— Мы уже встречались,— мгновенно отреагировал Крибб.
— Сомневаюсь,— злобно отрезал Эдвард.
— Он меня не помнит, но я его хорошо знаю. В общем-то, мы даже друзья.
Леди Глайд рассмеялась, а мистер Мун уставился на него в замешательстве. Реакция Сомнамбулиста оказалась совершенно неожиданной. При виде уродца на его лице, сменяя друг друга, промелькнули узнавание, подозрение, гнев, ярость и под конец — страх. Он развернулся и исчез в толпе. Никто не заметил его ухода.
— Мистер Крибб,— сказала леди Глайд,— похоже, я пришла в самый разгар вашей интересной беседы?
— О да! Давайте же продолжайте! — пискнула одна из дам, и остальные согласно защебетали.
Крибб, прежде чем согласиться, разыграл целое дурацкое шоу, изображая смущение.
— Я рассказывал об Америке,— объяснил он,— о том, чего она достигнет через несколько лет.
— И чего же? — спросила одна из дам.— Цивилизованности? Наконец-то!
Она захихикала над собственной шуткой.
— Она станет огромной силой,— произнес Крибб вполне серьезным тоном.— Могучей нацией, которая затмит нашу собственную. Наша империя чахнет и умирает.
Все, за исключением Муна, расхохотались. Леди Глайд чуть ли не заулюлюкала от удовольствия.
— Ох, Томас,— простонала она,— какой вы злой. Крибб изобразил то, что, как он считал, выглядело многозначительной улыбкой.
— Я видел будущее, мадам. Я жил там.
Томас Крибб представлял из себя немалую загадку.
Как часто бывает с подобными людьми, о его происхождении ходило множество слухов и всяческих домыслов. Он мог являться обычным чудаком, понятия не имеющим о собственной странности. Он мог быть профессиональным шарлатаном, ловким саморекламщиком, который начал верить в собственные вымыслы,— довольно опасный путь. Но правдоподобнее всего выглядело предположение, будто он всего лишь сочиняет занимательные истории, дабы получать побольше приглашений на вечеринки.
Он заявлял, что знает будущее, что жил там и видел город через сто лет, но верил ли кто ему — не имело значения. А значение имел тот факт, что все рассказанные им истории придавали образу уродца ту яркость и драматичность, каких иным способом ему бы не удалось обрести ни при каких обстоятельствах. Всякий раз, стоило Криббу начать плести свои байки, как он тут же обрастал благодарной аудиторией. Женщины внимали каждому его слову. Мог ли он где-нибудь еще рассчитывать на такое? Вдовы средних лет вроде леди Глайд просто обожали Томаса. Он создавал ажиотаж в высшем обществе и стал звездой светских приемов, придавая им оттенок комизма. Что делало его все более и более интересным.
Впрочем, нельзя до конца исключить, будто он представлял собой нечто куда более важное. Со временем я расскажу и об этом.
Мне доводилось встречаться с ним всего пару раз, и, честно говоря, я почти не придавал значения данному персонажу. Однако считаю нужным настоять: составить мнение он нем вы должны исключительно сами.
Хриплым от волнения голосом леди Глайд коротко пересказала Эдварду на ухо подробности исторических экскурсов Крибба. Ошарашенный полученной информацией, иллюзионист даже не удержался от едких комментариев и подверг сомнению честность нового знакомого.
— Мистер Мун! — с нарочитым возмущением воскликнула хозяйка приема. — Я верю каждому его слову!
— Вы меня разочаровываете.
Эдвард пробыл на вечере еще час или два. Без энтузиазма вращаясь посреди людского водоворота, он более всего жаждал вернуться к расследованию. Сомнамбулист тем временем нашел свободное кресло и кружку молока и уселся, исполненный намерения выпить как следует.
Мистер Мун покинул прием, как только вышло время, достаточное для соблюдения приличий. Леди Глайд вцепилась в него клещом, с твердым намерением проводить до дверей. По дороге они прошли мимо Крибба.
— До свидания, мистер Мун. Больше я вас не увижу.
— Подозреваю, что я переживу это. Лицо уродца перекосила кривая усмешка.
— Вы не поняли. Это последний раз, когда я вижу вас, но уж точно не последний раз, когда вы видите меня. Еще кое-что должно случиться, прежде чем мы снова встретимся.
— Чушь несете.— Иллюзионист бросил на него косой взгляд.
— Я — ходячее противоречие, мистер Мун. Вы скоро сами поймете.— Крибб изобразил тоскливую улыбочку на лице, поклонился и исчез в толпе.
— Та еще личность, вы не находите? — Хватка леди Глайд сделалась чуть сильнее необходимого.
— Я рад, что он вас забавляет,— поспешил заверить ее Эдвард.— Но, боюсь, мне придется просить у вас прощения. Я вынужден откланяться.
— Так скоро?
— Работа.
— Мы еще увидимся? — с надеждой спросила она. Мистер Мун улыбнулся в последний раз. Улыбка получилась натужной.
— До свидания, мэм.
Он едва успел сделать пять шагов, как его остановил голос, хнычущий и почти знакомый:
— Эдвард!
Мистер Мун обернулся. В дверях виднелся чей-то силуэт. Уродец!
— Что вам угодно? — Иллюзионист даже не удосужился скрыть раздражение.
Крибб крепко сжал его левую руку. Возможно, виной всему лишь игра воображения, но Эдвард мог поклясться, что в глазах забавного коротышки и правда блестят слезы.
— Мистер Мун.— Он дрожал, его голос переполняли чувства.— Эдвард.
Хозяин театра попытался высвободить руку, но Крибб держал ее достаточно крепко.
— Прошу вас, позвольте мне сказать. Позвольте вот что сказать. Мы прошли вместе через столько испытаний...
— Чушь. Мы едва знакомы.
О, мы с вами вместе смотрели в лицо смерти. Мы пережили самые страшные дни этого города и остались в живых, чтобы поведать об этом другим. Я хочу сказать, что для меня великая честь быть знакомым с вами. Быть...— У него перехватило горло от чувств. Крибб замолк, отчаянно хватая ртом воздух. Придя в себя, он с несчастным видом закончил: — Быть вашим другом.
«Этот человек пьян»,— решил мистер Мун. Резким движением он наконец высвободил руку.
— Сейчас вы меня не понимаете. Но вы поймете. Я обещаю. Вы пожалеете об этом. Пожалеете, что не попрощались со мной.
Мистер Мун быстро зашагал прочь. Уродец не стал преследовать его. Еще более печальный, целиком ушедший в себя, он медленно побрел в дом.
Словно повинуясь инстинкту, Эдвард вернулся на место преступления.
Несмотря на поздний час, улицы оказались забиты теми же отбросами общества, что провожали Сирила Хонимена в его последнее путешествие. Однако при появлении иллюзиониста они поспешно убирались в сторону, по всей видимости уловив внутренним чутьем, насколько опасны шутки с ним. Мистер Мун едва замечал их, подобно призраку целенаправленно продвигаясь по переулкам и боковым улочкам к башне.
