Часовая стрелка двигалась к двойке.
– Предлагаю вот что, – Андрей постучал по циферблату. – Я останусь дежурить до пяти, потом наступит Ваша очередь. Полагаю, за это время Вы успеете хоть немного отдохнуть.
Конечно, такое деление было не очень справедливым, всё же магу выпадали самые тяжёлые часы дежурства. Но Надя колебалась недолго. Она действительно очень устала, небольшой фокус, который проделал с ней Голицын по подпитке сил, уже перестал действовать. Да и маг гораздо крепче, чем обычный человек, так что Надя согласилась.
– Прежде чем Вы отправитесь спать, есть у меня одна просьба. – Андрей убрал в карман часы и достал из-за пазухи "Глаз тигра".
– Что это? – Надя прищурилась подозрительно.
– Небольшой артефакт, – маг стянул "Глаз" с шеи и протянул полицейской. – Не могли бы Вы посмотреть в окно сквозь него?
– Что я должна увидеть? – Полицейская аккуратно двумя пальцами взяла тёплый камень.
– Если я скажу, будет не так интересно, верно? – Андрей улыбнулся. – Смелее.
Надя медленно поднесла артефакт к глазам, чуть прищурив левый, постаралась вглядеться в картинку, что прятал янтарь. И тут же ахнула. За окном не было чёрной зимней ночи. Красным багрянцем струился закат меж зелёными яблоневыми деревьями сада. Лето в самом разгаре, время, когда обыкновенно семья садится пить вечерний час на террасе вприкуску с ленивыми разговорами.
Полицейская убрала артефакт, посмотрела снова на окно. Без камушка – ночь и месяц, что серебрил снега и запущенный сад с кривыми голыми деревьями. Надя снова поглядела сквозь камень, который будто бы был дверным глазком, сквозь который можно было посмотреть в прошлое, где ей шесть, а Праскевья Фёдоровна никак не может дозваться маленькую Наденьку, которая пряталась среди душистых кустов малины.
– Там... лето? – Надя растерянная протянула артефакт обратно Андрею. Тот кивнул, забирая "Глаз", спрятал его снова под рубашкой. – Вы поэтому тогда за окно прыгнули, да?
– Снимаю шляпу перед Вашей сообразительностью, Надежда Ивановна, – Андрей улыбнулся, застёгивая пуговицы кителя. Шляпу снимать, конечно, не стал, ввиду её отсутствия.
– Я так понимаю, рассказывать Вы мне ничего не намерены? – Надя нахмурилась. – Это как-то связано с тем, что я видела на втором этаже?
– Думаю, здесь всё взаимосвязано, – Андрей, справившись с пуговицами наконец, оправил одежду. – Но рассказывать пока нечего. Я сам могу лишь догадываться, а кормить догадками Вас я не намерен.
Надя недовольно поджала губы. Постояла так немного, будто пытаясь своим синим взглядом прожечь мага насквозь, но в итоге сдалась. У неё просто не было сил, чтобы с ним бодаться. И талантов матушки, которая одним суровым взглядом заставляла трепетать самых высокопоставленных мужей столицы.
– Доброй ночи, Андрей Сергеевич.
– Доброй ночи, Надежда Ивановна, – Голицын проводил фигуру полицейской взглядом, и только когда та скрылась за дверью, позволил себе присесть на край подоконника.
У него и правда не было ответов на вопросы Наденьки. И вообще, чем дольше они здесь находились, тем всё путанее становилось. Однако Андрею казалось, что природа видений, тогда в лесу, когда он слышал Надин голос, и видения барышни Огонь-Догоновской в Овальном зале имели одну природу.
Андрей открыл окно, уселся поудобнее, доставая портсигар, чтобы закурить. На него пахнуло медовым запахом цветов.
Эксперимент с "Глазом тигра" показал, что зима за окном – иллюзия. Но как такое возможно? Когда они с Надей выезжали в сторону Догадцево, на дворе был февраль месяц. Снег, мороз, всё это, конечно, не могло быть иллюзией. Но и "Глаз" врать не умел. Лето было более реально, чем мрачный зимний пейзаж за окном. К слову, и внутри дома всё было вполне настоящим. Как Андрей не смотрел сквозь артефакт, ничего не менялось. Реальной была и разруха, и неожиданно восстановившиеся комнаты.
Отворилась дверь гостиной со стороны холла. В проёме сначала показалась голова с тёмными очками на макушке, потом и весь Иванов целиком.
– Решили всё же присоединиться к обществу? – Подал голос Андрей, привлекая внимание.
– А-а-а, господин маг, вы-то мне и нужны.
Андрей чуть не подавился сигаретой. Поспешил выдохнуть дым, указать изобретателю на оставшиеся в гостиной стулья. Часть из них пошли для обустройства ночлега для жильцов дома.
– Хотите ещё подискутировать о том, как много зла привнесли маги в этот мир? – Не удержался от усмешки Голицын.
– Успеется, – Иванов отмахнулся, подтягивая стул к подоконнику, уселся напротив Андрея. – Я по поводу Надежды Ивановны.
Андрей всеми силами пытался не выдать своё непередаваемое удивление по поводу предмета разговора. Впрочем, чему тут удивляться, Наденька молодая, красивая барышня, что наверняка притягивает к ней кучу поклонников. К тому же сильная. Возможно, это оттолкнуло кого-то из несмелых, но Андрей таким не был.
Маг себя отдёрнул, чувствуя, что мысли заводят не туда. Конечно, Иванов тоже был не из робкого десятка. Шутка ли – бросить вызов всему магическому обществу. Но почему изобретатель решил, что Андрей – лучший собеседник в такой теме?
– Клим Анатольевич, если вы считаете, что мы с Надеждой Ивановной близки, дружески или в каком-то ином смысле, то...
– Оставьте эту чушь, – изобретатель отмахнулся от Андрея как от назойливой мухи. – Я у вас тут не руки и сердца пришёл просить, а разговаривать о серьёзных вещах.
Голицын замолчал немного пристыженный своими странными мыслями. И совершенно растерянный, предположения, зачем пришёл Иванов, у него закончились.
– Вы знали, что у Владимира Александровича Адлерберга не было детей? – Начал изобретатель. Андрей отрицательно помотал головой. – Более того, у него их и быть не могло, ввиду определённых причин. Единственными живыми родственником Владимира Александровича являлась сестра, зять, да племянница. Понимаете, к чему я веду?
– Думаю, откуда у вас такая осведомленность о личной жизни Владимира Александровича.
– Когда долго живешь с человеком под одной крышей узнаешь много того, чего и знать, может не хотелось, – Иванов передернул плечами. – Вы понимаете о чем я? Надежда Ивановна, если за это время ничего не поменялось радикально, наследница Адлерберга.
– Вот черт! – Тлеющая сигарета обожгла пальцы. Андрей о ней совсем забыл. Маг тряхнул рукой на рефлексах откидывая бычок, но тот сгорел, так и не долетев до дорогого ковра. Осыпался мелким пеплом. Чему только не научишься за время учебы в кадетском магическом корпусе. – На что вы намекаете?
– Я не намекаю, господин маг, я говорю вполне прямо и откровенно – Надежда Огонь-Догоновская наследница огромного состояния, этого поместья и ещё черт знает каких активов.
Переварить это почему-то удается с трудом. Андрей нахмурился, глядя на изобретателя.
– Да что вам с того?
– Да как вы не поймете! – Иванов вскочил, принялся расхаживать по комнате, едва не налетая на угол стола. – Если с Владимиром Александровичем что-то произошло, то госпожа полицейская станет законной владелицей сего места. Его светлость не только позволял мне пользоваться своей мастерской, но и выделял для изысканий значительные средства!
– Клим Анатольевич, поправьте меня, если я неправ, но вы же симпатизируете Надежде Ивановне. Да и она, вроде как, проявила интерес к вашим исследованиям. С его вы взяли, что она будет против?
– А я, Андрей Сергеевич, знаю, как молодые склонны распоряжаться свалившимся на голову наследством, пустит всё по ветру. Или выскочит замуж, да отдаст всё в руки ушлого супруга, – при этих словах изобретатель презрительно оглядел Андрея с ног до головы. Как будто именно он предполагался на роль ушлого супруга. Маг даже растерялся от такой напористости. – Да и мне прекрасно известно, что сестра Владимира Александровича делала карьеру в вашем ведомстве. Наверняка она будет против...
Уточнять, что Юлии Фёдоровне всё же удалось сделать карьеру, Андрей пока не стал. Изобретатель и так был слишком перевозбужден будущим крахом своих успехов. Однако подумать было о чем.
