вытаскивал твою задницу из неприятностей. Причём, кое-как иногда. Мог загреметь в тюрьму на пожизненное или в психушку. Так что будь добр, хоть сейчас веди себя адекватней.
Квентин замолчал, понимая, что отец прав. Правда, внутри него всё горело. Он прекрасно знал какими способами отец добился власти и богатства. Поэтому совершенно не любил, когда тот попрекал его за какие-то выходки.
— Тётя Мардж была намного снисходительнее ко мне, чем ты, — раздосадовано произнёс парень.
— Слишком тебя баловала. Но я — не она. Тем более, её уже нет в живых.
— Пошёл ты, — буркнул под нос Квентин.
— И смотри мне, не наломай в ближайшее время дров. У меня сейчас куча дел. Я не хочу, чтобы появились какие-нибудь проблемы. Будь сдержаннее. Понял меня?
Сын кивнул, и они уже молча направились к выходу, где их ждала машина.
Несколько минут Джон просто находился на стоянке перед зданием и с интересом разглядывал его. Невзрачное трёхэтажное сооружение совершенно не бросалось в глаза среди десятков более современных и ярко выглядящих домов. Оно, конечно смотрелось лучше здания детективного бюро, но всё равно казалось чем-то устаревшим и ненужным в этом районе. Большое количество посаженных рядом деревьев за годы сумело неплохо так закрыть его от глаз проходящих людей, что в тёплое время года выглядело неплохо. «Специальное больничное отделение № 3» находилось в паре кварталов от главного здания департамента полиции. Оно практически никогда не помечалось на картах города. Да и в принципе большинство жителей Нью-сити толком и не знали о нём. Никто из граждан не был приписан к этой больнице никаким образом. Это закрытое место, внутрь которого можно попасть лишь по специальным разовым пропускам. Детектив Симмонс ненавидел эту больницу. Здесь лечили лишь богатых и влиятельных людей города, а также очень важных персон со всей страны. Простым людям проход был закрыт. Всё всегда проводилось в строгой секретности. Именно здесь работали самые лучшие врачи и имелась самая продвинутая медицинская техника.
Тяжело вздохнув, Джон вошёл внутрь. Его глазам открывалось небольшое помещение с охраной и пропускным пунктом. Лишь оказавшись за второй дверью, человек понимал, куда он попал. Ощущалось невероятное отличие от того, что видел снаружи. Словно оказывался в другом месте, в другом времени. В нереальном будущем. Вокруг невероятная чистота и белизна. Перфекционизм господствовал во всём. Больница являлась полностью роботизированной. Из медицинского персонала людьми были лишь главные врачи, отвечающие за сложные операции. Все остальные — роботы последних моделей, созданные специально для этой больницы. Их знания по медицине не могли сравниться ни с какими другими роботами в иных похожих заведениях. Пациенты лечились тут по высшему разряду. Это была, своего рода, самая элитная гостиница в мире. В палатах имелось всё, что нужно для обычной жизни, и даже больше. Любая просьба пациента тут же выполнялась (даже не самая законная). Они не передвигались по зданию пешком. Специальные летающие капсулы для сидячих или лежачих людей. Еду готовили одни из лучших поваров города. Помимо всего этого тут находился подземный этаж, который был оборудован чисто под развлечения. Огромный бар, сауна с бассейном, бильярд и боулинг, ночной клуб со стриптизом, запрещённое в городе казино. Пациентов всегда в больнице было не много (именно на лечении). Многие просто ложились сюда, чтобы проверить здоровье, а заодно хорошо отдохнуть. И вот это вот всё Джон ненавидел. Всё лучшее лечение, все лучшие врачи, самое современное оборудование, самые продвинутые и эффективные препараты. В первую очередь это шло именно сюда, а не в главные больницы города. Денежные мешки чувствовали себя настоящими королями. Детектив даже не был бы удивлён, если тут периодически могут находиться какие-нибудь крупные мафиози и бандиты. У него появлялись признаки отторжения и отвращения просто от нахождения в этом месте. Когда Джон понял, куда позвал его начальник, то первыми мыслями было отказаться идти. Но, пересилив себя, он, всё-таки, пришёл. Не взяв транспорт, Симмонс на своих двоих ногах отправился к нужной палате.
Пока детектив шёл по коридору, слышал лишь тишину. Никто не попался ему на глаза, а редкие звуки можно принять за ошибку мозга. Это все действительно не походило на обычную больницу, отчего даже становилось не по себе. Лишь дойдя до нужной палаты и услышав слабый шум, Джон чуть успокоился. Открыв дверь, он оказался в небольшом слабоосвещённом помещении, которое, как оказалось, было смотровой комнатой. Сама палата отделена от этого места ещё одной дверью и большим стеклом, за которым можно спокойно наблюдать за пациентом. В первом помещении за столиком сидели боевой робот и офицер полиции. При появлении детектива сразу встали со своих мест и начали проверку вошедшего. Судя по всему, они были охраной сенатора, который лежал внутри. Симмонс безэмоционально, даже не глядя на них, выполнил все просьбы, после чего мог пройти дальше. У большого окна он остановился на секунду, всматриваясь во всех, кто находился внутри. Крупного телосложения доктор что-то постоянно помечал в своей интерактивной тетради и много говорил другим людям. Глава детективного бюро, Кит Ричардсон, спокойно стоял чуть в углу, наблюдая за пациентом. Детектив-робот, Лора, постоянно задавала вопросы врачу и пыталась говорить с пациентом. А вот на сенатора без боли смотреть было нельзя. Александр Холлуэй лежал на кровати, прикованный специальными наручниками по рукам и ногам, хотя это было совершенно ненужным. Весь его внешний вид отпугивал любого вошедшего в палату. Иссушенное тело, на котором не было живого места. Ходячий скелет, обтянутый кожей. Вздутые вены на руках и ногах готовы были взорваться в любую секунду. Казалось даже странным держать его прикованным к кровати, с которой он и физически встать не мог. Выпученные глаза и безумный взгляд пугали. Мужчина постоянно вертел головой и что-то бормотал под нос.
Джон вошёл внутрь. Кит тут же оживился, подошёл к нему и поздоровался. Доктор в этот момент поправил капельницу, которая подавала в организм сенатора необходимые лекарства. Взгляды Лоры и Джона пересеклись, но они оба никак не отреагировали на это.
— Что же, я пойду. Всю информацию, существующую на данный момент, вам сказал. Постарайтесь сильно его не нагружать. Организм невероятно слаб. Всё очень плохо. Пока мы не знаем, как он себя будет вести ближайшее время, — заявил врач.
— Надеюсь, информация о сенаторе никуда не просочится дальше этого здания? Журналисты ничего не должны знать, — Кит был очень серьёзен.
— Конечно, это даже не обсуждается. Полная конфиденциальность. Только небольшая группа лиц знает о нахождении сенатора в таком состоянии. Мы сразу были проинформированы главой
