новые взрывы врезались в защитное поле, атаки шли в разных спектрах, разными типами вооружений. А половина боевых кораблей клана была не развернута в космосе, а по-прежнему находилась здесь, в пустом зрительно зале. Меценаты не были готовы к штурму.
— Наши сканеры ничего не нашли, когда тебя обыскали, — слабо улыбнулся Нюхач. — Я сам ничего не нашел. Просто вставной глаз, без каких-либо свойств.
— Как и сканеры корпорации, которые не обнаружили стальные волосы Маккелена, — улыбнулся Фокс ему в ответ. — Технологий много, и они разные, стратег. Некоторые из них не могут справиться с некоторыми другими.
— Ты прав, человечек. В наш век нельзя полагаться только на технологии… Где оно? Сердце истины?
— У меня в правом глазу.
— Но почему же…
— Оно не сканируется никакими сканерами, не видно ни на каком радаре, его нельзя обнаружить издалека, только увидеть вблизи.
— И если я отпущу тебя ветеркам…
— То сердце истины умрёт вместе со мной. А ты не можешь этого допустить. Ты так закодирован теми, кто тебя создал и кому ты служишь. И знаешь, пока что у тебя сохраняется шанс забрать сердце и сбежать. Базу Меценатов так просто не возьмёшь, у тебя ещё есть какое-то время. Больше, чем было у Маккелена.
Стальной Нюхач грустно усмехнулся, ведь, как и Маккелен, он был уже ходячий труп. Со сломанными костями и поврежденным от удара вождя позвоночником он держался только благодаря своим стальным нитям. Стратег бросил нейроплеть, повёл рукой, и силовое поле опустило Фокса на пол чуть в стороне от клетки с ветерками. Детектив рухнул на колени, застонав от боли, все тело затекло, он едва мог двигаться.
— Ты переиграл нас, сыщик, — прошептал Нюхач.
Он медленно, словно во сне, двинулся к Фоксу, его нити тянулись к правой глазнице человека. Станция сотрясалась от взрывов и импульсов, рывков и вибраций. Поэтому оба не заметили и не успели среагировать, когда бронированный ящер весом в полтонны бросился к ним.
Он взметнулся в идеально рассчитанном прыжке, прикрываясь парализованной Камаррой. Чтобы даже если Нюхач сумеет реагировать и атаковать, его нити вонзились в Камарру, а не в вождя. Долю секунды спустя ящерн врезался в стратега, впечатал в него Камарру и смял их обоих, пронзил одним клинком. Рывком распорол сверху-донизу, одновременно выпустив очередь из плазмогана в нервное сплетение Нюхача, контролировавшее все нити.
Ошметки того, что было Нюхачом, разлетелись в стороны. Гибкое тело Камарры медленно сползло на пол. Кровь брызнула и попала на Фокса, хотя он стоял на карачках метрах в пяти. Впрочем, сыщик и так уже был не совсем в парадном виде.
Трайбер чистым ударом обезглавил Камарру, и голова бывшей блестящей ученой и отважной исследовательницы покатилась по полу. А ящерн медленно двинулся к последнему оставшемуся в живых врагу. Он не торопился, потому что знал: ему уже не уйти. Он слышал музыку боя, партитуру взрывов и импульсов, хор вибраций. И как рождённый в битве понимал, что против его станции, против его клана брошены силы не только «Кристальной чистоты», но и нескольких планет. А Меценаты были не готовы к открытому бою.
— Ты достойный враг, — пророкотал он, страшный и чудовищный, как демон войны. — Я почту за честь умереть вместе с тобой.
— Но мы можем вместе остаться жить, — слабо предложил Фокс. — Если ты сдашься, то мы оба выживем и пойдем своими путями. Я на свободу, ты на планету-тюрьму. Такой, как ты, будет процветать на Персефоне. Тебя и там ждут новые победы. Почему бы и нет?
Трайбер остановился перед ним, громада неукротимой злобы. И Фокс ощутил внезапно, как больно ящерну. Не в теле, а глубоко внутри.
— Я думал, мы с ними вместе, — проронил вождь. — Я верил в нас троих.
Человек посмотрел на него со смесью ненависти и горечи. Жалеть эту безжалостную тварь он бы не стал ни при каких обстоятельствах. Трайбер заставил умереть Маккелена, убил несчастного израненного следака, уничтожил неповинных живых существ в своих интересах. Он не пощадил несчастную женщину, любившую не его, когда она проиграла, а ведь мог бы пощадить и отпустить. Он всю жизнь убивал направо-налево, сеял хаос, страх и смерть. И Фокс хотел бы увидеть, как этот ящерн умирает в мучениях. Если бы детектив мог, он бы сам убил его без малейших сомнений. Сделал бы вселенную чуточку добрее.
Но хотеть кому-то смерти иногда не мешает поговорить с ним по душам. Больше того, иной раз только с ним и возможен самый искренний разговор.
— Если я чему-то и научился за чёртову прорву прожитых лет, — сказал Фокс, сев на полу и прислонившись к силовой стене, за которой бесновались, пытаясь вырваться, десятки ветерков. — Так это тому, что жизнь всегда больше, чем ты можешь представить. Кто бы ты ни был, жизнь всегда огромнее тебя. Ты думаешь, что уже понял её, а она снова преподносит сюрпризы. Её невозможно полностью просчитать и предугадать — всегда найдется или случится что-то, что ты не знал и не учел.
Он тяжело вздохнул.
— Вот я: думал, что у меня хороший план. Учитывая все обстоятельства. Что я достаточно про вас узнал, что смогу просчитать и сманипулировать вами, протянуть время, пока корпораты не придут. Я, конечно, не думал, что это будет так легко. Что вы уже вознамерились поубивать друг друга, и нужно только открыть ваши секреты. Но ещё меньше я ожидал, что корпораты наймут второго сыщика. Что он отправится следить за мной. Что вы и его схватите. Согласись, глупейшее стечение обстоятельств. Хотя, зная, что до предела логические кристаллы лишены эмоций, я мог бы догадаться… Мог бы…
Ящерн молчал, в упор глядя на человека, фазовый нож едва заметно мерцал в его руке. На клинке не было крови и ошмётков, он исчезал на доли секунды, затем опять появлялся, чистый и идеальный. Созданный заново.
— Покажи мне сердце истины, — сказал Трайбер.
Лицо детектива исказилось, как от оскомины.
— Да нет его у меня. И никогда не было. Я соврал Нюхачу, — честно ответил Фокс. — Ну кто бы дал мне артефакт, из-за которого столько возни? Это же бред. Просто Нюхач был сломан, держался из последних сил, и возможность прикоснуться к артефакту была слишком манящей для него. А мне нужно было потянуть время, занять его, чтобы Камарра пришла в себя или ты. Чтобы силы корпорации прорвались сюда и накрыли эту залу темпоральным куполом, или вяжущим стазисом, или просто вырубили нас ментальным импульсом. В общем, нет у меня артефакта. Просто внимательный глаз, богатая фантазия и большой
