– Но все же участвовали. Что вы должны были сделать, чтобы заработать эти деньги?
– Я – пилот третьего класса. Малые межзвездные корабли. Гейб нанял меня, чтобы я провела некоторые исследования и куда-то доставила его. Не знаю, куда. Послушайте, мне все это довольно неприятно. Гейб оставил меня на Сараглии, причем после того, как я уже потратила значительную сумму из собственных средств.
– Сараглия? «Капелла» исчезла как раз по дороге на Сараглию.
– Правильно. Мы должны были там встретиться.
– И вы не знаете, куда Гейб хотел направиться потом?
– Он не говорил.
– Довольно странно.
Я не очень-то старался скрыть свои подозрения, что Чейз пытается погреть руки на смерти Гейба.
– Он сам сорок лет имел лицензию пилота, и я никогда не слышал, чтобы он позволял кому-то вести свой корабль.
Чейз пожала плечами.
– На это я не могу ответить. Не знаю. Но мы именно так и договорились. Учитывая время перелета, минус аванс, он задолжал мне плату за два месяца плюс расходы. У меня все подтверждено документами.
– Контракт?
– Нет, – ответила она, – у нас устное соглашение.
– И никаких письменных документов?
– Послушайте, мистер Бенедикт. – В голосе ее зазвучало напряжение. – Постарайтесь понять. Последние несколько лет мы с вашим дядей вели довольно много дел, доверяли друг другу и хорошо ладили. У нас не было необходимости прибегать к контрактам.
– Что это за исследования? – спросил я. – Связанные с «Тенандромом»?
– Да. – Одно из поленьев в камине треснуло и упало в огонь. – Это корабль разведки. Несколько лет назад он летал в скопление Дама-под-Вуалью, и они, очевидно, что-то там увидели... – Чейз откинула голову на спинку стула и прикрыла глаза. – Гейб хотел узнать, что именно, но мне не удалось это выяснить.
Сараглия находится на краю Дамы-под-Вуалью. Удаленная от солнца модульная планета огромных размеров с переменной силой тяжести. Она является последним пунктом отправления больших кораблей Разведки, которые продолжают зондирование и картографирование обширного рукава Возничего.
– И оттуда вы собирались его куда-то доставить?
– Да. Куда-то!.. – Чейз пожала плечами.
– Что вам известно о месте назначения? У вас же должны быть хоть какие-то сведения. Дальность, например, на какое время был рассчитан полет... Хоть что-нибудь! Вы арендовали корабль?
Чейз взглянула на бумагу с расчетами, которую явно подготовила для меня.
– Предвидятся споры по поводу денег?
– Нет, – ответил я.
– Ладно. – Она лукаво улыбнулась. – Я уже договорилась о корабле. Я спрашивала, куда мы отправляемся, но он ответил, что скажет, когда сам доберется до места. То есть, на Сараглию.
– Он рассчитывал улететь с Сараглии сразу по прибытии?
– Да, – кивнула Чейз, – думаю, так. У меня были инструкции держать корабль в полной готовности. Это старый патрульный катер, между прочим. Тот еще корабль. – Она печально покачала головой. – Он еще сказал, что нас не будет месяцев пять-семь.
– Как далеко это отодвигает цель перелета?
– Трудно сказать. Если он хотел придерживаться правил, меньшая часть этого времени ушла бы на межзвездный перелет. Скажем, три месяца в оба конца. Тогда цель находится на расстоянии примерно восьми световых лет. Но если он собирался пренебречь правилами (а их и в самом деле можно там не применять) и выйти из скачка как можно ближе к цели, тогда, если отвести пять месяцев на гиперпространство, речь идет о максимальном расстоянии в тысячу пятьсот световых лет.
– Что вам удалось узнать о «Тенандроме»?
– Не много. По-видимому, дело отдает вмешательством потусторонних сил.
– Что вы имеете в виду?
– Большие корабли Разведки обычно отправляются в полет на четыре-пять лет. «Тенандром» вернулся через полтора года. И никто из него не вышел.
– Сараглия была их первой остановкой на обратном пути?
– В том секторе – да. По традиции суда останавливаются на ней, и капитан посылает личный доклад директору порта. Они обсуждают вопросы снабжения, проходят контроль безопасности, а потом на несколько дней всех отпускают с корабля. Царит атмосфера праздника. Но когда прилетел «Тенандром», все было иначе. По словам служащих порта, которые согласились побеседовать со мной, официальный отчет передали по лучу. Никто не вышел из корабля, никто не поднялся на борт. Как всегда, возле трапа собралась толпа. Не знаю, известно ли вам что-либо о Сараглии, но корабли приземляются непосредственно в городском порту. Стены дока прозрачны, поэтому все, кто повел своих детишек на прогулку, могли стоять на улице и смотреть на удерживаемый тросами «Тенандром». Внутри корабля горели огни, и можно было разглядеть членов экипажа, но ни один из них так и не вышел из шлюзов. Такого раньше не случалось. Все расстроились, особенно коммерсанты. Они почувствовали себя униженными. Прилеты кораблей всегда приносили значительную часть прибыли.
– Но не в этот раз, – сказал я.
– Не в этот раз. – Чейз слегка вздрогнула. – В конце концов поползли слухи.
– Какие?
– Что на корабле чума. Однако им бы не позволили тогда сойти на Аквариуме, где они сделали следующую остановку.
– А они действительно высаживались на Аквариуме?
– Так говорил Гейб. Он сказал, что они покинули корабль, как обычно.
– Это была их конечная станция?
– У Разведки там региональный штаб. Туда они возвращаются для общего переоснащения, представления отчетов и снаряжения новых экспедиций.
– Сколько человек было на борту?
– Экипаж из шести человек и восемнадцать членов исследовательской команды. – Лицо Чейз стало задумчивым. – Когда я находилась на Сараглии, прибыл «Вестовер», и экипаж очень приятно проводил время. Они оставались, там больше недели, что, как я поняла, является обычным сроком. Много женщин, спиртное лилось рекой. Удивительно, что они после этого все-таки возвращаются на корабль. А «Тенандром» улетел через день.
– Разведка не объяснила, почему был прерван их полет?
– Сказали, что в двигателях Армстронга появилась неисправность, которую нельзя устранить на Сараглии. Вполне возможно. Тогда, между прочим, нет ничего странного и в том, что никто не вышел из корабля, им нужно было спешить.
– Вероятно, они говорили правду.
– Вероятно. Корабль ремонтировали на Аквариуме, и Гейб говорил, что, судя по записям, привод, действительно, нуждался в серьезном ремонте.
– Тогда в чем же проблема?
– Гейбу не удалось найти людей, занимавшихся ремонтом двигателей Армстронга. Узнав о расспросах Гейба, Разведка очень обеспокоилась. Ему официально запретили доступ на станции обслуживания.
