Взъерошенные волосы, уверенный немигающий взгляд, вспотевшее лицо. На рукаве форменного свитера неглубокий порез, кровь пропитала ткань и капала с кончиков пальцев.
– А вот и ты, Эван, – радостно пропел молодой некромант. – Я уже боялся, что тебя убили.
Сначала я обрадовался тому, что верный друг жив, затем рассвирепел.
– Какого хрена ты тут делаешь, Кир?!
– В данную секунду? Спасаю тебе жизнь, – нахмурился он. – В чем проблема?
– Конечно, я бесконечно благодарен, но тебе самому надо спасаться. Вокруг безжалостные террористы!
– Уж я-то могу за себя постоять, – протянул студент и щелкнул пальцами.
Мертвец под моими ногами зашевелился. Я отпрыгнул, и труп поднялся на ноги с диким хрустом в затвердевших суставах. Глаза его горели светло-зеленым пламенем.
Кир продолжал:
– Я спас профессора Маттис и нескольких старшекурсников. Правда, теперь многие знают о моем даре, но пока это не важно. Там, – он указал пальцем в потолок, – происходит битва, и я хочу помочь нашим.
– Ты не боец.
– И все-таки я могу пригодиться, – некромант сжал кулаки. – Почему ты отказываешься от помощи?
– Потому что не прощу себя, если с тобой что-нибудь случится!
– Помнишь, ты поинтересовался в склепе, скольких мертвецов я могу поднять? Я ответил, что пять, но если спросишь сейчас, то скажу – четырнадцать.
– Это невозможно, – скептически хмыкнул я.
– Это факт, – выделяя каждое слово, отчеканил студент. – Так что когда мы поднимемся наверх, не ты будешь меня защищать, а я прикрывать тебя.
Говорил он со знанием дела. Какой самоуверенный мальчишка!
– Ты помнишь о том, что сказал мой начальник? – с тревогой спохватился я. – Если воспользуешься своими талантами, у тебя будут неприятности.
– О чем ты толкуешь, Эван?! – взорвался Кир. – Сейчас моя магия спасет много жизней, появилась реальная возможность кому-то помочь! Разве не в этом состоит моя будущая профессия? Да мне глубоко плевать на грядущее наказание и последствия! Чем дольше мы тут стоим и чешем языками, тем больше хороших ребят погибнет без нашего вмешательства!
Следующие несколько секунд мы прожигали друг друга взглядами. Я подумал, что своей импульсивностью и стремлением вопреки всему помочь нуждающимся, Кир похож на меня, но тут здание вздрогнуло еще раз.
Проклятье!
– Хорошо, идем, только скорее, – заторопился я и махнул мечом в сторону прохода. – Но только будешь делать все, что я велю тебе, Кир! Без пререканий!
Тот выставил большой палец в знак одобрения, и мы добрались до дверей, за которыми начиналась винтовая лестница. Помню, как на этих створках красовалась магическая печать, которую я вскрывал через умников из ордена, однако сейчас двери открыты нараспашку, приглашая каждого желающего посетить центральную башню. Да вот только вряд ли кто-то захочет сейчас сунуться к артефакту Хранителя. Там, над нами, идет жестокая битва.
Широкая лестница уводила вверх. Оживленный некромантией шамол двигался вперед, чтобы сразу предупредить об опасности. Через овальные решетчатые окна проникал яркий свет, отражался от свежей, еще не успевшей свернуться, крови на ступенях. На пути встречались трупы. Кир «поднял» павшего гвардейца и еще четырех экстремистов. Мы поднимались выше. Наткнулись на разорванное магией тело, расколотый на две части щит, футляр с арбалетными болтами.
– Чем это пахнет? – осведомился некромант. – Чуешь?
– Озон, – отозвался я. – Запах воздуха после удара молнии. Он означает, что поблизости живые тени...
И пока мы покоряли бесчисленные ступени, я вкратце рассказал о противнике, о том, чего следует опасаться и как их побеждать.
Через десять минут мы наткнулись на новое побоище. Кир принялся оживлять тела, и когда он хотел поднять женщину в красном балахоне, я остановил товарища.
– Только не ее.
– Знакомая?
– Вместе воевали.
К сожалению, мастер Ли погибла этим прекрасным майским днем.
«Мертвая армия» возросла до одиннадцати бойцов. Кир выглядел неважно, его заметно шатало, и когда я спросил о самочувствии некроманта, тот отмахнулся и небрежно бросил:
– Все нормально.
Подъем казался бесконечным. Я и забыл, каких усилий стоило нам с Мадлен добраться до вершины. Количество убитых воинов росло, мертвые мешками валялись на пути. Бойцы экстремистов носили либо серые плащи, либо обычную повседневную одежду. Будешь идти по улице Марбурга и не отличишь злодея от простого горожанина. Они повылезали из какой-то норы в университете, о которой ни я, ни Димитр не ведали.
Кстати, о грифонце. Надеюсь, с ним все в порядке.
Университет снова дрогнул. Это стало повторяться пугающе часто.
– Остановимся, – просипел я и оперся о стену.
– Устал?
– Дело не в этом. Хочу рассказать, что там сверху. Круглый зал, очень просторный и большой. Всю стену занимает фреска с изображением Хранителя и его схваткой с Великим Злом, как выражается профессор Маттис. В центре Кристалл. Вокруг него, скорее всего, и происходит сражение, и наша задача – помешать Эдвину Гарлоу захватить его. Да, ты не ослышался. Ректор связан с террористами. Более того, он их предводитель.
– Вот это новости, – пораженно высказался Кир, задумался и тут его осенило: – А откуда ты знаешь такие подробности, Эван? Зал! Фреска! Кристалл!
– Я уже был в башне.
Некромант смотрел на меня настороженно и внимательно, затем внезапно расхохотался. Чистым, заливистым, искренним смехом. На глазах его выступили слезы. Глядя на студента, я тоже улыбнулся.
– Почему ты смеешься?
– Эдвин... Эдвин Гарлоу... – выдавил он, – искал того, кто в конце ноября пробрался в башню и раскрошил глиняные статуи. А это был ты? Ха-ха-ха!
Теперь хохотали мы вдвоем. И когда башня дрогнула в четвертый раз, я выставил ладонь, призывая к спокойствию.
– Да, это был я. Но сейчас не об этом. Нам надо спешить. Старайся не высовываться в зал, атакуй только с помощью зомб... извини, усопших.
– Понял.
– Береги себя.
– И ты, дружище, – пожелал Кир.
На подходе слышалась стрельба. Сначала тихая, но по мере приближения звук усиливался. На всякий случай, я перепроверил обойму в пистолете, взятом у оглушенного экстремиста... Полная.
Университет снова дрогнул, и я понял, что больше нельзя терять ни секунды. Сначала в зал ворвались мертвые, а следом за ними и я.
Здесь царил настоящий погром! Люди, великаны и шамолы дрались друг с другом. Гремели выстрелы, росчерки пуль царапали воздух, шипели огненные шары, клацали сабли и мечи. Полсотни существ, наполняющих огромный зал, боролись насмерть.
Мертвецы стаей ринулись вправо и налетели на вооруженную группу экстремистов, засевших в углу. Те заняли оборону в два ряда – первый закрывал щитами дальних, вооруженных пушками, и именно непримечательная одежда и отличала противников от закованных в металл гвардейцев или Бешеных Псов в форменной броне.
Экстремисты заорали от испуга, и усопшие налетели на стену щитов, разрывая в клочья все, что попадается у них на пути.
Я метнулся влево. От запаха озона щипало ноздри, а пороховой дым создавал в помещении легкий туман. Рядом два гвардейца сражались с живой тенью. Я просунул дуло пистолета между ними и выстрелил. Пуля попала противнику в плечо, и тогда ловкий союзник насадил врага на алебарду.
Я обратил внимание, что у живой тени вертикальные зрачки, которые четко и ярко выделяются на фоне расплывчатого лица.
От выстрелов и криков закладывало уши. Я с трудом разглядел Ричарда Саннерса, который со своим десятком уничтожал террористов четко и планомерно. Они теснили восьмерку в серых плащах к стене. Те закрывались щитами и огрызались редкими пулями. В затяжном бою все экономили патроны. Бешеные Псы наседали, подбадривая бойцов одобрительными выкриками. Я присел на колено, прицелился и нажал на курок. Противники увидели новую мишень, и самый проворный из них бросил в меня нечто круглое и шипящее. Характерный метательный жест террориста пробудил во мне рефлекс уклонения, и я кувырнулся в сторону, как от летящего кинжала. Вовремя! Грохнуло так, что барабанная перепонка завибрировала от напряжения. На месте взрыва разлетелись куски камня и пыль. Самодельная граната едва не порвала меня на несколько маленьких Эванов.
