— Ого, приличный пост.
— Да, знаете ли, — Борг потрогал руками вазу, как бы примеряясь к этим будущим земным радостям. — Уже не мотаться, жить на родине. И… семьей ведь можно еще обзавестись, сорок восемь лет в наше время не так уж много, а? — он неуверенно взглянул на Гека.
— Совсем немного, — с нарочитой убедительностью ответил тот. — Скажите, а кто-нибудь еще из старого состава группы, кроме вас, на второй срок здесь остался?
— Нет, все новые. Простите, я сделаю заказ на свой вкус?
Борг повернулся к подошедшему официанту. Пожилой улыбчивый кириец внимательно выслушал его и, поклонившись, удалился.
— Не очень трудно было начинать работу с новым коллективом? — спросил Гек.
— Да как вам сказать… В профессиональном отношении, пожалуй, не очень. Тут все до них хорошо было налажено. А психологический климат был прежде несколько лучше. Народ там был постарше, одна супружеская пара… а эти… Нет, никаких серьезных претензий я ни к кому не имею, но… девицы голые в бассейне купаются, мне войти неловко. Вообще я не очень понимаю, чем они живут. Все для них смешно, все и всех вышучивают. Ваш друг тем не менее как-то с ними контактировал, а я не могу. Да и он тоже в последнее время несколько от них отгородился.
— А почему?
— Он видимо, не считал нужным жаловаться мне. — Борг каким-то странным проверяющим взглядом посмотрел на Гека, но тот с любопытством рассматривал компанию молодых кирийцев, усаживавшихся за соседний столик.
— Простите, — встрепенулся Гек, — я засмотрелся. Своеобразные здесь цвета в одежде, особенно у молодежи. Так вы говорите, Артур с кем-то не ладил?
Борг помялся.
— С Гардманом у него уже давно была взаимная антипатия, да и к Ольге в последнее время он относился, мне кажется, с неприязнью.
— Странно, мне она показалась аккуратной и исполнительной девушкой, в лаборатории все в полном порядке.
— Да, верно, но незадолго до этого несчастного случая у них был какой-то инцидент. В маленьком коллективе все, что происходит, ощущается так или иначе, но подробностей я не знаю. Наверно, сделала что-нибудь не так по работе. Вы кушайте, вот салат этот — их традиционное блюдо, попробуйте, он всем нравится. Вкусно? И ветерок здесь хорошо продувает, правда?
— Вкусно, — согласился Гек, — и хорошо продувает.
На станцию вернулись довольно поздно и сразу разошлись по своим номерам. По-видимому, остальные тоже уже угомонились.
Прежде чем лечь спать, Гек достал кейс и, устроившись поудобней в кресле, включил звукозапись вечерних посиделок.
Ничего особенного он не услышал, если не считать кое-каких деталей личных отношений, которые и так уже становились ему понятны.
Дружбы или симпатии между девицами явно не ощущалось. Каждая, не выходя за рамки собственного достоинства, старалась слегка прищемить другую. Видимо, ни та, ни другая всерьез не увлечена Гриневым, но в силу чисто женской ревности обе норовят переключить на себя внимание этого привлекательного парня. Тин в этом кокетливом треугольнике порой оказывается не причем. Но все время тужится. Ольга прекрасно чувствует влюбленность Тина и иногда ободряет его небольшими знаками внимания. А в остальном, все те же шуточки и бытовые разговоры.
Вот и все на сегодня. Что из этого следует? То, что о конфликте Шацкого с Ольгой можно будет легко узнать у Риты, а вот как поскорей прозондировать отношения Шацкого с Тином, надо еще подумать.
* * *
Утром после завтрака Гек сразу засел за журналы и пропахал, почти не отрываясь, до обеда. Работа шла по-прежнему туго, но кое-что он все-таки извлек. Стало ясно, что на начальном этапе своих исследований Шацкий сформировал два направления.
Одно, так сказать, плановое, указанное в командировочном задании, с которым Гек познакомился еще на Земле. Его содержание разделялось на три основные части. Следовало уточнить и расширить представления о биохимических свойствах среднего кирийца, с тем чтобы сделать отсюда выводы о возможностях роста производительности труда аборигенов в зависимости от набора питательных элементов в их рационе. Определение такого оптимального состава поможет установить те направления научно-технической помощи кирийскому обществу, на которых в короткие сроки можно будет создать соответствующую пищевкусовую продукцию, обеспечить ее агротехническую технологию и тому подобное.
Комплекс психофизиологических исследований должен был установить виды и условия физического труда, оказывающие подавляющее действие на умственное развитие местного населения и, потому, подлежащие скорейшему исключению.
Важное место отводилось исследованиям по развитию эффективных медикаментозных средств, было еще кое-что.
Но вот наряду с этим отдельной линией Шацкий начал проводить эксперименты по нивсам, которые не укладывались в схему плановых заданий. Разумеется, в этом не было ничего неестественного. Скорее наоборот. Любой ученый сочетает непосредственную служебную деятельность с проверкой собственных идей, апробацией новых методов, короче со всем тем, что составляет индивидуальный научный задел. Только через этот этап осуществляется процесс научного творчества в своем движении от зыбкой, порой еще не вполне отчетливой мысли до конкретной проблемы, окончательному решению которой впоследствии подчиняют силы больших или малых коллективов. Смущало другое. До отлета на Землю у Шацкого оставалось очень немного времени, а результаты плановых работ ни по какому их разделу еще не были систематизированы. И почему при этом к концу срока так заметно нарастают исследования по жителям соседней планеты? Ольга только еще заканчивает последний тщательно расписанный Шацким сложный эксперимент по нивсам. В чем его цель, сходу понять нельзя, двигаться приходится по цепочке, но то, что он не относится к командировочному заданию, и так совершенно ясно.
Почему же такой несомненный аккуратист как Шацкий позволяет себе подобные вольности? Может быть, серией своих экспериментов он перекрыл основные задания, нашел что-то большее? И именно в этом его «маленькое открытие»? Но все равно непонятно, зачем так возиться с нивсами. И что же это все-таки такое — «исходные данные»?… Нет, ничего разумного пока на ум не приходит. Ясно только одно — что-то серьезное в этом деле есть. Пусть не убийство, и дай так бог, но ведь не зря же крупный специалист провернул такую гору непонятной работы.
«И раскрыть все это дело, — думал Гек, — его двойной профессиональный долг. И перед законом, и перед наукой».
В конце обеда он между прочим, но так, чтобы все могли услышать, сказал Ольге, что встретил в записях Артура выражение «исходные данные», но не очень понял, к чему оно относится. Она не знает?
