применить, а затем поднял глаза. На его щеке прыгала жилка; трудное решение было принято.
– Мы, – сказал он, – разрабатываем масштабный общественный проект сооружений.
– Господи. – Мэриэлис говорила так хрипло и неразборчиво, что Кья не сразу и поняла, что это за звуки. – Они туда что-то подсыпали. Точно подсыпали, клянусь моей мамой. – Слово «мамой» завершилось струей блевотины.
Прижав мобильник Арли к приборной доске, Лейни набирал номер отеля «Дай». Как только минивэн вырвался из подземного гаража, сзади раздался грохот – потерявший равновесие Ямадзаки рухнул на завалы пузырьковой упаковки. Еще одна кнопка, еще… телефон пискнул, по экрану карты помчались линии координатной сетки.
– Как вы там, Ямадзаки? В порядке?
– Спасибо, – сказал Ямадзаки. – Да, в порядке. – Стоя на коленях, он смотрел в просвет между спинками сидений. – Вы обнаружили этот отель?
– Экспрессвей. – Арли взглянула на экран и свернула направо, на въездную эстакаду. – Нажми там быстрый набор – три. Спасибо. Дай его мне. – Она взяла у Лейни телефон. – Маккрей. Да. Срочность? Иди ты на хрен, Алекс. Соедини меня с ним. – Пауза. – «Дай»? Именно «Дай»? Ни хрена себе. Спасибо.
Она нажала отбой.
– Так что там? – спросил Лейни.
При выезде на экспрессвей мимо них просвистел, сверкая ребристой стальной обшивкой, исполинский суставчатый грузовик; минивэн ощутимо тряхнуло.
– Я пыталась связаться с Резом. Алекс говорит, что они с Блэкуэллом уехали. Туда же, куда и мы сейчас.
– Когда это было?
– Примерно тогда же, когда у тебя был этот припадок с воплями и мне пришлось вмешаться. Так что извини.
Там, в гараже, Лейни уламывал ее добрых пятнадцать минут и так до конца и не уломал. Арли говорила, что ему нужно к врачу. Говорила, что она – техник, а не исследователь и не охранник, что Реза сторожит Блэкуэлл с его командой, а у нее свои обязанности, она должна сторожить информацию, эти вот блоки, потому что любой, кто до них доберется, получит в свое распоряжение почти полный бизнес-план товарищества «Ло/Рез», плюс бухгалтерию, плюс то, что уж там доверил им Куваяма в этом сером блоке. Она сдалась, согласилась ехать только после клятвенного обещания Ямадзаки, что он берет на себя полную ответственность за все возможные последствия, и пылких заверений Шеннона и его хвостатого напарника, что они ни на шаг не отойдут от аппаратуры. Ни даже, уточнила Арли, чтобы отлить. «А если уж припрет, – сказала она, – мочитесь на стенку. И свистните сюда полдюжины блэкуэлловских молодцов, для компании».
– Он знает, – сказал Лейни. – Она сказала ему, что это там.
– А что там находится, Лейни-сан? – поинтересовался сзади Ямадзаки.
– Я не знаю. Но что бы это ни было, они считают, что это поможет им пожениться.
– А ты тоже так считаешь? – спросила Арли, обходя цепочку маленьких ярких автомобильчиков.
– Мне кажется, что эта штука вполне на такое способна, – сказал Лейни, и в тот же самый момент откуда-то снизу, из-под водительского сиденья, раздался оглушительный звон. – Но в то же время я совсем не думаю, что все это так уж обязательно произойдет. А это еще что за тарарам?
– Мы превысили допустимую скорость, – объяснила Арли. – Здесь, в Японии, законом предписано, чтобы каждое транспортное средство было снабжено таким вот устройством. Как только начнешь гнать, оно звенит.
Лейни обернулся к глядевшему в щель Ямадзаки:
– Это что, правда?
– Конечно. – Голос Ямадзаки почти потонул в настырном дребезжании.
– Так наверняка же можно что-нибудь там отключить. Неужели никто этого не делает?
– Отключить? – удивился Ямадзаки. – А зачем?
Вполне возможно, что мобильник звонил уже давно, но Арли услышала его только сейчас.
– Маккрей, – сказала она в трубку. – Вилли? – И надолго смолкла.
Минивэн слегка вильнул и начал притормаживать. Звон прекратился. Арли отняла трубку от уха.
– Что там еще? – спросил Лейни.
– Вилли Джуд, – пробормотала Арли. – Он… он просто смотрел один из клубных каналов. Там сказали, что Рез умер. Сказали, что он умер. В «отеле любви».
Видя, что никто и не думает помочь несчастной Мэриэлис, Кья встала и протиснулась мимо русского в ванную. Птички зачирикали, в раскрытом черном шкафчике горел свет, все его содержимое – разноцветные члены и прочая мерзость – валялось на полу. Кья сняла с сушилки черное полотенце и черную махровую салфетку, намочила салфетку под краном и вернулась в комнату; салфетку она отдала Мэриэлис, а полотенце сложила пополам и накрыла им блевотину на ковре.
Никто не вмешивался в ее действия. Масахико сидел на полу, поставив компьютер между ног. Безухий, который занимал собой чуть не половину комнаты, опустил свой топор и держал его теперь вдоль чудовищно толстой ноги, шишка на обухе остро поблескивала чуть ниже его колена.
Мэриэлис кое-как села и вытерла рот, оставив на салфетке большую часть своей помады. Кья распрямилась – и чуть было тоже не блеванула, так воняло от стоявшего рядом русского его поганым одеколоном.
– Так вы, значит, строитель? – Рез все еще держал нанотеховый модуль в руке.
– Вы задаете много вопросов. – Русский взглянул на невнятно замычавшего Эдди, шарахнул его ногой и добавил: – Основа.
– Общественные сооружения? – не унимался Рез. – Очистка воды или еще что в этом роде?
– В Таллине, – русский покосился на топор, – мы скоро строим эксклюзивный мегамолл, богатые огороженные пригороды и мирового класса фармацевтическую мануфактуру.
– Рез, – вздохнул безухий, – ну чего ты тут дурью маешься? В переводе на нормальный, этот бандюга и его приятели хотят построить себе в Эстонии завод по производству наркотиков. Давай я лучше отвезу тебя в гостиницу.
– Но, может быть, их больше заинтересует… ну, скажем, недвижимость в Токио?
Глаза безухого выпучились, шрамы на лысой репе побагровели. Верхний, что под целым ухом, конец пластырного креста отклеился, обнаружив свежую, глубокую царапину.
– Недвижимость? Да где она у тебя, эта японская недвижимость?
– «Аспект славы», – сказал Рез. – Компания, ведущая дела Рэй. Они вкладывают ее доходы в самые разные вещи.
– Вы обсуждаете нанотех, обмененный на токийскую недвижимость? – живо вскинулся русский.
– Совершенно верно.
– А какая именно недвижимость?
– Насыпной остров в Заливе, один из двух. В районе одного из полигонов старого «Ядовитого ожерелья», но после землетрясения его закрыли и рекультивировали.
– М-минуточку, – сказала с пола Мэриэлис. – Я тебя знаю. Ты был в этой команде, с этим тощим китайцем, гитаристом. Мощно вы задвигали.
– Я думаю, это нехорошо, здесь обсуждать бизнес, – сказал русский, озабоченно потирая родинку. – Но я Старков, Евгений. – Он протянул Резу руку (Кья снова заметила лазерные шрамы), и Рез ее пожал.
Безухий глухо застонал.
– Я смотрела его по телевизору, в Дейтоне, – сказала Мэриэлис,
