Ознакомительная версия.
– Может, ты Таня и права… Мы тогда тоже так определились с причинами непродолжительной жизни, так сказать, аборигенов…
Дорога за маяком еще привлекала наше внимание только до Алушты. Вырвавшись на Ялтинскую трассу, где каждый поворот и перекресток знаком до отношений на «ты», врубаем на всю громкость магнитолу. Голос сына Хулио Иглесиаса до спазм в груди и до самых слез напоминает нам прошлогодние здесь поездки! Так было нам здорово тогда! Ничуть не менее, чем сейчас! Только в этом году нам не предстоит так тщательно избороздить ялтинские окрестности. Что-то мне подсказывает это…
Медведь-гора, Никита с ботаническим садом, Массандра, в которой столько перепито, сама Ялта, поворот на Ай-Петри, Ливадия, по нижней дороге к Ореанде, Гаспра с нашим прошлогодним «Кичкине»…
Снижаю скорость и все свое внимание устремляю в это место. Мое стремление уловить хоть что ни будь из нашего прошлогоднего счастья безуспешно. Пансионат встречает нас полным безлюдьем. Даже на скамье, где постоянно сидел охранник, сегодня никого нет. Развалины ремонтируемого здания и через год остались развалинами. Также сквозь свечи кипарисов видна крыша княжьего дворца-столовой. Прошедший год не принес в эту точку на карте никаких изменений. То же самое и с позапрошлогодним нашим пристанищем в этом месте – пансионатом «Парус». Его покоробленная временем и ржавчиной вывеска на крыше начинает, честное слово, уже раздражать! От всего увиденного возникает мысль о том, как же мы этих неприятных моментов не замечали ранее. А что в этом странного? Мы тогда были, просто, опьянены своим счастьем! И все вокруг нам казалось самым прекрасным на свете…
Ласточкино гнездо в этот раз для нас только через окна проносящегося мимо автомобиля и, наконец, вот она Алупка! Какими словами возможно выразить те чувства, которые меня охватывают, видя всю эту красоту спустя ровно год! Правильно! Нет таких слов! И не появиться таковым никогда! Невозможно словами описать ту щемящую любовь и нежность, гордость и себялюбие, уверенность в своих силах, клокочущее стремление притронуться ко всему этому руками, телом и душой, просто запомнить и взять навсегда с собой при виде этих гор, сосен, неба и, скрывающегося за бесчисленными поворотами, притягивающего более, чем огромный магнит влечет к себе самый маленький гвоздик, Моря.
…По пути, не очень желая отрывать взгляд от созерцания красоты, проплывающей перед нами, делаем остановки, узнавая о местах возможного нашего дальнейшего проживания. Ничего интересного! Красота окружающих мест ничуть не влияет на уровень предлагаемых услуг: в частном секторе по нашим средствам все убого и отталкивающе. Останавливаться же в любом из многочисленных здесь санаториев или пансионатов нам не хочется. Нет, не из-за денег. Просто эти затраты даже ни на один сладкий сон не оправдывают реальное положение здесь вещей. Но, главное, нам порядком надоело во время отдыха быть привязанными, в прямом смысле слова, к установленному в таких местах расписанию, из-за которого все напоминает казарменное положение.
Бросаем на стоянке напротив винного завода автомобиль и буквально врываемся в этот, ставший за последние годы только нашим, парк у Воронцовского дворца! В первые минуты кажется, что невозможно надышаться этим воздухом и впитать каждой клеточкой своего тела эту красоту! Но все это длится только первые минуты нашего здесь очередного пребывания. Срабатывает память и уже совсем скоро все воспринимается как родное и как такое, что уже не покидалось никогда. Это может показаться странным, но я вспоминаю (и не ошибаюсь), что за очередным поворотом дорожки будет скамья, у которой вырвана одна рейка. Так и есть! За прошедший год в этом месте тоже ничего не изменилось! Только увеличилось количество лебедей в пруду, в котором, в свою очередь, оранжевыми искорками стали сверкать золотые караси.
Посещение кафе и попытки прожевать пельмени с грибами «ознаменовались» для меня новым приступом острой зубной боли. Стараюсь загасить ее холодным пивом. Не помогает… Стараюсь не обращать внимания на больное место, но все мои усилия безуспешны. В итоге, радость от встречи с самым любимым местом на Земле омрачена и сглажена для меня до уровня обыденной прогулки… С большим трудом поддерживаю радость жены и сына. Это трудно, но крайне необходимо. Не хватало, чтобы еще и у них испортилось настроение!
Сразу за первым поворотом от дворца совершенно неожиданно в автомобиле разваливается выхлопная труба. Причем в самом ее начале, у двигателя, из-за чего автомобиль начинает издавать рокот тяжелого танка. Кое-как, стараясь не привлекать внимания окружающих своей минимально возможной скоростью, дотягиваю до Ливадии, где запомнил вывеску автомастерской. На короткое время забываю о больном зубе. Но только на время ремонта. С наступившей под днищем автомобиля тишиной после произведенных сварочных и слесарских работ усиливается боль в голове.
Но мы продолжаем, несмотря ни на что, свое путешествие и еще через несколько минут останавливаемся на переполненной стоянке перед Ялтинским зоопарком! Причина резкого, по сравнению с прошлым годом, подорожания билетов, вскоре становится понятной: зоопарк-то разросся! И еще как! Вместе с выросшей численностью его жителей почти вдвое выросла и территория. Красота! Особенно от вида нового загона с нашим любимым Гошей, двугорбым верблюдом, который и спустя год узнает наши голоса и, бросив своих сиюминутных почитателей, бежит сломя голову на длинной шее к нам на встречу! И совсем не зря: совсем скоро все наши съестные припасы, оказываются вначале в его бархатных губах, а затем и глубже. Гоша сопит у нас за спиной, желая получить добавку. А мы сидим на скамейке, едим мороженое и любуемся открывающимся отсюда видом. Перед нами огромная гора. Глядя на эту стену, вертикально вздымающуюся вверх, кажется, что это и есть конец мира, и дальше уже ничего нет. Сейчас она кажется еще более высокой, ведь ее вершина скрылась в обрывках облаков. Чистота воздуха такова, что на ее склоне отчетливо видны стволы отдельных сосен. Контрастность зрелища великолепна! Еще немного, и может показаться, что начнешь видеть сквозь все предметы!
Медитируя перед горным склоном, отмечаю, что мимо меня медленно проходит с девушкой под руку мой знакомый из самого детства! Он так увлечен беседой, что совершенно не смотрит по сторонам и в мою – тоже. Одно мгновение нас разделяет, каких ни будь, десять сантиметров! Он старше меня на год и ему уже сорок. С Юркой Харагирло мы ходили в один детский сад! Затем в разные школы, но продолжали встречаться в одном дворе заводского квартала. Что-то, совершенно непонятное, удерживает меня от того, чтобы окликнуть его. Я только провожаю его взглядом и мысленно радуюсь его успехам. Его внешний респектабельный вид, а, главное, осанка его спутницы, свидетельствуют в полной мере о том, что у него в жизни сложилось все хорошо. Да, я понял! Именно его внешний вид, увлеченность своей подругой и пропасть прошедшего с последней встречи времени между нами не позволили потревожить его. То, что он сейчас переживал и чувствовал, наверняка, было бы омрачено неожиданным воспоминанием, вызванным моим внезапным появлением. Все то, что нас когда-то объединяло, безвозвратно ушло и растворилось в бездне времени. Мы остались друг для друга лишь смутным воспоминанием из нашего детства, и не более того…
Не переставая восхищаться масштабами наступивших в этом, единственном на всем полуострове процветающем месте, изменений, с трудом завершаем обход зверинца, и направляемся в саму Ялту. Татьяна не может пропустить возможность продефилировать по местной набережной. Еще мы не можем не посетить кафе «У Максима». Не можем не обратить внимание на уличную выставку картин. Не можем не купить Антону очередную игрушку, не покатать сыночка на карусели и, просто, поглазеть на это людское море, демонстрирующее редкие, острые приступы богатства, а чаще – нищеты и прозябания. Здесь точно все как в сказке о несмеяне-царевне все того же Афанасьева: «Как подумаешь, куда велик божий свет! Живут в нем люди богатые и бедные, и всем им просторно, и всех их призирает и рассуждает господь. Живут роскошные – и празднуют, живут горемычные – и трудятся; каждому своя доля!». Поэтому мне нравится здесь бывать единожды в году. И одновременно – нет…
Возвращаемся затемно. Я вновь не спешу. Даю возможность сам себе переварить все увиденное, отсортировать, чтобы постараться самое основное навсегда оставить в своей памяти. Каждый год я убеждаю себя в том, что именно от моих осознанных усилий моя память способна сработать в полную меру. Этим приятно заниматься, перебирая и перебирая все самые мельчайшие детали путешествия.
Ознакомительная версия.
