– И?
– Поэтому, Рекс Бадер, необходимо вернуться к демократии. Сегодня на тот или иной пост в промышленности человек назначается сверху, причем предположительно он выбирается из числа наиболее квалифицированных специалистов. На любой пост: от десятника до управляющего отделом или даже целой отраслью. А те, кто наверху, назначают сами себя: так сказать, за заслуги.
– Значит, вы хотите, чтобы всех выбирали снизу? От десятника до управляющего?
– Да.
– Но это синдикализм.
– Нам не нравится это слово. Оно – порождение девятнадцатого века и нынче уже превратилось в набор звуков. Помимо этого синдикалисты так перемешались с анархистами, что трудно сказать, где кончаются одни и начинаются другие. А мы не анархисты. В постиндустриальном обществе это было бы просто нелепо.
– О’кей. Значит, вы современное течение синдикализма. Какое же отношение это имеет ко мне и к идее Роже о всемирном правительстве, опирающемся на транскоры?
– Хотите еще выпить?
– Нет, хочу получить ответ.
Циммерман подался вперед и произнес торжественно:
– Мы верим во всемирное правительство. Здесь мы солидарны с Фрэнсисом Роже и его присными. Но, кроме того, мы подозреваем – и даже уверены, – что в Советском комплексе есть люди, которые разделяют наши мысли. У них там верхушку Должнократии составляют в основном члены партии, которые самоувековечивают себя, которые занимают ключевые управленческие, политические или военные посты. Но их ученые, инженеры, техники, то есть те, от кого на самом деле зависит жизнь страны, должны испытывать к существующей системе не меньшее отвращение, чем мы тут. Выполняя задание Роже, вы легко сможете войти в контакт с такими людьми, Бадер.
– И что я им скажу?
– Когда наступит время перемен, когда придет пора правительству национального суверенного государства уступить место правительству всемирному, на какой-то срок в мире неизбежно воцарится хаос. И вот тогда мы, если нам удастся скооперироваться с нашими единомышленниками в Советском комплексе, получим возможность воплотить в жизнь свои намерения.
– Ну что ж… – протянул Рекс вставая. – Послушайте, могу я получить обратно свой видеофон?
Циммерман тоже поднялся; маска добродушия сползла с его лица.
Он сказал:
– Вся карьера вашего отца, Бадер, и ваше собственное досье свидетельствуют о том, что вы обладаете социальной сознательностью и понимаете, что такое долг перед обществом, в котором вы живете.
– Разумеется, разумеется. Так как насчет моего видеофона?
Циммерман сощурил глаза, потом молча повернулся, подошел к двери и распахнул ее.
В соседней комнате сидел тот самый человек, который исчез из бара вместе с видеофоном Рекса. Продолжая хранить молчание, Циммерман мотнул головой в сторону Бадера.
Его сообщник наклонился, взял с пола объемистый портфель, поставил его себе на колени и расстегнул «молнию». Как показалось Рексу, изнутри портфель был облицован свинцом или каким-то другим металлом сероватого цвета. Вынув из портфеля видеофон, человек протянул его Бадеру и прижал к губам палец, показывая, что необходимо сохранять молчание.
– Совсем ополоумели, – пробормотал Рекс и направился к выходу.
Выйдя от Циммермана, Рекс не раздумывая вызвал машину и на ней добрался до здания, в котором находились кабинеты высших должностных лиц Международной корпорации средств связи. Он вошел в тот же самый подъезд, через который совсем недавно ввел его сюда Темпл Норман. Навстречу устремился уже знакомый Рексу привратник.
– Я хочу видеть мистера Роже либо мистера Нормана, – сказал Рекс. «Болгарский адмирал» искоса поглядел на него, потом слегка поклонился:
– Слушаюсь, сэр.
Повернувшись к экрану у себя за спиной, он произнес несколько слов, подождал, снова что-то сказал, подождал еще минут пять.
Наконец он обратился к Рексу:
– Одну минуту, сэр.
Минута растянулась довольно надолго, но в конце концов в холл из лифта выпорхнула изысканно одетая девица.
МСС знает, чем привлечь людей, подумал Рекс.
Девушка спросила:
– Мистер Бадер?
– Да.
– Следуйте за мной, пожалуйста.
Она повела его той же дорогой, по которой они несколькими днями раньше шли с Норманом. Рекс подумал, что прекрасно бы добрался и сам.
Но войдя в особняк, девушка повернула совсем в другую сторону. И дверь, перед которой она остановилась, была не столь массивной, как в кабинете председателя совета директоров МСС.
Девушка сказала в экран:
– Здесь мистер Бадер, мистер Норман.
Дверь распахнулась. Рекс Бадер переступил порог, а его провожатая удалилась.
Когда занимаешь высокий пост, можно пренебрегать формальностями: скажем, не иметь в кабинете письменного стола, как Фрэнсис У. Роже. Но Темплу Норману эти сверкающие вершины пока что только грезились, и потому в его кабинете стол был.
Норман сказал:
– Приветствую вас, мистер Бадер. Вы передумали и решили все-таки принять предложение мистера Уэстли?
– Пока нет. Я хотел бы переговорить по этому поводу с Роже.
Норман встал. Он выглядел таким же безукоризненным и высокомерным, как и при первой встрече.
Тоже мне аристократ, мысленно ругнулся Бадер. Небось оскорбится, если сказать ему, что основатель их семейки был немногим лучше заурядного бандита.
Норман сказал:
– Я связывался с мистером… Как вы его назвали?
– Не прикидывайтесь, – бросил Рекс раздраженно. – Я же детектив. Неужели вы думаете, что я не выяснил, кто вы есть на самом деле?
Темпл Норман кашлянул и поглядел на Рекса с видом оскорбленной невинности:
– Ну что ж, хорошо. Пока вы поднимались сюда, я связался с мистером… хм… Роже. Он вас незамедлительно примет.
Они спустились этажом ниже, свернули за угол и очутились перед дверью в кабинет промышленника.
Сработал опознавательный экран, и дверь открылась. Рекс Бадер не переставал удивляться. Не считая привратника и девушки, он не встретил до сих пор в этом здании ни единого человека, кроме Темпла Нормана. Но разве председатель совета директоров, вероятно, крупнейшего в мире транскора может быть затворником?
Фрэнсис Роже сегодня был одет более официально, чем в прошлый раз: костюм, небесно-голубого цвета рубашка и галстук в тон. Когда посетители вошли, он стоял у окна. Повернувшись, он насмешливо глянул на Рекса и протянул руку.
– Садитесь, мой дорогой Бадер. Вы наконец-то передумали?
– Возможно ли прослушать вашу комнату? – вместо ответа спросил Рекс.
Глаза Роже удивленно расширились.
– Вряд ли. По правде сказать, мистер Бадер, это одно из самых надежных убежищ. Помимо всего прочего я постоянно держу включенным скрэмблер. А в диапазоне его действия не будет работать ни один электронный прибор.
