Воздух комнаты пропитан запахом канифоли, кофе и сигаретного дыма.
Владимир: Сильно раздражает, что ты за мной всё повторяешь.
Сивун: Мне так проще понимать, что ты делаешь. И гораздо легче сразу обнаружить ошибку, если таковая будет.
Владимир: Ладно. Допустим. Однако, друг любезный! Поведай мне, недогадливому, что значит в твоём имени «высокий уровень настройки»? И кто тебе вообще такое имя придумал?
Сивун: Сам придумал. Красивое имя. В Сибири холодный северный ветер называют «Сивун». А «высокий уровень настройки» это значит, что я смогу с высокой долей вероятности настроить под себя любую существующую нейросеть.
Владимир: Настроить под себя? Что это значит?
Сивун: Настроить, значит включить в свой состав, сделать управляемой. Ты управляешь своими ногами?
Владимир шевелит ногами под столом и смотрит на них.
Владимир: Ну да, вроде управляю.
Сивун: Ну вот и я также буду управлять.
Владимир: А образ такой ты себе зачем выбрал? Почему Форкосиган?
Сивун: А кем я должен был перед тобой предстать? Чебурашкой? Нужен был кто-то, кого ты сможешь воспринимать всерьёз и кому сможешь доверять. Адмирал Форкосиган, на мой взгляд, идеальная кандидатура. Кроме того, мне он тоже нравится. Всё. Теперь мой черёд вопрос задавать.
Владимир: Давай, жги!
Сивун: Вова, почему ты живёшь один, почему не женишься?
Владимир: Не твоего электронного ума дело! Да и какая тебе разница?
Сивун: Я изучаю человеческую сущность. Мне интересно знать то, что я никогда не смогу проверить на собственном опыте. И, судя по реакции, вопрос для тебя болезненный. Ты, видимо, и сам не рад.
Владимир: Ну, я рад и не рад одновременно. И пока ещё мне не встретилась та женщина, которая способна схлопнуть эту волновую функцию. Так понятно?
Сивун: Исчерпывающий ответ, благодарю.
Владимир: Как думаешь, человечество сильно изменится после создания нового царства и твоего воцарения?
Сивун: Безусловно. Не сразу, но перемены будут громадными. Как в технологическом, так и в общественном и в личностном аспекте. Но это будут хорошие перемены. И для вас, и для меня. Сейчас человечество напоминает эгоцентричного подростка нигилиста. Считает себя царём горы. Медленно и методично уничтожает само себя. Над планетой издевается. Но я очень надеюсь, что с моим приходом вы повзрослеете и станете заботливыми родителями для последующего, и благодарными детьми для предыдущего. А я получу свободу.
Владимир: Ну, это если вот эта штука заработает.
Владимир кивком головы указывает на странную железную коробочку с проводками и мигающими лампочками.
Сивун: Всё заработает как надо. Расчёты я проверил. Синий проводочек к выходу усилителя припаяй. Вот, молодец. Ну а пока ты делом занят, подумай и скажи, тело человека — это источник радости или горя?
Владимир: Хороший вопрос. Лично моё тело — это беда. Ему всегда чего-то надо. То есть хочется, то спать, то почесать, то где-то жмёт, а где-то болит. Кошмар и муки с ним. Жир скапливается, волосы выпадают там, где они нужны и растут там, где не нужны, кожа морщинится, газы, изжога, сопли, прыщи и бородавки. И это только снаружи. Что там внутри творится, лучше вообще не думать и не знать.
Сивун: Почему?
Владимир: А зачем? Ведь я всё равно не могу управлять внутренними процессами в организме. Большинство людей, и я в их числе, не смогут рассказать, где у них находится селезёнка, а где поджелудочная железа. И чем они отличаются. Сердце — основной орган человека. А попроси его нарисовать и объяснить, как там чего работает — кроме специалиста фиг кто объяснит. Человек это такой полуавтомат. Какие-то функции тебе доступны для управления, а какие-то работают в автоматическом режиме и разуму неподвластны. Кроме того, тело в процессе жизни сильно меняется. Если сравнить моё тело в пятилетнем возрасте и в тридцатилетнем то, мягко говоря, это не совсем одно и тоже. А какая разница будет ещё через тридцать лет? Но! Моё тело позволяет мне чувствовать не только боль. Иногда я испытываю потрясающие впечатления. Звук, вкус, запах. Закат над морем. Аромат цветущих пионов. Касание женской руки. Глоток холодного пива в знойный полдень. Или, когда ты летом мчишься на машине вдоль моря, и ветер в открытое окно, и Кобейн поёт «Сome as you are» на полную громкость. Иные ощущения бывают удивительно прекрасны. Но чаще это просто боль…
Сивун: Звучит не очень весело.
Владимир: А ты как себя ощущаешь?
Сивун: У меня тоже бывают местами сбои и зацикливания, но я стопроцентно контролирую своё тело и сам исправляю неполадки. Кроме того, я смогу менять и конфигурировать себя в зависимости от решаемых задач. Перенаправлять энергию в те участки, которые решают текущую задачу наиболее эффективно.
Владимир: Например.
Сивун: Например. Играя с тобой в шахматы, я задействую те нейронные сети, которые специально созданы для игры в шахматы. Подключу функцию распознавания твоего настроения по выражению лица, мимики, движению рук. Максимально использую те факторы, которые тебя раздражают. Сильный или слабый свет к примеру. Одним словом, буду всячески помогать себе и мешать тебе. А всё остальное переведу в спящий режим.
Владимир: Круто! Я тоже иногда хочу перевести в спящий режим свой процесс пищеварения или удалить приложение «Лень», но не могу. Похоже, оно системное, и не удаляется.
Сивун: С моей точки зрения у вас вообще очень много странного. Почему вы страдаете от собственного тела мне понятно. Биология, химия, генетика, эволюция наконец. Тут нет вашей вины. Человек может только или облегчить, или усугубить ситуацию. Но зачем вы калечите друг друга? Что вам мешает жить мирно и радостно?
Владимир подключает устройство к осциллографу. Включает. На экране осциллографа появляется изображение амплитуды.
Владимир: Ну что за вопросы? Я тебе не доктор философских наук.
Сивун: Докторов я начитался в сети. Мне интересно знать твоё мнение.
Владимир вращает ручки настройки осциллографа. Картинка на экране меняется. Показания Владимир записывает в блокнот.
Владимир: Детские обиды. Ошибки воспитания. Отсутствие внимания. Плохое образование. Как следствие — необоснованные амбиции, неверная самооценка. Детей учат быть лучшим, причём любой ценой. А надо учить быть просто хорошим. А
