Глава четвертая
Читать подано
Есть только то, о чем написано в газетах
Из «Учебника желтой журналистики»
Момент «девять утра» я проспал. Видно мои кости так устали, что даже забыли поныть как следует. Я бы проспал и полдень, если бы настойчивый стук в мои двери не был действительно настойчивым. Это Ганс старался быть деликатным. Если бы не его деликатность, мне пришлось бы ставить новую дверь
– Алекс! – В его глазах была смесь тревоги, подозрения и надежды. – Алекс, ты случайно не знаешь, где Алиса Сергеевна? Может, она тебе говорила чего?
Первое, что я чуть было не ляпнул: «Ничего она мне не говорила!», но взгляд, устремленный мне за спину и ладошка легшая на мое плечо заставили меня придержать язык.
– Ганс, как мило, что ты обо мне волнуешься, – кокетливо улыбаясь, Алиса продефилировала мимо потерявшего способность говорить детектива Алекса и, ухватившись за бицепс Ганса, проследовала из моих апартаментов.
Взгляд Ганса не сулил ничего хорошего, по-видимому, он считал, что завлечь хозяйку в свою квартиру я мог, лишь проделав какой-то особенно грязный трюк. Надо признать, что моя рубашка, накинутая на плечи Алисы, будучи единственной составляющей ее утреннего туалета, включая обувь, делала версию Ганса вполне убедительной. Вероятно, он не верил, что я могу добиться благосклонности Алисы честным путем. Я, впрочем, тоже.
– Алекс?
Ну конечно, давно ко мне никто не заходил, я не успел сделать вдох и выдох между закрыванием и открыванием дверей. Григорян, жалея протеза, пришкандыбал ко мне засветло.
– Пошли!
– Что значит «пошли»? Приходят тут разные и командуют, а я, кстати, давненько не на службе!
– Пошли, Полина и Адам зовут!
Это уже было интересно. Уже, примерно месяц Полина и Адам занимались исключительно превращением привезенного с собой золота в еду и питье. Такая специфическая алхимия. И вот – зовут!
Оказалось, звали не только меня. Кроме Алисы, которая успела переодеться в один из своих костюмов в стиле «это тело не для тебя», в гостиной собрались люди серьезные, знакомством с которыми мог похвастаться не каждый.
Глеб Темнов сидел в шикарном кресле из карельской березы. Не знал, что в доме есть такое. Темнов, или, как его называли за глаза, Темный, держал Сенной рынок. Держал так крепко, что территория базара стала самым безопасным местом в городе. Бандиты плевались, но рынок обходили стороной. В конце концов, это выгодно всем: знать, что есть место, где тебя не тронут.
Шура Бондарь и доктор Лейзерович занимали старенький диванчик у окна. Шура, несмотря на его фамилию, занимается далеко не только бочками. Все, что можно сделать из дерева, делается у него. Мой стол – тоже. Цены у него такие же крепкие, как и его изделия. Ну а доктор Лейзерович – единственный лекарь в городе, который может похвастаться целой клиникой.
Рядом с ними на табуретке восседал господин Петров. Петрова я вообще видел во второй раз в жизни. Он – один из немногих, кто водит караваны без сопровождения гвардии и, кстати, в два раза быстрее. Ходят слухи, что именно через него попадает в город рапасит – бесценный наркотик, изготавливаемый где-то на севере. Граммом его можно оплатить услуги небольшой армии. Глаза у меня разбежались: люди, собравшиеся в гостиной Адама, кормили, поили, одевали и обували город. Знал я далеко не всех из присутствующих, но судя по всему, все они относились к той породе людей, которые вставают в шесть утра, чтобы заниматься своими делами до ночи, и собрать их простым «пошли» у Григоряна явно не получилось бы. Однако же вот они, здесь!
Увидев меня, Адам забрался на стремянку, которая, видимо, должна была заменить ему трибуну, и своим удивительным басом разом заставил всех умолкнуть:
– Мы начинаем! Сегодня я хочу вам представить наш проект. Это то, что решительно изменит вашу жизнь!
Не дав нам осмыслить суть проекта по решительному изменению наших жизней, Адам зацепил кипу бумаг, лежавших на столе, и одним движением разбросал их по всей комнате, чем, по-видимому, остался весьма доволен. Единственным, кто смог оценить его жест, по-видимому, был Григорян, который в абсолютной тишине (если не считать шелеста опадающей бумаги) вдруг начал хлопать в ладоши. Один из листов бумаги упал рядом со мной и не достался тянувшемуся за ним Миллеру.
У меня реакция оказалась лучше, чем у нашего пивного короля. Кстати, пиво у него отвратительное, хотя и дешевое. Мы с Григоряном предпочитаем брать у Княжевича… Ух ты, а вон и Княжевич сидит! Не думал, что Миллер с Княжевичем могут оказаться в одном месте – и при этом обойдется без кровопролития.
А лист бумаги оказался презанятным. Он чем-то напомнил мне книги. Те же своеобразные буквы, сейчас, как же они называются? – печатные, точно. Их же не пишут, их печатают, вот они так и называются. Ну, вот до меня дошло. Адам, что, сделал печатный станок? Вот чем старый хрыч Григорян занимался последние две недели – и даже слова мне не сказал!
Адам и протиснувшийся к нему Григорян явно наслаждались достигнутым эффектом. Толпа серьезно занятых людей пялилась в листки, силясь понять, что же все это означает.
– Это газета, – Адам не дал перенапрячься нашим извилинам. – И с этого дня каждую неделю, а со временем – и каждый день, вы будете получать по одному такому листку. И теперь вы сможете знать всё о том, что делается в нашем городе.
– Мы и так знаем, что делается в нашем городе! – голос подал Глеб Темный. По тому, как он сказал «в нашем», стало ясно, что если для кого этот город и свой, то только не для Адама, но тот его, казалось, не слышал:
– А вы почитайте, почитайте, и вы поймете, что вы захотите платить, чтобы получать каждый новый номер газеты.
Ага, вот теперь и мне все стало ясно: золотой запас Адама подходит к концу и он решил вернуться к своей по-Ту-сторонней профессии. Только теперь он хочет совместить в одном лице издателя и журналиста.
– А что, хорошая вещь, – это господин Петров дочитал. – Как раз для меня и моих людей: возвращаешься с маршрута, ничего же не знаешь, а так – взял в руки, почитал и в курсе всех событий, молодец Адам!
Адам зарделся, набрал в легкие воздух, но ответить не успел – Темный, как обычно, уловил самую суть:
– Какой твой интерес, Адам?
Хорошо, что дальнейшие рассуждения Адама не слышал Яковлев. За такие словосочетания, как «четвертая власть» и «общественное мнение», печатал бы Адам свою газету в Печерском дворце, причем в подвальной его части. Впрочем, собравшимся было глубоко плевать на эту часть выступления нашего газетного магната. Выгода у Адама была простая – присутствующим по одному экземпляру он клятвенно обещал доставлять безвозмездно, за остальные просил денег. Не знаю, заплатят ли ему хоть копейку, а вот то, что обещанное возьмут, можно даже не сомневаться. Эти брать умеют. Вон Миллер под шумок три штуки заныкал.
Народ, переговариваясь, разбиваясь на трио и дуэты, потянулся к выходу. Толпа из охранников и слуг, собравшаяся перед нашим подъездом. начала постепенно рассасываться.
Рассосался и я – к своему столу, – решив честно прочесть продукт Григоряна и Адама. Не знаю, где они брали информацию, но это было интересно:
Корона снаряжает караван в Москву.
Кисель потерял двух бойцов, которые увлеклись сбором дани в районе красных фонарей.
На Левом берегу обосновался новый клан троллей.
В субботу не будет шабаша.
Рыбаки выловили пятиметровую щуку.
Каракайка – город ведьм – брошен своими жителями.
Гвардия объявила награду тому, кто найдет отпрыска племянника нашего монарха…
О как! Даже про племянника монарха они знали, не иначе записали в информаторы Яковлева. А вообще, странно: племянники монархов бесследно не пропадают. Но пускай о нем дядя волнуется. Куда больше меня беспокоило ночные прогулки и купания Алисы. Если бы я не проснулся тогда, она бы так же мило улыбалась мне сегодня – или через пару дней какие-нибудь родственники из Конотопа явились бы делить наследство?
– Алекс!
Алиса, Ганс, Григорян – вот список моих гостей за сегодняшнее утро. Неужели, скромный труженик розыскной деятельности заслуживает большего?
Вероятно, заслуживает. Иначе Алиса не стояла бы в дверях, причем не одна – рядом с ней возвышался один из присутствовавших на только что закончившемся собрании господ
– Познакомьтесь – детектив Алекс.
Я вежливо, как учила мама, кивнул головой.
– Господин Корнев.
Корнев попытался кивнуть в ответ, для чего скособочился даже больше, чем это было обусловлено изрядной кривизной его позвоночника.
– Господин Корнев мой коллега, владелец доходного дома на Малой Подвальной. У них там небольшая проблема, и я решила, что ты можешь помочь…
Отчего не помочь? Хотя… У меня моментально появились большие сомнения по поводу величины проблемы. Такие типы, как Корнев, небольшие проблемы решают, собственноручно откручивая им их небольшие головы с хрупких шей.
