розочка! Скажешь тоже…
– Ты слышала? Петровнин-то сын? А? Представляешь?
– А что ее сын? – вяло, для вежливости спросила я, запихивая в приемник мусоропровода пакет, распухший от мусора. Юлия Петровна – хмурая изможденная баба с сердитым взглядом, проживала вместе со своим пятнадцатилетним сыном – Александром – прямо надо мной, в такой же однокомнатной квартире. Кроме основной своей работы на железной дороге, она подрабатывала в соседнем ЖЭКе мытьем подъездов.
– Ну, как же? Он в соседку свою, в Таньку влюбился. Они еще с первого класса дружат. Так Петровна запретила им встречаться, представляешь! Даже звонить запретила, купила телефонный определитель с ключом и заблокировала соседский номер!
– Надо же, какая прогрессивная женщина, – рассеянно проговорила я, пыталась умять и таким образом уменьшить объем набитого всякой дрянью пластикового мешка.
– А квартиры-то у них – дверь в дверь, – продолжала повествовать Марина, – вот Сашка-то и решил к Таньке через стенку дырочку просверлить, за ковром. Представляешь, он многими ночами, чтобы мать не заметила, вручную, бетон сверлил. Сверло-то в руках держал! Он и сам приходит только вечером, а мать на работе так устает, что спит – пушкой не разбудишь.
– Так вот оно что… – я даже прервала свои манипуляции с мусором, вспомнив ночной скрежет за своей стеной, – а как же все это обнаружилось?
– А вот так и обнаружилось, – Марина даже повеселела, почувствовав интерес с моей стороны. – Петровна решила давеча ковер выбивать; как сняла со стены, так дыру и нашла, представляешь! С палец толщиной!
