планеты каменистый, огромный горный хребет, оставшийся от схождения тектонических плит миллионы лет назад, а значит, что планета была активной, но сейчас его ядро почти мертвое, как на Марсе, но почему?
Оно не могло так быстро потухнуть и растерять магнитное поле, и только здесь, под объектом поле просто сходило с ума, да здесь то и жить нельзя, это вредно для здоровья. Временный лагерь для работы… если только…
До Ноунейма дошло. У планеты есть спутник, рядом орбита газового гиганта, наверняка спутник образовался из-за столкновения с астероидом, убежавшего от газового громилы, тогда ядро имело бы гравитационную аномалия, которая бы плавала в нем, да, инородное тело, как на Земле, но как это проверить? Если теория верна, то прослеживается схожесть с Землей, словно маркер, гравитационная особенность среди миллиона планет в галактике.
— Кстати, выяснилось где мы находимся сейчас, где Тесея находится?
— Нет, ответил Касандр, спутник не может определить, а лучшего оборудования у нас нет, вокруг настоящая тьма, нет звезд, а с земли пробить такое небо не удастся, возможно, Персей перенастроит оптику на С-Магеллане и тогда будет шанс, а пока мы плывем во тьме на этой планете, только старая звезда указывает на то, что этой планете очень много миллионов лет. Еще пара миллионов лет и звезда начнет расширяться и пожрет Тесею, здесь жить нельзя, по крайней мере долго, но у нас есть время, мы справимся за два миллиона лет, Ноунейм? — впервые Касандр пошутил.
— Сарказм, — улыбнулся Ноунейм, — мы справимся быстрее, у нас вся вечность впереди, целый год!
Команда прибыла на место, Ноунейм достал датчик, который ему отдал Персей и включил, пытаясь уловить шум, но прибор молчал, как и вся команда.
Атмосфера некрополя не сулила ничего хорошего.
— Словно копаешься на кладбище, — тяжело вздохнула Изотоп и принялась распаковывать вещи.
Ноунейм не был рад ужину, он сильно устал, выбился из сил и скафандр ему осточертел. Можно было работать и без него и подцепить какую-нибудь лихорадку и умереть. Единственным членом экипажа, с которым он сдружился была Изотоп, необыкновенная женщина, к которой он испытывал чувства, его так и манило к ней, исследовать эту планету вместе, делать шаги по освоению и раскрытию загадок, но он боялся быть слишком резким и нетерпеливым.
Все уже разошлись по местам отдыха и Ноунейм в одиночестве ковырялся в каше, как вдруг вошла она, с распущенными рыжими волосами, набрала на поднос еды, улыбнулась ему и села рядом.
— Тебе не кажется, что это так по-студенчески?
Ноунейм задумался.
— По-студенчески? Никогда не был студентом, ты хочешь на Землю, обратно, да? Поэтому спрашиваешь?
— Иногда мне кажется, что хочу, что я совершила ошибку, сев на корабль.
— Наверное это из-за страха, — ответил Ноунейм, — когда чувствуешь безопасность, т овсе идет гладко, а когда есть вероятность умереть, а сейчас она есть, хотя ничего не случилось, тревога как перед бурей.
— Ну меня такое же чувство, особенно после пожара.
— Изотоп, хочу с тобой поделиться, обещай никому не говорить.
Она тихо кивнула и Ноунейм продолжил очень тихо.
— Что-то тут не ладное, не все на корабле хорошо и от нас что-то скрывают, на складе горел детонатор ловушки антиматерии, топлива для корабля и открытия щели.
— Это как?
— Так, что корабль может уничтожить не планету, так континент на ней. Мы какие-то игрушки в чужих руках? Нужно не допустить такого исхода, экипаж должен вернуться домой.
Она вытерла рот салфеткой, сжала губы и произнесла тихо.
— Идем, я кое-что покажу.
Ноунейм долго всматривался в монитор.
— Я объясню, переде тобой тот образец, который ты нашел под щелью. Ты с ним долго возился, потому что это очень твердый материал, это сплавленные души. Да! Именно они, вот граница сплавления, здесь была жидкая фаза, а то остатки кристалла, в это образце несколько десятков и градусы были около миллиона, но не в этом суть, и не суть в том, как это могло произойти, это мы не выясним, а суть в вот в чем, — Изотоп переместила взгляд микроскопа на черный участок, — знаешь, что это? Точно нет! Черная область — это поражение кристалла пылью. Той самой пылью, которой все вокруг забито.
— А что это означает?
— Что пыль имеет и иные функции, и те кристаллы, о которых ты говорил, черные кристаллы, возможно черные от этой пыли, или вещества схожего с ней. Она словно грибок на растении, внедрилась в него, заменила участки собой и создала активный центр. Не стоит путать с черными кристаллами, как у Касандра, у них другая структура и особый цвет черного.
— Работает как вирус для кристаллов, — догадался Ноунейм.
Изотоп отошла в сторону и начала рассуждать.
— Вирусы, пыль, бактерии — это все часть чего-то одного целого, думаю мы раскроем эту загадку, имея больше образцов.
— Пыль точно не вплавилась в кристаллы?
— Точно, нет термического повреждения участков, только эта черная коррозия.
— Я слышал только об одном кристаллите, больным подобным недугом, но то была не пыль, механизм схожий. Но зачем? Кристалл перестает работать, а человек быть полноценным, это как поражение мозга.
— Мы это выясним, дорогой.
Вся команда была в полной готовности.
Криптолог, геолог и палеонтолог Изотоп, командир корабля, Ноунейм, Персей и биолог. Бур сдвинулся с места и вонзился в тонкую стенку, которая вскоре обрушилась, он долго выезжал из тоннеля, освободив после себя черное отверстие в скале, из которого была пыль. Включился дрон, закружился перед входом, запустил эхолокатор и включил прожектор.
— Будете смотреть? Позвал Персей команду к монитору.
— Хочу лично все осмотреть, будет что интересное позови, — и сам отошел к склону, идущему в разлом и всмотрелся в него.
Прошло около часа.
— Пока ничего не понятно, — прервал тишину Персей, — но анализаторы показывают влагу в пещере около 80 % и отсутствие микроорганизмов, но наличие веществ, характерных для следов жизни. Войдем?
— Вроде ничего и никого опасного дрон не обнаружил, по крайней мере там, куда смог дотянуться. Идемте, каждый берите вот эти контейнеры. Распаковываем и ставим маркеры, они световые и укажут путь, этого должно хватить на долгий поход, эхолокация показала глубину пещеры в пятьсот метров, она имеет ветвления, пока не ясно тупиковые или нет, оружие на предохранитель, с нами также идет пехотинец.
Все собрались перед щелью, в ожидании конца санобработки.
Касандр вошел последним.
— Все идемте, — и вошел первым.
Ноунейм почувствовал шершавый проход, ему пришлось сесть на корточки и почти ползти за собратом. Они помогли остальным
