По "Клауд 9", главной новостной линии Лича, экстремальные теоретики предлагали всевозможные версии происходящего: собачья коллективная молитва, выпрашивание космической кости; концептуальный прорыв, представляющий внезапно возникшее осознание присутствия конкурирующих видов; буквальное проклятие Бога, укор за гибель самых организованных церквей в Религиозных Войнах 20-х годов.
Джером заставил себя отключиться от собачьей истории.
Результаты его поиска загружались. Первое, что он выяснил, — что Мимси Маунтмейн была реальной особой, родившейся в 1973 году, — значит, теперь ей было пятьдесят три. Ее мать значилась как Морин Маунтмейн (умерла в 1999), отец был неизвестен. Существовали засекреченные полицейские записи 1990-х годов, до них он постарается добраться попозже. С начала этого века — больше ничего. Активная связь предлагала просмотреть биографии некоторых членов семьи вплоть до 1800-х годов. Сейчас они только станут отвлекать его, но он сделал себе мысленную пометку выяснить, почему они предположительно представляют такой интерес.
Настоящей женщиной-загадкой была Женевьева Дьедонне.
Особа с таким именем родилась во Франции в 1416 году. Очевидно, она умерла — были некоторые неясности насчет обстоятельств и даты — в 1432 году. В шестнадцать лет.
Особа с таким именем родилась в Канаде в 1893 году и умерла в 1962 году, под фамилией по мужу Томпсон. Достойные упоминания подробности ее жизни уместились в одном окне.
Особа с таким именем упоминалась среди тех, кому выражала благодарность Кэтрин Рид в книге "Некоторые размышления о женском рабстве". Опубликовано в 1902 году.
И особа с таким именем числилась в платежной ведомости "Свободной Франции" в течение нескольких месяцев в 1942 году. Она работала в Лос-Анджелесе, предположительно по военному ведомству, хотя род ее деятельности не указывался.
Там не было данных о женщине, с которой он встречался сегодня в полдень.
Женевьева 1893–1962 годов оставила после себя кучу фотоснимков, с детства и до старости. От Женевьевы 1902 и Женевьевы 1942 — явно отличавшихся от женщины, жившей в 1893–1962 и, наверно, друг от друга, — фотографий не осталось.
Было очень похоже, что его клиентка воспользовалась готовым идентом, чтобы связаться с ним, он помнил, что она не дала ему руку, чтобы прочесть код, — но тогда она, наверно, потрудилась бы отыскать себе имя, которое не заняло в компьютерном списке кучу страниц как принадлежавшее на протяжении веков множеству разных людей. Людей по имени Джером Роудс в списке было больше тысячи.
Загрузилась дополнительная информация. Поиск в первую очередь выдавал общедоступные записи, потом просматривал те закрытые файлы, в которые уже имелся доступ. Эта короткая информация пришла с его собственного файла, мастера контактов. Женевьева Дьедонне значилась там как лицо, контактировавшее с агентством Салли Роудс в 1999 году. Если только здесь не имела место какая-то тотальная омолаживающая хирургия, это не могла быть та самая женщина.
Его мать, как всегда, вела записи небрежно. Из примечания было неясно, была ли эта Женевьева клиенткой или информатором. Непохоже было, чтобы она что-нибудь заплатила, что было как раз в мамином духе. Слишком многие любители дармовщины обманом оставляли ее без оплаты за работу.
Ему тогда должно было быть лет пять-шесть. Он помнил те времена. Нил, мамин бойфренд, учил его, как нужно вести поиск. Они даже ходили в пыльные бумажные библиотеки, чтобы поискать там. Это было начало его знакомства с инфо-миром.
Видел ли он тогда мисс Дьедонне? В первый момент вид клиентки вызвал у него смутную тревогу. Но это не могла быть та самая женщина.
Пыталась ли она что-то ему сказать, воспользовавшись именем, которое должно было быть в записях его матери?
По логике, он мог бы связаться со своей матушкой, отошедшей от дел и живущей в Корнуолле. Но пока он еще не хотел беспокоить ее. Он способен добыть информацию сам, и нечего сразу бежать к ней при первых же затруднениях. Она учила его рассчитывать на свои силы. Возможно, даже несколько невротически. Если какая-то особо ценная информация есть только у нее, в конце концов все выяснится.
Итак, его наняли, но не заключили контракта, поручив найти призрака, имя которого он знал, для реальной, но анонимной женщины. Славная ирония. Он оценил ее.
У него было несколько излюбленных портов для входа в инфо-мир. Обычно он обходил стороной те непрактичные сайты, которые клеймили нео и прямиком подключали к потокам голой информации, даже не утруждая себя хоть мало-мальскими сравнениями. Большая часть отловленных им призраков слишком многое узнала про своих живых прототипов по собственноручно созданным ими же самими инфо-воплощениям. Всех их отличала нездоровая сосредоточенность на себе самом.
Его всегда поражало, что помешанные любители стрелялок никогда не обращают внимания на окружающий их инфо-ландшафт, настолько они были поглощены процессом игры. Это было все равно что игнорировать звезды. Для Джерома в пейзажах инфо-мира было нечто захватывающее, волны и течения, подъемы и крушения. Он мог блуждать там до бесконечности, ничем не связанный, становясь единым целым с этим миром, позволяя ему протекать мимо и сквозь него.
Но на этот раз он хотел сойти за нео.
Он вызвал "Призрачную акулу" и поплыл в мир грез, на Многопользовательский Карнавал. Это была помесь базарной площади с игровой площадкой, где мошенники торговали вразнос сюрприз-пакетами, содержащими либо ценную информацию, либо бесполезную ерунду, как повезет, и на пути то появлялись, то исчезали горячие головы, занятые бесконечными дуэлями или оргиями.
По существу, это было место для маскарада и игр.
Чтобы работать здесь, он должен был не только ввести вымышленный идент, но еще и дать понять, что он — нео из домоседов, подключившийся к родительским портам, пузатое существо с атрофировавшимися конечностями, поскольку его жизнью стал вымышленный мир, а не уютная монада, в которой заперто его человеческое тело.
Он трансформировал "Призрачную акулу" из рыбы в автомобиль и двинулся в путь, надев узнаваемые плащ, маску, очки и ботинки доктора Тени, супергероя, все права на которого принадлежат "Лич интернейшнл". Мальчишкой он обожал фильмы про доктора Тень, несмотря на то (а может, благодаря тому) что мама по необъяснимой причине терпеть их не могла (и все другое, что являлось продукцией Лича, тоже).
Образ доктора Тени был достаточно по-детски крутым, чтобы сойти здесь. Он видел, что большинство героев и героинь, богов и монстров, собравшихся на этом карнавале, были игроками-нео. Все женские призраки были неправдоподобно грудастыми амазонками, мимо них прогуливались типы с нарисованным на лицах холодным негодованием. Изгнанники выжимали из себя деньги за регистрацию и подписку на сайты. Инфо-мир радушно принимал фриков и психов, но, если вы не оплатите счет за телефон, вам закроют доступ сюда, навсегда изгонят в реальный мир.
