лаборатории потому, что большая часть ее оборудования висела на мне, да и приборы, которые планировалось использовать и докупать, также должны были быть закреплены за моей лабораторией. Я долгое время был исполняющим обязанности ее заведующего, но, когда пришел Сергей Иванович, меня от них освободили.
Шеф лично познакомился со всеми нами в первый же день своего еще не вступления в должность, а просто рабочего визита. Ну а когда он уже официально приступил к исполнению своих обязанностей, в лаборатории возникла настолько теплая атмосфера, что мы не раз и не два бывали у него дома, отмечая праздники и дни рождения. Но после того, как начался дождь, шеф почему-то перестал общаться со мной — все его указания я получал по электронной почте.
Сегодня все было не так. Когда я вошел в кабинет, то увидел пропущенный вызов на своем стационарном телефоне. Сергей Иванович звонил в восемь ноль одну, а это что-то да значило. Я перезвонил.
— На месте.
— Зайди ко мне, и побыстрее.
Я спустился на второй и зашел в кабинет. Шеф сидел за своим столом и что-то внимательно изучал на экране. Я стоял в ожидании указаний. Он кивнул мне на место за столом. И как только я уселся и расслабился, началось…
— У меня нет слов…
— Сергей Иванович, да все хорошо: молния попала недалеко от моего дома, но все в порядке.
— Хорошо. Но только наш сегодняшний разговор не об этом.
— А о чем?
— Что там у вас произошло в субботу?
— Андрей попал под дождь.
— Почему, каким образом? Ты понимаешь, что мне надо писать объяснительную и приводить диагноз?
— Если честно, он упал в воду, ну и сбросил с себя все, чтобы выплыть.
— Да знаю я это, — поморщившись, словно от неожиданной зубной боли, сказал шеф. — Ты мне лучше объясни: почему я это узнаю по агентурным данным и почему вы скрыли факт падения Андрея в отстойник?
— Ну, мы просто решили, что так будет лучше.
— Лучше для кого? Ладно, Андрей там не все понимает, но ты же знаешь, что все ваши действия отражаются на мне. Чтобы больше такого не было! Ваше сокрытие правды едва не привело к трагичным последствиям и могло бы стоить жизни Андрею. Ты понимаешь, что недостаток информации, а точнее, ее искажение, привело бы к неправильному лечению?
— Да, понимаю.
— А почему тогда не сказал?
— Ну, они же ему и так назначили плазмаферез. И к тому же он ведь правда попал под дождь, а вы же знаете нашего заказчика: они только и ищут, за что с нас зашкурить деньги.
— Знаю, но мне надо говорить все, чтобы я в полной мере владел ситуацией, ты понял?
— Да, я все понял.
— А теперь отправляйся к Одиноковой.
— Зачем?
— Ну, тебе виднее — зачем, мне она ничего не сказала.
— А что с Андреем?
— Да все с ним нормально будет: жаль, дебилизм только не лечится. А теперь живо к заместителю директора по науке, что-то ей надо от тебя, — хитро улыбнувшись, сказал шеф. — Да, и еще возьми направление на обследование на столе, а то мало ли чего. И с обеда можешь ехать в поликлинику. Чтобы я тебя здесь не видел! Я обо всем договорился, так что тебя без очереди по всем врачам проведут.
* * *
Иногда, а точнее всегда, чтобы понять себя, надо внимательно присмотреться к окружающим. Что есть мы? Всего лишь навсего картинка, которую выставляем напоказ, или отражение действий и поступков от незнакомых и знакомых нам людей.
С Ольгой Николаевной мы познакомились, когда я увлекался литературой, а следовательно, кропал в нереальных масштабах стишки, за которые мне было бы стыдно, если бы их опубликовали, но сейчас уже стыдно даже за то, что я их писал. Однако все это неизбежно, поскольку ступени к настоящему творчеству нельзя пройти, не начав писать плохие стихи. Некоторые это понимают и поэтому перестают писать вовсе, другие же не останавливаются и превращаются в писателей-графоманов, а третьи с большим трудом перешагивают эту ступень и двигаются дальше.
Наша первая встреча произошла на конкурсе чтецов. Она тоже писала, и ее стихи были уже в то время гораздо лучше и совершеннее моих. Но это не стало преградой для нашего знакомства и первых моих романтических отношений, которые благополучно закончились через несколько месяцев после начала по ее инициативе. После расставания люди какое-то время испытывают непреодолимое желание не видеться, точно так же было и у нас.
Вторая встреча произошла в институте. Несмотря на разные факультеты — она училась на филологическом, я же на естественно-географическом, — мы снова встретились в студенческом театре. Совместные репетиции, перерывы между спектаклями и гастроли позволили уничтожить прошлые обиды и подростковое недопонимание. Однако на третьем курсе в ее жизни произошло событие, которое часто случается с красивыми девушками. Нет, не подумайте, что она залетела: она просто вышла замуж. Он был старше, имел свое дело и крайне любил все контролировать, — в частности, и жену. Так что ей пришлось расстаться с театром, и я снова потерял ее из виду.
Прошло около пятнадцати лет моей трудовой деятельности в НИИ, и вот незадолго до начала дождя я узнал, что у нас новый заместитель директора по науке — Одинокова. Почему-то я решил, что это Елена Николаевна, с которой мы были знакомы довольно давно и даже несколько месяцев совместно работали в Германии. Как часто бывает у успешных женщин, с личной жизнью у нее не задалось, а тут, конечно, еще подключились родители, которые маленькой железной ложечкой ковырялись в ее мозгу, заявляя, что необходимо наконец-то выйти замуж, завести детей и порадовать родителей на старости лет. Однако у Лены никак не получалось. То ли оттого, что все ее усилия были настолько целенаправленные, что отпугивали потенциальных женихов, то ли в силу особенностей ее характера. Почему-то в любовных вопросах она бросалась из крайности в крайность: например, с кем-то могла переспать уже на первом свидании, зато человеку, который проявлял к ней действительный интерес, в близости отказывала. В итоге все ее метания закончились тем, что она просто-напросто решила уехать из родного города в мегаполис — с одной стороны, за более высокой зарплатой и широкими возможностями, а с другой — чтобы, покинув родное гнездо, снизить психологическое давление родителей. В столице у нее все сложилось благополучно: она, благодаря своим знаниям и опыту, была взята на должность заместителя директора департамента государственной политики в сфере высшего образования. Так что я был в полной уверенности, что это
