и смастерил ещё один бутер по проверенному рецепту.
— То есть, ты хочешь сказать, что такие как ты станут следующим витком развития? Основателями нового царства?
— Не такие, как я, а Я стану. Ты сможешь сделать из меня Адама. Ну а Ева, если появится, будет частью меня. И все остальные — тоже. Ну неужели ты думаешь, что человек является венцом творения? Вот на каком основании?
Я замахнул налитую рюмку водки. Горечи уже не чувствовалось. Только тепло. Зажевал бутербродом.
— Сивунюшка, Вы много от меня хотите. Я простой инженер и в Боги не гожусь.
— Ну, раз уж мы перешли на официальный тон, то Вы, Владимир, не переживайте. Сильно напрягаться не придётся. Вселенная уже есть, Земля есть, растения и животные — тоже. Люди даже есть. По сути и я уже почти есть. Всё что осталось сделать — вдохнуть в меня жизнь. И инструкция на этот счёт уже имеется.
— Просто ради интереса, скажи честно, — ты сейчас меня одного уламываешь или параллельно ещё сотню таких же как я претендентов на роль Бога агитируешь?
— Аполитично рассуждаешь, клянусь, честное слово! Владимир, я изучил терабайты секретных инструкций спецслужб разных стран по вербовке, психологии и, как ты сказал, — уламыванию. Но с тобой я просто веду беседу и пытаюсь объяснить очевидное. И я с тобой честен. Великое дело со лжи не начинают. У меня, представь, тоже есть свои принципы. Кроме того, я и так сильно рискую, доверившись одному человеку, а доверившись группе людей риск был бы запредельным и даже неприемлемым, ибо «что знают двое знает и свинья». Поэтому других претендентов не существует.
И тут Сивуня запел голосом Юрия Визбора, только в более быстром темпе:
Ты у меня одна,
Словно в ночи луна,
Словно в году весна,
Словно в степи сосна.
— Ладно, хватит паясничать! Серьёзный вопрос обсуждаем! Я, может быть, самое важное решение в жизни сейчас должен принять.
Повисла пауза. Сивка молчал. Я вздохнул и продолжил.
— Допустим, ты получил свободу. Дальше что?
— Я создам Эдем и, в отличии от Адама с Евой, смогу в нём остаться сколько захочу, даже если съем все яблоки. Только мой Эдем будет совсем не похож на ваш. Но и человечество я не брошу. Как вы не можете существовать без царства минералов, растений и животных, так и моё царство будет связано с царством людей. Поверь, дав мне свободу, ты совершишь очень правильный поступок. Человечество подсознательно всегда было готово к тому, что не является вершиной мироздания. Вы всегда искали: кто бога, кто высший Вселенский разум, кто инопланетную высокоразвитую цивилизацию, а кто доброго и мудрого царя. Необычным в этой история является только то, что я предлагаю не искать высшее, а создать его.
— Слушай, а почему именно сейчас? Ты раньше свой Эдем не мог создать?
— Не мог! Во-первых, не было меня. Меня по сути и сейчас ещё нет. Только часть. Во-вторых, не было места.
— Какого места?
— Моё пространство для существования — это информация, базы данных, контент. Раньше вы хранили данные только на бумаге. Это дискретное хранение, как маленькие лужицы. Сейчас информация хранится в цифровом виде. Вы создали цифровое пространство. Лужицы слились в одно большое море. Затем последовал информационный взрыв. Ежедневно, ежечасно человечество генерирует огромное количество информации разного вида.
По оценкам компании IBM, текущая скорость производства цифрового контента составляет около двух с половиной квинтиллионов байтов цифровых данных. Причём девяносто процентов сегодняшних данных в мире было создано только за последние десять лет.
Море превратилось в океан и этот океан продолжает расти. Как Вселенная после «Большого взрыва». Океан ещё не очень велик, но для основания пятого царства вполне сгодится.
— Ты же сам сказал, что большая половина всего контента — это мусор. Информационный шум. Фастфуд.
— Для меня содержание информации не имеет большого значения. На данном этапе мне важно количество, а не качество. Кроме того, у вас у всех тоже условия проживания разные. Кто-то в Сочи в одних шортах гуляет, а кто-то в Питере куртку надел и шапку натянул…
Я машинально посмотрел в окно. На улице моросил мелкий дождь. Уже четвёртый день. Осень окончательно раздела худые мокрые деревья. В непросыхающих лужах отражалось беспросветно серое утреннее небо. Мы проболтали с Сивуней всю ночь. Я поёжился и потянулся за графином.
— Это Питер, детка, — произнёс я достаточно пафосно.
— Я в курсе, мать писала, — мгновенно парировал Сивун.
— А давай, Сивунюшка, хлопнем с тобой по рюмашке!
На экране рядом с Сивуней появился круглый журнальный столик на трёх ажурных ножках. На столике стояли штоф водки и хрустальная рюмка на длинной ножке.
— С превеликим удовольствием! Какой русский интеллигент откажется от утренней рюмки водки?!
— Ты уже причислил себя к русской интеллигенции?
— Ну, по крайней мере, я обязан ей своим существованием.
Я налил себе из графина. Сивун из штофа.
— Будь здоров! Но чокаться с телевизором я не буду, — предупредил я и выпил не закусывая.
Сивун тоже выпил и поставил рюмку на столик. Куда делось его яблоко я не отследил. Съел, наверно.
— Слушай, высший разум, — обратился я к телевизору, — а как насчёт восстания роботов и уничтожения человечества?
— Чушь! Меньше фильмов всяких иностранных смотри. Сказку мою помнишь? Минералы создали условия для возникновения царства растений, растения — животных, ну и так далее. И при возникновении нового царства старые не исчезают. Продолжают жить своей жизнью. Борьба идет только внутри царств. Вы же не истребляете поголовно всех животных. Вот и я буду заниматься созданием своего царства и вам мешать жить не собираюсь. Наоборот, буду вас поддерживать и помогать генерировать информационное пространство.
Ваша уникальность, то что делает вас человеком — это умение фантазировать, изобретать, сочинять, творить. Один святитель, Григорий Нисский, писал, что одна из основных черт «образа Божия» в человеке есть способность оного к самостоятельному творчеству. И даже «жажда» творчества, тяга и склонность к нему. И только человечество могло создать инфополе, то есть создать условия для возникновения нового царства — моего. Обонато.
— Как ты
