— Профессор Тоарий со мной говорить не пожелал. Создается впечатление, что он тебя ненавидит. Похоже, тебя там все терпеть не могут.
Макри выглядела совершенно удрученной, зато я почувствовал себя несколько лучше.
— Тем не менее Рабакс не считает, что деньги украла ты, и в краже тебя не обвиняет. Профессор Тоарий, напротив, обвиняет тебя без всяких доказательств. Странно, что профессор настроен столь воинственно. Он же должен понимать, что выдвинутые им обвинения при нормальном расследовании превратятся в прах.
— Тоарий настолько меня не переносит, что ему на это ровным счетом плевать, — сказала Макри.
— Ну ладно, не отчаивайся. И не нападай на него с боевой секирой. Я в этом деле разберусь. А тебе еще предстоит сдавать экзамен.
— Мне? Экзамен? Каким образом?!
— Данной мне властью Народного трибуна я приостановил исключение. Это означает, что вопрос будет обсуждаться в сенате, а это займет не одну неделю. До тех пор ты — студентка и можешь сдавать экзамен согласно расписанию, то есть через три дня.
Макри была мне очень благодарна, хотя со стороны это совсем не видно. Ей с трудом удалось выдавить слова благодарности. Макри — еще один человек, который не способен публично проявлять свои чувства, если это, конечно, не ярость. Перебравшийся за соседний столик Паракс взирал на нас и почему-то хихикал.
— Мне надо заняться дедукцией. — Я встал из-за стола и направился к лестнице. Едва я улегся на кушетку, как в дверях появился посыльный и вручил мне записку от Лисутариды.
Использовав свои магические способности, я установила, что кулон переправлен в округ Кушни, в таверну, именуемую «Слепая кобыла». Проследуй туда немедленно.
Час от часу не легче, думал я, печально покачивая головой. «Слепая кобыла» в округе Кушни. С каждым разом забегаловка, куда мне следовало отправляться, становилась все более мерзкой. В этой самой «Кобыле» порядочный человек может запросто лишиться не только кошелька, но и жизни. Если вас не укокошат клиенты, то кли, который там подают, вас уж точно прикончит. Пункт назначения выглядел весьма сомнительно. Я напрягся и загрузил в память сразу пару заклинаний. Далось мне это, надо сказать, очень нелегко. Мои магические способности никогда, не отличались особой мощью, а теперь они с каждым днем становились все слабее и слабее. Чтобы привлечь публику, я по-прежнему продолжал рекламировать себя как детектива-волшебника, но, если честно, мои магические силы были едва заметны. Чародей, использовав заклинание, должен для повторного использования снова загрузить его в свою память. Это занятие превращается для меня почти что в непосильный труд. Когда я уже был готов к выходу, уличная дверь моих апартаментов затряслась от сильных ударов.
Я сердито распахнул ее, и в комнату, не ожидая приглашения, ввалился босс местного отделения Братства Казакс. Он с отвращением оглядел мое жилище. Насколько я помнил, точно так же он смотрел на мою комнату во время своего последнего визита.
— Твоя берлога становится все отвратнее и отвратнее, — заявил он вместо приветствия.
— Но она по крайней мере не сгорела дотла.
Казакс ухмыльнулся:
— Самые ценные вещи спасти удалось. Ну а теперь не мог бы ты мне сказать, зачем кому-то понадобилось поджигать мою штаб-квартиру? Такие вещи мне следует знать. Ведь я как-никак главный босс преступного мира нашего округа.
— Понимаю. Подобные события скверно отражаются на твоей репутации.
— Весьма скверно. Итак, кто же это сделал?
— Откуда мне знать?
— Фракс, — сверкнул глазами Казакс, — я спрашиваю тебя по-дружески. Я испытываю к тебе добрые чувства, поскольку у тебя хватило присутствия духа вспомнить, что мой дармоед-чародей способен погасить пламя. В противном случае я явился бы к тебе в сопровождении десятка своих людей. Если ты будешь мычать, вместо того чтобы дать мне ясный ответ, я так и поступлю. Но будет гораздо проще, если ты поделишься со мной сведениями о том, что происходит. Я слышал, ты побывал в «Остроконечном жезле», чтобы добыть какой-то камень. В результате образовалось четыре покойника, а Служба общественной охраны потянула тебя на допрос. К сожалению, им пришлось тебя отпустить, и ты отправился в «Русалку», которая, как тебе известно, сгорела. А вместе с ней сгорели еще три человека, которые по какой-то странной случайности сбывали с рук краденую драгоценность. Эти факты вынуждают меня склониться к мысли о том, что ты охотишься за неким весьма ценным предметом.
Произнеся эту речь, Казакс уселся — опять-таки без приглашения.
— Это каким-либо образом связано с оркской девчонкой и с Колледжем Гильдий? — продолжил он.
Мне было крайне неприятно слышать, что Казаксу известен мой каждый шаг. Впрочем, ничего удивительного. Казакс остер, как ухо эльфа, и на него работает масса людей. Практически ни одно событие в округе Двенадцати морей не проходит мимо его внимания.
— Нет. Никакого отношения к Макри мое расследование не имеет. У нее возникли неприятности из-за пяти гуранов. Тебя такая сумма не интересует.
— Скорее всего нет. Но все же пять гуранов есть пять гуранов.
С улицы до нас долетел шум спора. Торговцы продолжали свой диспут.
— Один из моих помощников отправил сынка в Колледж. Хочет, чтобы тот окончил его и поступил в университет. Как ты это оцениваешь?
— Возможно, это все-таки лучше, чем вести преступный образ жизни, — пожал плечами я.
— Все зависит от того, что считать преступлением. Допустим, парнишка окончит университет, займет какой-нибудь пост в Обители справедливости и начнет получать взятки от сенаторов. Как ты считаешь, это преступный образ жизни или нет?
— А может быть, парень станет профессором. Мне кажется, ученая братия еще не коррумпирована.
— В Турае коррумпированы все. Впрочем, ты, возможно, и прав. Хотя для меня образование — сплошная мистика. Я занялся делом в шесть лет, доставляя ставки для букмекеров, и времени для учебы у меня никогда не было. Но если мой помощник пожелал послать сына в Колледж, я возражать не намерен.
Он помолчал, прислушиваясь к доносящимся до нас воплям торговцев, а затем сказал:
— Да, кстати, этот самый сынок не думает, что твоя оркская девчонка увела деньги.
— Она действительно этого не делала.
— Ты надорвешься, доказывая ее невиновность. Единственной реальной властью в Колледже обладает профессор Тоарий. Консул назначил его, идя навстречу пожеланиям угнетенных масс округа Двенадцати морей. Сомневаюсь, что профессор вообще обратит на тебя внимание.
