Через секунду Гард уже сидел в просторном кабинете улыбающегося всеми тридцатью двумя искусственными зубами господина Хартона, пожилого грузного человека, розовое чело которого было обрамлено, как атолл пальмами, кольцом весело вьющихся седых волосков, что вместе с лукавыми, даже плутовскими глазками делало его похожим на старого вакха, спрыгнувшего за этот великолепный письменный стол прямо из рамы какой-нибудь аллегории Рубенса. Низко склонившись над столом, Хартон разглядывал Гарда, в то время как левая рука его машинально то накручивала на указательный палец, то раскручивала длинную черную прядь волос высушенной до размера кулака головы индейца, которая украшала собой письменный прибор. На столе Хартона Гард сразу заметил множество других экзотических мумий. Чучело рыбы пираньи, о зубы которой, как можно было заметить по белым стружечкам во рту, точились карандаши. Черепаховая пепельница стояла рядом с подставкой для трубок в виде медвежьей лапы. Настольная лампа с инкрустациями из тропических бабочек еще более усиливала впечатление, что вы находитесь скорее в каком-то этнографическом музее, нежели в кабинете делового человека.
Хартон перехватил быстрый взгляд Гарда и без всякой связи с только что прозвучавшими любезностями знакомства сказал:
— Надо, господин комиссар! Надо! Для дела. На вас эта рыба не действует, а многие просто сразу замирают. Итак, вы хотите купить приключение? Я, признаться, удивлен. Я вижу вас скорее в роли продавца, чем покупателя… Вас, творца и гения приключений!..
Гард сразу понял, что Хартон большой хитрюга. И эта очаровательная откровенность по поводу настольной экзотики, и подкупающая лесть, от которой должно было дрогнуть сердце любого полицейского, — все это говорило о хорошем импровизаторе, учитывающем психологию собеседника. Сразу стало интересно.
— Вы правы, мне хватает собственных передряг. Я хотел бы купить приключение одному знакомому, — сказал Гард.
— Мужчине? Женщине?
— Мужчине.
— Приключение, полагаю, без гарантии?
— Нет, почему же? — удивился комиссар.
— Видите ли, мой опыт подсказывает, что если приключение покупают не для себя, то обычно не возражают против смертельного исхода.
— А чем это отличается от убийства?
— То есть как это чем?! — воскликнул Хартон. — Во-первых, человек знает, на что идет. С согласия клиента, только с согласия клиента! Во-вторых, смертельный исход, конечно, планируется, но он вовсе не обязателен. Мы спустили машину с одним парнем в Гранд-Каньон. Машина падала в пропасть глубиной в тысячу метров, а парень вылетел из кузова и повис на первом же кусте. Поломал на ноге мизинец, только и всего! А с раненым слоном был случай! Обычно, если у вас одно копье, раненый слон — верное дело. Поверьте, что в колючих кустах, а тем более на поляне, слон бегает быстрее человека. Обычно он хватает вас за ногу хоботом и бьет о землю. Бьет, пока вы не перестаете кричать. А уж после этого начинает топтать. Да, раненый слон — это чистый верняк! Но три года назад один моряк убежал-таки от раненого слона! Иной раз подбираем группу «смертников», фрахтуем какой-нибудь плохонький пароходик, они уплывут, а мы их где-нибудь эдак миль за двести от берега возьмем да и подорвем по радио. И что вы думаете? Глядишь, двое-трое приплывут на бочках или на досках… Какое же это убийство? Что вы?!
— Нет, — терпеливо выслушав, сказал Гард, — мне без смертельного исхода. Но чтобы нервы пощекотало все-таки.
— Дорогой господин Гард! Но ведь мы и существуем для того, чтобы щекотать нервы! Все зависит от того, что вы подразумеваете под этим понятием?
— Мне трудно сказать. А что вы можете предложить?
— Да все что угодно! — всплеснул руками Хартон, и сушеная голова индейца закачалась перед лицом Гарда. — Выбирайте! Разорение мнимое или подлинное? Игорный дом?
— Нет, это не то.
— Прекрасно. Пожар? Наводнение? Буря на озере? На море? Ураган? Лавовый поток? Буран в степи? Самум в пустыне? Русская вьюга с водкой плюс вы вываливаетесь из саней, запряженных тройкой? Землетрясение? Цунами, но это, предупреждаю, дорого…
— Мне бы хотелось, если можно, чего-нибудь, не связанного со стихийными бедствиями.
— Ради Бога! Пленение дикарями? Портовая драка? Встреча с настоящим королем за одним столиком в кафе?
— Если не секрет, что дешевле: портовая драка или король?
— Конечно, король! У короля финансовые неприятности. Делать он абсолютно ничего не умеет. В молодости, говорят, неплохо играл в регби, а теперь и для регби стар. Мы даем ему немного подзаработать. Кстати, он в восторге, потому что никто не знает, что он работает, сидя за наш счет в кафе, и это, представьте, не оскорбляет достоинства его величества. А на портовую драку надо нанимать студентов, наряжать их в тельняшки, береты, при этом драться они не хотят и не умеют, клиенты часто их бьют, студенты обижаются и просят прибавки гонорара… Что вы, драка раза в три дороже короля! Да что мы гадаем? Ведь есть прейскурант. Пожалуйста: баронет — 4 кларка, герцог — 7 кларков, король — 20 кларков. Если вы сами угощаете короля — 35 кларков, за дополнительную экзотику. Так. Теперь драка в порту. Тридцать кларков — один матрос. Один на один — какое же это приключение? Берут минимум двух человек. Вот вам уже 60 кларков, а король всего двадцать, и рассказов, особенно если вы угощаете, на всю жизнь! Король, по-моему, гораздо выгоднее, причем именно за тридцать пять!
— Нет, король — это совсем не в духе моего друга, господин Хартон. Это для мещан. Ну, король, ну и что? Мой друг — романтик, любитель приключений!
— Прекрасно. Тогда свидание с кинозвездой в отеле плюс побег из окна по веревочной лестнице, когда неожиданно приходит ее муж. Сто кларков плюс по два кларка за каждый этаж…
— А без звезды? Одну лестницу можно?
— Пожалуйста.
— И все же не то, нет, не то!
— Спуск на дно моря? В жерло вулкана? В медвежью берлогу?
— Опять немножко не то. — Гард от досады щелкнул пальцами.
— Скачки на страусах? Верхом на дельфине?
Гард вновь покачал головой, но Хартон был неистощим:
— Тогда ограбление банка? Участие в похищении «Моны Лизы»? Клуб любителей гашиша?
— Вы какой клуб имеете в виду? — машинально спросил Гард.
— Дорогой комиссар, давайте не будем путать служебные интересы с увлекательным досугом. Все эти клубы вам, право, известны, поэтому на ваш вопрос я позволю себе скромно не отвечать.
— Согласен с вами. Ну, что еще можете предложить? Только без львов, слонов и акул. Что-нибудь острое, запоминающееся на всю жизнь.
— Есть парашют. Дергаете за кольцо, а раскрывается только через полторы минуты. Очень запоминающаяся вещь…
