— Его Высочество на кого-то плюёт? — удивилась я.
Наследника престола я отлично знала, очень умный и прекрасно воспитанный юноша. Всегда он был безукоризненно вежлив не только с не очень знатными лордами и леди, но и с дворцовыми слугами, и со случайными простолюдинами. Трудно было поверить, что его вежливость кончается вместе с каникулами, а в школе он совсем другой.
— Нет, принц в этом не участвует. Но и не мешает знатным издеваться над нами.
— А как к этому относятся магистры?
— Делают вид, что ничего не видят. Я сто раз жаловалась!
— Скажи, Инга, а эта убитая девушка…
— Эльза, дочь герцога?
— Да, она. Эльза тоже плевала? — мне показалось, что я нашла причину, по которой её могли убить.
— Ещё как! Нет, она — не буквально. Но гадости нам говорила при каждом удобном случае. Постой, Алиса, ты думаешь, её за это?…
— Нет? А за что?
— Не знаю. Но ведь если так, то убийца — кто-то из потомков чинуш. Так что выбрось это из головы!
— Почему?
— Потому что ты — одна из нас. Что тут непонятного? Мы должны держаться вместе, а не наоборот!
* * *
Инга болтала ещё долго, но всё об одном и том же. Рассказывала, как её обижает знать, и уговаривала меня нанести им ответный удар, чтобы отомстить за всё сразу. Почему-то она была уверена, что я сильнее их всех, вместе взятых, хотя я при ней никогда силу не показывала. Уже собиралась показать, чтобы выпроводить, очень уж она мне надоела, а я устав с дороги, хотела отдохнуть и привести себя в порядок. Но Инга вдруг вспомнила о каком-то важном деле и ушла сама. А может, почувствовала, что если немедленно не уйдёт, с ней случится что-то нехорошее.
Я заперла за ней дверь, совершенно новую, которую поставили вместо той, что сломал магистр гимнастики наутро после убийства. Замок казался надёжным, но я на всякий случай закляла дверь, чтобы её нельзя было открыть не только отмычкой или заклинанием, но даже ключом. Вдобавок поставила следить за ней сторожевого демона, остановить он никого, конечно, не сможет, но поднимет тревогу, а там посмотрим, сможет ли устоять незваный гость против моей магии.
Обезопасившись от вторжения, я залезла под душ смыть с себя дорожную пыль. В детстве я не любила мыться, родителям приходилось заставлять, но потом мне понравилось чувствовать себя чистой. Пусть чернь живёт в грязи, а я без такого счастья обойдусь.
Душевая была прекрасно оборудована, даже температура воды подбиралась без всякой магии. Хотя чему удивляться, при такой огромной плате за обучение? Смывала с себя не только грязь и пот, свой и лошадиный, но и усталость. Так бы и стояла под душем до вечера, но я же приехала не за этим, так что выключила воду и вытерлась полотенцем, что висело возле зеркала.
Наверно, здесь был и фен, но искать поленилась, и высушила волосы магией. И, конечно же, не посмотреться в зеркало, заодно показав ему язык, никак не могла. Убедилась, что на лице не появилось ни одного прыщика — волшебное снадобье не подводило. А может, я просто переросла эту подростковую напасть?
Из душевой выходила, решая, чем заняться раньше — найти в сумках и надеть домашнее платье, или сначала собрать дорожную одежду, которую, спеша под душ, я как попало побросала на кровать. Но от одного взгляда на комнату оцепенела от страха — сумки стояли пустыми, вещи валялись на полу. Ведь дверь заперта и заклята! И всё же кто-то смог войти, не потревожив сторожевого демона. Всё, как с бедняжкой Эльзой! И убийца наверняка ещё здесь.
— Только не ори, — приказал кто-то стоящий у меня за спиной грубым мужским голосом, наверно, убийца.
Я рванулась вперёд, одновременно разворачиваясь и нанося магический удар. Дверь душевой разлетелась в щепки.
— Ну, и зачем, спрашивается? — недовольно буркнул Ник. — Ты резвишься, а кому-то всё это чинить.
Мой удар совсем не попал по этому негодяю, он успел отступить в сторону.
— Ты что здесь делаешь? — взвизгнула я, хотела строго спросить, но получилось, как получилось.
— Обыскиваю твои вещи. А ты бы хотела, чтобы я занялся чем-нибудь другим? Например, помылил тебе спину? Извини, я слишком стеснительный.
— Кто тебе разрешил?
— Ты, Алиса. Ты ведь обыскивала мои. А не забыла, что мы на равных? Сама же предложила.
— Это совсем другое дело! — рассердилась я.
— Алиса, ты не против сначала одеться, а потом уже объяснять, в чём разница между одним и другим обыском? Или, хотя бы в простыню замотайся. Говорю же, жутко стесняюсь.
Я наконец-то вспомнила, что вышла из душевой обнажённая, и снова взвизгнула. Но негромко, мне совсем не хотелось, чтобы сейчас кто-нибудь взломал дверь, и застал меня в таком виде в обществе мужчины, да ещё и простолюдина. Тут очень кстати на глаза попалось домашнее платье, я мгновенно его надела, а потом уже не в такой спешке отыскала тапочки.
— Теперь расскажи мне, мерзавец, как ты посмел рыться в вещах благородной леди, — сквозь зубы процедила я, подражая голосу мамы, когда она допрашивает разбойников.
— А фигурка у тебя ничего, — нагло ухмыльнулся Ник. — Немного угловатая, но это пройдёт, ты же пока подросток. Ещё успеешь нарастить женские формы.
— Глаза твои бесстыжие! Отвернуться не мог? А ещё говорил, что стеснительный!
— Конечно, не мог. Ты же во все стороны лупишь магией, как ненормальная. Если бы отвернулся, не дверь эта разлетелась бы на кусочки, а моё бренное тело. Ты всё ещё дуешься на обыск без разрешения?
— Я не дуюсь, а сержусь. Дуются дети.
— Помню, помню, ты — взрослая. В любой момент можешь забеременеть. Раз так, я тебе и объясню, как взрослой. Ты приехала сюда не за знаниями и не за дипломом, по крайней мере, не только за ними. Ты охотишься за убийцей. Может, это дошло ещё не до всех, но убийца всё сразу понял, даже не сомневайся. Ещё до того, как ты приехала. Тебя здесь ждали.
— Да, ждали. И как это оправдывает то, что ты полез рыться в моём нижнем белье?
— Алиса, ты не удивилась, что какая-то малолетка добровольно вызвалась помочь в переноске тяжестей?
— Инга?
— Не знаю, как её зовут. Инга, так Инга. Она твоя близкая подруга?
— Нет, но мы давно знакомы.
— Ты бы стала добровольно носить сумки какой-то просто давно знакомой девушки? Уподобляясь тем самым служанке из черни.
— Ну, не знаю…
— А я знаю. Ни за что не стала бы. А эта Инга — стала. Зачем, спрашивается?
— Она хотела со мной поговорить наедине, — неуверенно ответила я.
— Глупости! Вот я хотел с тобой поговорить, пришёл в твою комнату, и мы говорим. Ничего носить для этого не пришлось. Так что желание поговорить — явно не единственная причина. Если вообще причина.
