Она уже была наполовину снаружи — и вдруг застряла в полушаге от свободы: паранджа зацепилась за задвижку. Сиена извивалась, стараясь высвободиться, а между тем Лэнгдон, протянув руку, схватил ее за паранджу. Он держал крепко, тянул материю к себе, наматывал на руку, пытался втащить Сиену назад, но она боролась исступленно, и внезапно Лэнгдон почувствовал, что держит только мокрую скомканную ткань.
Дверь почти захлопнулась, сдавив ткань и едва не прищемив Лэнгдону руки. Но смятая паранджа, зажатая между створками, мешала тем, кто толкал их снаружи, закрыть дверь полностью.
Сквозь узкую щель Лэнгдон увидел, как Сиена Брукс мчится по людной улице; ее обритая голова отсвечивала под фонарями. На ней были тот же свитер и джинсы, что и утром, и в Лэнгдоне вдруг поднялось горькое чувство: меня предали.
Это продлилось всего какое-то мгновение. Мощная, сминающая сила, налетев, придавила Лэнгдона к двери.
Это была толпа бегущих из подземного зала.
Лестничную клетку оглашали крики ужаса и смятения; звуки симфонического оркестра сменились какофонией. Давка усиливалась, Лэнгдону стало тяжело дышать, грудь, притиснутая к двери, заболела.
Дверь, не выдержав, распахнулась, и Лэндона вытолкнуло на темную улицу, как пробку из бутылки шампанского. Спотыкаясь, он еле удержался, чтобы не упасть на мостовую. Позади него подземелье извергало из себя людской поток, похожий на лавину муравьев, спасающихся из отравленного муравейника.
Из-за здания, услыхав шум, наконец появились люди из ПНР в полном защитном облачении и респираторах. Их вид мгновенно усилил панику.
Лэнгдон отвернулся от них и стал искать взглядом Сиену. Но видел только транспорт, уличные огни и людской хаос.
И вдруг слева, вдалеке, среди прохожих на вечерней улице мелькнул и исчез за углом слабый отсвет на безволосой голове.
Лэнгдон бросил отчаянный взгляд назад, надеясь увидеть Сински, или полицейских, или хотя бы одного человека из ПНР, не одетого в громоздкий защитный костюм.
Никого.
Лэнгдон понял, что должен действовать сам.
И без колебаний кинулся догонять Сиену.
Внизу, в самой глубине водохранилища, по пояс в воде стоял в одиночестве агент Брюдер. В темноте отдавались эхом крики объятых страхом туристов и музыкантов, проталкивающихся к выходу и исчезающих на лестничной клетке.
Дверь закрыть не успели, понял Брюдер, к своему ужасу. Локализация не удалась.
Прирожденным бегуном Роберт Лэнгдон не был, но, много лет посещая бассейн, он развил мускулатуру ног, к тому же шаги у него были длинные. За считанные секунды добежав до угла, он обогнул его и оказался на более широкой улице. Он обшарил взглядом оба тротуара.
Она должна быть здесь!
Дождь перестал, и вся хорошо освещенная улица была Лэнгдону отчетливо видна. Спрятаться было негде.
Но Сиена куда-то исчезла.
Переводя дыхание, уперев руки в бедра, Лэнгдон стоял на углу и оглядывал мокрую улицу. Единственным, что двигалось по ней, был городской автобус, который отъезжал от остановки шагах в пятидесяти.
Неужели села на автобус?
Это казалось рискованным решением. Сунуться в эту ловушку, зная, что все будут тебя искать? С другой стороны, если она думала, что никто не видел, за какой угол она свернула, и если автобус по случаю как раз стоял на остановке, она могла воспользоваться возможностью…
Могла.
Сверху на кабине автобуса светилась программируемая строка, показывающая, куда он едет. Одно-единственное слово: ГАЛАТА.
Лэнгдон подбежал к пожилому человеку, стоявшему под навесом около ресторана. Он был красиво одет: длинная рубаха с вышивкой, белый тюрбан.
— Прошу прощения, — обратился к нему запыхавшийся Лэнгдон. — Вы говорите по-английски?
— Конечно, — ответил тот, обеспокоенный настоятельным тоном Лэнгдона.
— Галата! Есть такое место?
— Галата? — переспросил незнакомец. — Мост Галата? Башня Галата? Порт Галата?
Лэнгдон показал на отходящий автобус.
— Галата! Куда он едет — туда и мне надо!
Человек в тюрбане подумал пару секунд, провожая автобус глазами.
— Мост Галата, — сказал он. — Этот мост идет от Старого города через залив.
Лэнгдон простонал, его взгляд еще раз исступленно метнулся вдоль улицы — но Сиены видно не было. Между тем завыли сирены, к водохранилищу пронеслись машины экстренных служб.
— Что-нибудь случилось? — встревоженно спросил незнакомец.
Лэнгдон еще раз посмотрел вслед автобусу; он знал, что действует наудачу, но другого выхода не было.
— Да, сэр, — ответил Лэнгдон. — Случилось, и мне нужна ваша помощь. — Он показал на гладкий серебристый «бентли», который служащий ресторана только что подогнал с парковки. — Это ваша машина?
— Да, но…
— Подвезите меня, — сказал Лэнгдон. — Я понимаю, вы меня первый раз видите, но дело пахнет катастрофой. Это вопрос жизни и смерти.
Человек в тюрбане посмотрел профессору в глаза долгим взглядом, словно исследуя его душу. Наконец кивнул:
— Залезайте.
«Бентли» так рванул с места, что Лэнгдон схватился за сиденье. Владелец машины явно был опытным водителем, он ловко лавировал на скорости, и погоня за автобусом, похоже, доставляла ему удовольствие.
Не проехав и трех кварталов, он уже пристроился автобусу в хвост. Наклонившись вперед, Лэнгдон всматривался в заднее окно автобуса. Но свет в нем был тусклый, и Лэнгдон видел только неясные силуэты пассажиров.
— Держитесь за автобусом, пожалуйста, — сказал Лэнгдон. — И есть у вас телефон?
Хозяин «бентли» вынул из кармана сотовый телефон и протянул пассажиру; Лэнгдон горячо его поблагодарил, но тут же понял, что понятия не имеет, кому звонить. Контактных номеров Сински и Брюдера у него не было, а звонить в Швейцарию в ВОЗ — на это ушла бы целая вечность.
— Как мне позвонить в местную полицию? — спросил Лэнгдон.
— Один-пять-пять, — ответил человек за рулем. — Из любого места в Стамбуле.
Лэнгдон набрал номер и очень долго слышал одни гудки. Наконец автоответчик сказал ему по-турецки и по-английски, что из-за большого количества звонков ему придется подождать на линии. Не из-за того ли, что случилось в водохранилище, все эти звонки? — подумал Лэнгдон.
В подземном дворце сейчас, наверно, полный хаос. Он представил себе Брюдера, бредущего в воде, и задался вопросом, что он там обнаружил. У Лэнгдона было гнетущее чувство, что он знает ответ.
