Головой Сиена налетела на плечо человека, шедшего впереди. Он пошатнулся, а она выбросила вбок правую руку, ища, за что уцепиться. Нашла только край бочки с каштанами, в отчаянии схватилась за него и опрокинула бочку на себя, засыпая пол ее содержимым.
Три прыжка — и Лэнгдон уже был там, где она упала. Посмотрел вниз, но увидел только поваленную бочку и каштаны. Никакой Сиены.
Торговец дико кричал.
Куда она делась?!
Лэнгдон огляделся, но Сиены как не бывало. К тому времени как его взгляд обратился к западному выходу, до которого было всего-навсего шагов пятнадцать, он понял, что ее картинное падение отнюдь не было случайным.
Лэнгдон бросился к выходу и выбежал на огромную площадь, где тоже было полно народу. Стал искать Сиену глазами, но тщетно.
Прямо перед ним, по ту сторону многополосной городской трассы, был мост Галата, пересекающий широкий залив Золотой Рог. Справа ярко светились над площадью два минарета Новой мечети. А слева — ничего, только площадь… запруженная людьми.
Гудок автомобиля заставил Лэнгдона опять посмотреть вперед, где площадь отделяла от воды трасса. И тут он увидел Сиену, она оторвалась от него шагов на сто и перебегала дорогу, лавируя между несущимися машинами; ее едва не расплющило в лепешку между двумя грузовиками. Она направлялась к морю.
Слева от Лэнгдона на берегу Золотого Рога был транспортный узел, где жизнь кипела вовсю: автобусы, такси, паромы, прогулочные катера.
Лэнгдон кинулся через площадь к шоссе. Оказавшись перед ограждением, взглянул на приближающиеся фары и, удачно рассчитав прыжок, благополучно преодолел первое из нескольких двухполосных дорожных полотен. Секунд пятнадцать, ослепляемый фарами и оглушаемый сердитыми гудками, Лэнгдон рывками двигался от разделительной полосы к разделительной полосе: останавливался, бежал, лавировал — и наконец, перескочив через ограждение, приземлился на травянистом морском берегу.
Сиена, хотя он по-прежнему ее видел, была уже далеко впереди: минуя стоянки такси и автобусов, она рванула прямо к пристани — туда, где причаливали и отчаливали всевозможные суда: экскурсионные баржи, водные такси, частные рыболовные катера, быстроходные моторные лодки. На той стороне Золотого Рога мерцали огни города, и Лэнгдон не сомневался: если Сиена переправится через залив, надежды настигнуть ее не останется, беглянка исчезнет, по всей вероятности, навсегда.
Оказавшись наконец у воды, Лэнгдон повернул налево и бросился бежать вдоль мостков, привлекая удивленные взгляды туристов из очереди на подплывающий теплоход-ресторан — на одно из целой флотилии безвкусно украшенных судов с навесами, имитирующими купола мечетей, с золотыми завитушками на бортах, с мигающими неоновыми огнями.
Лас-Вегас на Босфоре, мысленно простонал Лэнгдон, несясь мимо.
Сиена, заметил он издали, уже не бежала. Остановилась на той части пристани, у которой стояли частные катера, и обратилась к владельцу одного из них.
Не пускай ее на борт!
Приблизившись, он увидел, что Сиена разговаривает с молодым человеком, стоящим у штурвала элегантного катера и, похоже, собирающимся отплыть прямо сейчас. Владелец вежливо улыбался, но отрицательно качал головой. Сиена продолжала говорить и жестикулировать, но он повернулся к штурвалу: судя по всему, отказал ей наотрез.
Лэнгдон подбегал все ближе, Сиена на мгновение повернулась к нему, и выражение ее лица показалось ему совершенно отчаянным. Между тем заработали, вспенивая воду, два подвесных мотора, и катер двинулся от причала.
И тут Сиена взлетела в воздух. Прыгнув с причала, она со стуком приземлилась на фибергласовую корму. Почувствовав толчок, молодой человек изумленно повернулся к ней. Затем перевел двигатели катера, отдалившегося от берега уже метров на двадцать, на холостой ход. И, сердито крича, двинулся на корму к непрошеной пассажирке.
Когда он приблизился к ней, Сиена легко отступила в сторону, схватила мужчину за запястье и, используя скорость его собственного движения, перекинула его через кормовой борт. Он плюхнулся в воду головой вперед. Спустя пару секунд вынырнул, отплевываясь, дико колотя по воде руками и выкрикивая что-то по-турецки — ругательства, ясное дело.
С бесстрастным видом Сиена кинула ему в воду спасательную подушку, перешла к штурвалу и включила передачу обоих моторов.
Двигатели взревели, и катер рванулся вперед.
Лэнгдон, тяжело дыша, стоял на пристани и смотрел, как изящное белое судно скользит по воде прочь, превращаясь в призрачный силуэт в темноте. Он поднял взгляд к горизонту, понимая, что Сиене теперь доступен не только противоположный берег, но и вся обширная сеть водных путей между Черным и Средиземным морями.
Ищи-свищи.
Владелец катера выбрался на берег, поднялся на ноги и кинулся звонить в полицию.
Глядя, как удаляются фонари угнанного катера, Лэнгдон испытывал острое ощущение одиночества. Звук мощных моторов постепенно замирал вдалеке.
И вдруг звук оборвался.
Лэнгдон вгляделся в темноту залива. Заглушила двигатели?
Огни катера перестали удаляться, они мягко покачивались на небольших волнах Золотого Рога. Почему-то Сиена Брукс остановила судно.
Кончился бензин?
Он прислушался, подняв ладони к ушам, и теперь ему стал слышен тихий рокот моторов на холостом ходу.
Если бензин не кончился, в чем же дело?
Лэнгдон ждал.
Десять секунд. Пятнадцать. Тридцать.
Потом, неожиданно, моторы снова зазвучали громче — вначале как-то нерешительно, а затем уверенней. К изумлению Лэнгдона, огни катера двинулись по широкой дуге, и вот уже нос судна смотрит обратно.
Она возвращается.
Катер приближался, и Лэнгдон теперь уже видел Сиену у штурвала, она смотрела вперед отсутствующим взглядом. Метров за тридцать от пристани сбавила ход и благополучно подошла к тому же месту, где катер стоял. После чего заглушила моторы.
Тишина.
Лэнгдон, не веря случившемуся, таращился на нее сверху вниз.
Она не поднимала глаз.
И внезапно закрыла лицо руками. Сгорбилась, и ее стала бить дрожь. Когда она наконец посмотрела на Лэнгдона, ее глаза были полны слез.
— Роберт! — прорыдала она. — Я не могу больше бегать. Мне некуда податься.
Инфекция выпущена.
Элизабет Сински стояла у подножия лестницы, ведущей к водохранилищу, и оглядывала покинутый людьми зал. Респиратор затруднял ей дыхание. Хотя вся зараза, какая здесь могла быть, вероятно, уже на нее подействовала, Сински, когда она в сопровождении группы ПНР вошла в опустевшее помещение, испытывала облегчение от того, что на ней защитный костюм. Агенты, как и она, были одеты в пухлые комбинезоны, соединенные с воздухонепроницаемыми шлемами, и группа выглядела как отряд астронавтов, проникший в космический корабль инопланетян.
