«„Вапролоки Фаона“ — „Гоморкусы“ — ноль — три», — сходу огорчил меня нейросимулятор. Можно подумать, наши когда-нибудь у них выигрывали. «Конец света отменяется» — гласило следующее сообщение. Нейросимулятор буквально воспринял мое указание не считать известие о грядущем конце света плохой новостью и теперь спешил огорчить меня тем, что, паче чаяния, конец света в ближайшее время не наступит. Я уже собирался пролистнуть «отмену конца света», как неожиданно на новостийном канале появилась сияющая физиономия полковника Виттенгера — он с удовольствием давал интервью фаонское службе новостей:
"Я имею честь сообщить нашим гражданам, что Службе Общественной Безопасности удалось разоблачить коварный замысел небезызвестного «Глобальной Страхового Общества».
Не для кого не секрет, что страховщики зарабатывают немыслимые деньги на продаже страховых полисов гражданам, смертельно напуганным угрозой взрыва сверхновой звезды в Системе Плерома. В действительности же, работавшие на Плероме астронавты Вэндж и Зимин уже давно располагали доказательством того, что никакого взрыва сверхновой не будет. Но они не спешили поделиться с общественностью этим радостным для всех известием. Напротив, они вступили в преступный сговор с руководством «Глобального Страхового Общества» и, за соответствующую плату, согласились скрыть от всех нас добытые ими научные данные. Однако, их дьявольский план с треском провалился, благодаря, еще раз подчеркиваю, своевременному вмешательству нашей полиции. Все участники аферы арестованы и в ближайшее время будут преданы справедливому суду."
— Ну и дела творятся… — протянула Татьяна. Она стояла у меня за спиной и вместе со мной слушала интервью Виттенгера.
Сказать бы Шефу, все что я о нем думаю… В тайне от всех он вел собственное расследование, — то, которое, по его словам, мы с Берхом чуть не завалили. А Берх, он же предчувствовал, что его послали на Плером вовсе не за Стормом. Но и его Шеф не счел нужным поставить в известность. Зато теперь наверняка воспользовался его расшифровками. Если до сего дня у меня и возникала мысль намекнуть Шефу об Альме-младшем, то теперь уж нет, дудки! Пусть только попробует напомнить мне об обещании разыскать четвертого гомоида — скажу, что нет никакого гомоида и не было никогда — как Сторма. Или скажу: неразрешимая загадка, головоломка, энигма научная, и пусть передает дело Ларсону. А тот будет рыть до посинения, но все равно ничего не найдет — об этом я позабочусь.
На кого Шеф работал, остается только догадываться. Но догадаться не сложно тому, кто помнит рекламный лозунг «Глобального Страхового Общества»: «Если вы застраховались у нашего конкурента, то мы застрахуем вас от его банкротства».
Татьяна взволнованно причитала:
— В каком мире мы живем! Все что-то выдумывают: Абметов и компания — гомоидов, Йохан — артефакты, страховые общества — концы света…
— Давай и мы что-нибудь выдумаем! — подхватил я.
— Что например?
— Ты все еще не выяснила, почему у Фаона нет первооткрывателей?
— Нет, а что?
— Ну и отлично! Считай задачку решенной! Слушай, я диктую…, — и я велел нейросимулятору записывать. — Вот уже в течение многих десятков, если не сотен лет лучшие умы цивилизованного мира бьются над одной и той же неразрешимой проблемой: кем и когда была открыта планета Фаон. Ни одна из известных нам космических экспедиций не взяла на себя столь почетной ответственности — быть первооткрывателем нашей замечательной планеты. Лучшие умы охватило отчаяние, но… но мы спешим их успокоить — разгадка есть, и она всегда была у нас под самым носом (не в обиду лучшим умам будет сказано). Достаточно лишь прочитать последний рассказ из всем известного «Сборника космических историй». Астронавт по имени Марк, угнав космический корабль…
Татьяна оборвала меня на полуслове:
— Ну да — и Фаон он открыл, и наше озеро, и дорожки в парке, и бесконечные тени осенью и весной — когда перед закатом, солнце ненадолго появляется в конце аллеи (нейросимулятор терпеливо записывал). Все это чушь ненаучная! У себя в «Секторе Фаониссимо» можешь публиковать все, что угодно, но мои загадки-разгадки не трогай. Чушь, чушь! — закричала она нейросимулятору. Тот недовольно прогундосил:
— Вы сначала меж собой разберитесь, а потом диктуйте…
— Вот болван, — сказала Татьяна, понизив голос. Я надеюсь, она имела в виду не меня.
