уголок.
– Ты помнишь Хантера? Он наблюдал тебя в первый год в больнице. Лекарь Хантер Дельвего.
– Ваш брат, – неуверенно кивнула я.
– Верно. Сегодня у нас необычная встреча, и Хантер, как глава лекарского дома, хочет лично все проконтролировать.
– Что все? – не поняла я.
Теперь его взгляд почти осязаемо касался моей кожи. Я не могла заставить себя не обращать на мужчину внимания. Он буквально притягивал взгляд. Одновременно пугал и интриговал. Я его почти не помнила.
– Я подумала, тебе уже надоело сидеть в четырех стенах. И ты не прочь… выполнить какую-нибудь работу, помочь кому-то, да? В меру своих возможностей.
Слова отозвались внутри тягучим подозрением.
– Помочь? – переспросила я.
– Следствию. Детективу. Как ты знаешь, я – маг-менталист, консультант управления стражи Хейзенвилля. Ко мне обратился детектив Ренсом с просьбой помочь в решении одной загадки. И я хочу дать кое-какое задание тебе. Как ты на это смотришь?
– Детектив Ренсом? Он пришел взамен того, кого я убила?
Кристина привыкла к моим вопросам.
– Да, что-то вроде того. Он работает над убийствами, и я полагаю, ты сможешь нам помочь.
– Над моими?
– Нет. Они произошли, когда ты находилась уже здесь.
– И как ты можешь ей помочь? – подала голос Хейвен. – Возьмешь вину на себя и обеспечишь им прибавку к жалованью?
Я мотнула головой, отгоняя ее.
– А что мне нужно сделать?
– Завтра приедет детектив. Он с тобой поговорит, а потом мы пойдем погулять по городу. В процессе прогулки я буду тебя спрашивать… о разном. Простые вопросы. Следствию очень пригодится взгляд со стороны. Твой взгляд.
– И это поможет?
– Даже не сомневайся. – Кристина улыбнулась. – Так что, ты согласна?
– А моя сестра разрешит? Разве вы не должны спросить разрешения у Кортни?
– Соглашайся! – рявкнула Хейвен.
Она остановилась посреди кабинета лекарки, сложив на груди руки.
– Ты что, не хочешь гулять по городу?!
– Я все улажу, Кимберли. Не волнуйся. Если ты согласна, завтра вечером сможешь выйти и прогуляться по городу. Ты ведь об этом мечтала, правда?
– Да, – шепнула я, закрывая глаза, – согласна.
Даже в полной тьме я чувствовала взгляд менталиста, не проронившего ни слова.
И потом, через несколько часов, проводя очередную бессонную ночь в палате, я жалела, что так и не доела печенье.
Вечером принесли одежду. Ее надлежало надеть с самого утра, после завтрака. И быть готовой в любую минуту. Лекарь Дельвего обещала за мной зайти.
Я переоделась в полночь.
– Это даже не платье! – скривилась Хейвен. – Ты посмотри! Это штаны!
К штанам прилагалась белоснежная новая рубашка, а еще куртка, немного не в размер. Наверное, она довольно несуразно болталась, скрывая фигуру и делая меня похожей на ребенка. Но мне понравилось. В лечебнице носили только одинаковые серые платья, которые надоели уже через пару недель. Жаль, в палате нет зеркала. Я с тоской ощупала спутанные волосы. Расческу мне тоже давали под присмотром.
Спать не получалось. Я села в углу палаты, чтобы можно было, задрав голову, видеть в зарешеченном окне луну. Сегодня она оказалась необычайно яркой. Я погрозила ей кулаком и отвернулась. Проклятая луна, ее свет всегда вызывал необъяснимую тревогу.
Хейвен бегала по палате. Я вдруг задумалась, почему она никогда не летает? Привидения ведь должны летать над землей, а не ходить по полу. Во всех книгах, что я прочла до болезни, их описывали именно так.
Впрочем, если бы Хейвен видели другие – лекари и больные, – я бы даже не поняла, что она давно мертва, такой обычной она казалась. Ну, это если бы не помнила, как ее убивала.
Я помнила.
– Ты же понимаешь, что тебя не выпустят насовсем? – вдруг остановилась Хейвен. – После прогулки мы сюда вернемся.
– Когда ты уйдешь?
– Когда надо будет. Я же не знаю, почему я к тебе привязана.
– Потому что ты не существуешь. Я тебя придумала. От тоски и одиночества. А еще потому, что я больная. Тебя. Не. Существует.
Хейвен захныкала, села в противоположном углу, зажав уши, и начала раскачиваться. Она всегда так делала, когда я на нее кричала. Словно маленькая девочка. А ведь, когда она умерла, ей было около двадцати шести.
– Не! Существует!
– Кимберли! – раздался голос сестры-целительницы.
– Извините! – прокричала я в ответ. – Мы больше не будем.
А для Хейвен все-таки еще раз прошептала:
– Не существует!
Когда Хейвен расстраивалась, мы часами сидели молча. И если отвернуться, можно было сделать вид, что Хейвен здесь нет, я по-прежнему одна. Эта иллюзия позволяла на время забыться.
Мне вспомнился первый раз, когда она появилась. Я увидела ее на завтраке. Хейвен стояла вдалеке, неотрывно глядя на меня. А потом, подойдя, спросила:
– Привет, это ты меня убила?
Потом я потеряла сознание, а когда очнулась, она уже поселилась в палате. С тех пор почти два года мы не расставались. И несмотря на то, что частенько я приказывала ей навсегда уйти, Хейвен не слушалась. И в некоторые моменты я была даже рада ее присутствию. Кристина говорила, через Хейвен со мной говорит подсознание. А по мне, лучше бы оно молчало.
Перед завтраком пришла новая сестра-целительница. Она не слышала, как я кричала ночью, поэтому улыбалась.
– Я принесла для тебя сапожки, Кимми! Они чудесные.
– А завтрак? – нахмурилась я.
– Лекарь Дельвего велел привести тебя одетую к воротам, едва ты проснешься. На завтрак сегодня нет распоряжения.
– Ну вот, – надулась Хейвен, – мне это уже не нравится. Давай останемся?
– Ты же вчера уговаривала меня пойти!
– Я передумала!
– Вот и отлично, мне все равно плевать.
Сапожки были действительно чудо как хороши. С аккуратными бронзовыми заклепками, идеального размера, с блестящими новенькими кожаными пряжками.
– А причесаться? – попросила я.
Но щетки у сестры-целительницы не оказалось, а стрелки часов приближались к семи. Мы вышли на холодный весенний воздух, и я с любопытством рассматривала капельки росы на жухлой траве. Я так давно не видела росу, что забыла, как она пахнет. Ярко и свежо. Это был запах утра.
Меня не торопили, но в воздухе витало напряжение: Кристина явно просила привести меня как можно скорее. Однако я чувствовала, что, если буду торопиться, снова впаду в ступор. Я не выходила за пределы лечебницы два года, и сама мысль о том, чтобы снова войти в город, вызывала дрожь. Я была уже на грани.
И наконец переступила ее: словно налетев на невидимую стену, остановилась.
– Не пойду, – прошептала я.
– Что?! – Хейвен будто и забыла, что всего пару минут назад уговаривала меня не ходить. – Ким!
– Не пойду. Не пойду, Хейвен. Туда нельзя.
– Почему?
– Просто нельзя. Я чувствую, там… что-то плохое.
