Павел взял свой, там было налито больше половины. Он звякнул своим стаканом о стакан Николая, стаканы парней, стал подносить ко рту, и вдруг уставился через плечо Николая, вскочил, бросился к насосу, на ходу сказал:
— Я сейчас… Похоже, опять в насос шапку затянуло…
Он подбежал к насосу, озабоченно склонился над ним, заслонив руку с водкой от гостей, и вылил водку в воронку слива. Пощупал насос, выпрямился, уставился на манометр, поднес пустой стакан ко рту, запрокинул голову, делая вид, что пьет, потом натужно закашлялся. Вернувшись к столу, проговорил:
— Что ж ты по полному стакану наливаешь? Я больше чем пятьдесят грамм за раз выпить не могу… — взял большой кусок колбасы и принялся сосредоточенно жевать, потом заел колбасу пикулями.
Они были умопомрачительно вкусными, чуть-чуть только похуже тех, что солила Анна Сергеевна. Николай переигрывал, слишком был оживлен и натужно дружелюбен. Неужто он и правда считает Павла таким дураком? После того расставания в подвале и стольких лет отсутствия, нате вам, мириться пришел… Как же, поверили… Парней Павел видел раньше, когда еще тренировался в подвале. За многие годы тренировок, кто там только не перебывал! Двое из них, кажется, были борцами, а третий — точно боксером. Его Павел видел на ринге не далее, как три года назад, когда забрел как-то на первенство города. Сбылась мечта Николая, он, наконец, стал большим боссом. Предводителем банды. Хотя, вряд ли это его заслуга… У него никогда не было воображения. Скорее всего, это заслуга Алексея, продукт его навязчивой идеи; хапнуть хороший куш.
Николай разлил по второй, на этот раз поменьше. Чтобы не показать раньше времени, что все понял, Павел на сей раз выпил водку, снова закусил хорошим куском колбасы, хлеб категорически проигнорировал, захрустел пикулями, подумал, не без черного юмора, что неплохо бы каждый раз как следует подкрепляться за счет убийц…
Он глянул на часы, сказал:
— Пойду, дверь за вахтершей закрою… Мне больше не наливайте, мне хватит… Я сегодня с утра ничего не ел, к тому же пил последний раз в прошлом году… — он вполне натурально сымитировал заплетающуюся пьяную речь.
Вылезя из-за стола, пошатываясь, побрел к выходу из машинного отделения. Поднялся один из парней, сказал:
— Мне в туалет надо, где он?
— Пошли, покажу…
Выйдя из машинного отделения, Павел ткнул пальцем в сторону дверей:
— Вон туалет…
Вахтерша стояла у двери уже одетая. Павел попрощался, и она ушла. Он запер дверь. Велико было искушение позвонить в милицию, но краем глаза он видел, что пошедший за ним парень в туалет не зашел, а выглядывает из-за косяка. Павел, как ни в чем не бывало, повернулся и направился к двери в машинное отделение. Парень юркнул в туалет. Павел подавил в себе искушение, загасить его прямо на унитазе. Все ж таки борец, без шума не вырубишь…
Он вернулся к столу, сел на свое место, пьяно тараща глаза, проговорил:
— Что-то я совсем окосел… Наверное, водка левая…
Он заблаговременно переставил стол так, чтобы лампочка горела не над головой, а сзади. По теням было отлично видно, что делается за спиной. Павел сделал вид, будто его сморило, и тут же увидел, как Николай чуть передвинулся назад, что-то взял и занес над головой Павла. Павел оттолкнулся руками от стола и опрокинулся назад вместе со стулом, катнувшись по полу, закатился под нижнюю секцию бойлера, если не знать, то ни за что не подумаешь, что тут может пролезть человек его комплекции. Затрещало на все машинное отделение, удар железяки пришелся по крышке стола, но Павел уже выкатывался с другой стороны бойлера. Николай второй раз вскинул железяку, попытался достать Павла за бойлером, от грохота удара железом по железу аж уши заложило. Павел легко побежал по узкому проходу между бортом ванны и стеной. Сзади слышался топот, шарканье подошв, яростный мат. Добежав до присмотренного заранее места, он нырнул под ванну, и затаился за каким-то громоздким, угловатым кожухом. Топот поравнялся с ним и затих. Павел нащупал в темноте давно присмотренную железяку, поднял ее, стараясь не звякнуть, отвел осторожно назад, приготовился.
Послышался голос Николая:
— Лезь!
В ответ осторожно проныли:
— А если он железякой по голове?..
— Лезь, говорю! Пока ты тут топчешься, он точно, найдет железяку… Да где он ее в такой темноте найдет-то?!
В отблеске света от дежурной лампочки Павел разглядел тень, осторожно выдвигающуюся из-за кожуха. Он подождал, когда тень выдвинулась полностью и оформилась в контур крадущегося на карачках человека, потом ударил. Он метил повыше, в лоб, но понял, что удар не поднимется выше переносья, мешал низкий потолок в виде неровного днища ванны, но тоже неплохо, со сломанным переносьем много не побегаешь… Удар пришелся на руки. Послышался дикий, звериный вопль ярости и боли. Парень выкатился из-под ванны, завизжал:
— Колян, он мне руку сломал!..
— Ничего, — благодушно пробасил Николай, — Гриня тебя заштопает, загипсует, станешь, как новенький… Паша, а Паша? Ошибочка вышла, ты чего сорвался, как полоумный? Вылезай, добазаримся…
Голос у него был слащавый и неимоверно фальшивый, так в западных ужастиках маньяки выманивают запершихся в ванной насмерть перепуганных блондинок, чтобы затем убить их и изнасиловать.
Пора было менять дислокацию, а то еще полезут с трех сторон с фонарями, не отмахаешься, массой задавят в этакой тесноте… Павел бесшумно перебрался на другую сторону ванны, с противоположной стороны все еще слышался слащавый и насквозь фальшивый голос, насквозь фальшивого милого друга Коляна. Вдруг он взревел, как паровозный гудок:
— К телефону! Он уже там…
Павел увидел, как к выходу из машинного отделения метнулась тень, а потому побежал в другую сторону, к лестнице ведущей к люку. Он уже взобрался до половины, когда внизу раздался топот, яростный мат, лестница задрожала, за ним кто-то лез, но Павел повернулся лишь на верхней площадке, под самым люком. За ним лез один из борцов. Павел хорошо видел в темноте, годы странствий по тайге не прошли даром. Он кинул быстрый взгляд вниз, там стояли Николай, и ушибленный, он баюкал левой рукой свою правую. Если она и не была сломана, то ушиблена основательно, так что, на ближайшие пару суток он не противник. Павел дождался, пока лезущий по лестнице борец выпрямится, и вскинул руки, делая вид, будто намеревается вцепиться ему в глотку. Урод, купился на такой примитив! Парень подобрался, приготовившись противопоставить намерению Павла простой, но неимоверно надежный захват за руки с последующим броском через плечи с пятиметровой высоты. Расслабленной ступней, хлестко, Павел врезал ему между ног. От такого удара обычно бывает болевой шок. Точно, лицо парня стало мечтательным, а глаза мутными. Для надежности Павел с разворота врезал ему локтем под ухо, в то место, где нижняя челюсть крепится к верхней. От тяжелого удара парень кувыркнулся через низкие перила, послышался мягкий удар об пол инертной туши и отчетливый треск. Павел злорадно подумал, что Грине добавилось еще работенки.
