полиции. Мэр сегодня вечером тоже приедет. А теперь, с вашего позволения, я откланяюсь.
После эти слов доктор вышел из палаты. Наступила неловкая недолгая пауза.
— Ну, и зачем меня позвали? — спросил недовольно Джон.
— А разве ты ещё не понял? Мне нужен взгляд со всех сторон. Видишь, какая у нас проблема? — Кит указал на сенатора, который вертел головой, будто пытался что-то отыскать в палате.
— Не вижу ничего страшного. Преступник, наконец, получил по заслугам.
— Так, оставь свои колкости. Если он ничего не понимает, это не значит, что можно такое говорить. Да и вообще, такое нельзя говорить, — Ричардсон начал злиться.
— Будто ты сам не знаешь, сколько Холлуэй сотворил ужасных дел за время своей работы. Просто улик нет. Вот ему всё и вернулось. Заслужил.
— Детектив Симмонс, разве мы не должны беспристрастно заниматься своей работой, отводя личные мысли на второй план? Прежде всего, сейчас сенатор является потерпевшим, и мы должны руководствоваться фактами, — словно читая лекцию, произнесла Лора.
Джон недовольно посмотрел на неё.
— Вот поэтому роботам никогда не заменить людей в полиции. Не зря же меня позвал начальник на твоё дело, — немного со злорадством сказал Симмонс.
— Так, всё. Прекращаем это. У нас очень важное задание. Свои споры, недовольства оставляем на потом. Лора, расскажи детективу Симмонсу всё, что мы знаем на данный момент, — заявил Кит, пытаясь, наконец, начать работу.
— Сенатор Александр Холлуэй был найден вчера в 15:00 у порога собственного дома. В полицию сообщили его соседи, которые увидели голое тело, лежащее на тротуаре практически без признаков жизни. Мужчина был сильно истощён, на нём можно было заметить большое количество гематом, синяков, особенно на голове. Сенатор пропал три дня назад, когда направлялся на работу. За всё это время с его семьёй никто не связывался из похитителей.
— Я так понимаю, что ни в день похищения, ни вчера, камеры не зафиксировали моменты с сенатором? — спросил Джон с ехидной ухмылкой, прекрасно зная ответ.
— Да. Удивительным образом, все камеры у его дома в минуты похищения и вчера работали со сбоями. То же самое можно сказать о других камерах, по которым отслеживался его маршрут передвижения до работы, — заявила Лора.
Джон, почти смеясь, посмотрел на Кита.
— А я что могу сделать? Сейчас на допросе руководитель компании, отвечающей за работу камер в том районе. Также глава службы безопасности участвует в деле, — Ричардсон развёл руками.
— Просто это так смешно слушать. Насколько у нас в городе всё коррумпировано, и все всё об этом знают. Камеры не работали именно в тот момент, ха. Система слежения по гаджетам тоже всегда отключается в нужный момент. Не перестаю смеяться над этим. Мне кажется, даже если вживить в тело какие-нибудь приборы, они перестанут работать, когда это необходимо. Разве это не говорит о кое-чём? — Джону явно стало весело.
— Вы намекаете, что кто-то во властных структурах причастен к этому? — спросила Лора.
— Я не думаю, что мелкая сошка причастна к похищению. Естественно, тут замешана рыба покрупнее.
Лицо начальника явно выглядело удручающим. Он и сам всё прекрасно понимал, но, когда такое говорил именно Джон, ему становилось хуже.
— Врачи обследовали пациента. У него серьёзное обезвоживание, повреждены некоторые органы, сломаны четыре ребра. Но самые серьёзные проблемы с головой и памятью. По словам лечащего врача, ему несколько раз вкололи неизвестный препарат, который сильно повлиял на работу мозга. В крови нашли небольшое содержание малоизученных ядов, наркотических веществ. При этом наносилось физическое воздействие на голову. Причём такое, чтобы повредить все основные части мозга. Сенатор плохо соображает, с трудом говорит, не может нормально шевелить практически всем телом. Он не помнит своего имени, не узнаёт жену и детей. Не смог дать ни одного вразумительного ответа о самом себе. На данный момент его состояние чуть стабилизировали, но он по-прежнему очень слаб. Врачи говорят, что у него мало шансов выжить.
Лора закончила свою лекцию, всё это время глядя на пациента. После этого она повернулась к Ричардсону, словно спрашивая разрешения. Кит кивнул. После этого робот подошёл к кровати сенатора и немного наклонился к нему.
— Мистер Холлуэй, вы меня слышите?
Мужчина периодически резко вертел головой и долго смотрел в разные места в палате, будто что-то искал. Его лицо было всегда испуганным, а глаза широко открыты. При этом, казалось, он не мог нормально фокусировать взгляд на чём-то. Сенатор постоянно что-то бормотал себе под нос. Потом он посмотрел на Лору, на секунду задумался, но не изъявил желания говорить с ней. Было такое чувство, что его голова жила отдельно от остального тела, которое вообще не шевелилось.
— Сенатор, я бы хотела задать вам пару вопросов. Вы помните, где вы были все эти три дня? Что с вами случилось?
Мужчина никак не реагировал, продолжая резко вертеть головой и бормотать. Кит тоже подошёл ближе к кровати. Лора впервые сталкивалась с таким человеком и не совсем знала, как правильно пытаться вывести его на диалог. Хотя, естественно, визуально она выглядела невозмутимой. И врачи, и специально приглашённый психолог не сумели разговорить его. Ещё при жене он смог сказать какие-то слова, но звучали они как бред сумасшедшего.
— У него спрашивали, что он ищет? — наконец, глядя на эти жалкие попытки, спросил Джон.
— Да. Он говорил про какого-то монстра, про комнаты. Его явно довели до такого состояния постоянным страхом, — заявил Кит.
— Что вы ищите? — спросила Лора.
Сенатор перестал мотать головой и посмотрел на робота-детектива. В его глазах читался ужас.
— М…м…м…м…монстра. Он…он…идёт за ммммной. Он идёт за мной.
— Где он идёт?
— Идёт. Идёт. Я…сллллышу, слышу его звук. Звук. Не могу…забыть, — периодически слова из спокойных превращались в крик.
— Что за место?
Сенатор снова начал в панике крутить головой, пытаясь что-то отыскать.
— Комнаты. Много…комнат. Они везде. Они не кончаются. Он идёт…за мной.
После этого мужчина начал неистово кричать. Его сердцебиение участилось, а показатели быстро выросли. Кит сообщил охране, чтобы незамедлительно вызвали врача. Сенатор не переставал кричать. Вскоре врач вернулся. Вколов несколько препаратов и заменив капельницу, он успокоил пациента. Мужчина ослабел, перестал кричать и вертеть головой. Он полностью лёг на кровать, и на лице появился умиротворённый взгляд.
— Периодически так происходит. Даю вам ещё несколько минут, и пациенту нужен отдых.
Кит поблагодарил доктора, после чего тот вышел из палаты. Наступила неловкая пауза.
— Сэр, мне стоит продолжать задавать вопросы? — спросила Лора.
Ричардсон даже не знал, что делать, чтобы снова не довести до приступа. В этот момент Джон медленно и спокойно подошёл к кровати и присел на её
