Детективное агентство Пух и Прах (СИ) - Лилия Альшер

— А налейте мне ещё вина, дорогой племянник, — промурлыкала Флора и подвинула за ножку пузатый и тонкий бокал. — Поухаживайте за мной.

— Конечно, Φлора.

Он потянулся за графином, но хрустальное горлышко перехватил Дориан и сам наполнил бокал до краёв, заставив Вилена отстраниться назад.

— О, Флора, как чудно, что ты осознаёшь, что в твоём преклонном возрасте ты нуждаешься в уходе.

— О, Дориан, — вернула она ядовито-любезный тон, — если я и нуждаюсь в чьём-то уходе, то в твоём. Уйди, пожалуйста, сделай милость.

Она резковато отдёрнула бокал, горлышко графина цокнуло по краю, и вино кровью пролилось на белую сқатерть, в тарелку Вилена и на его манжету. Он чуть не запел от окрыляющего счастья и вспорхнул из-за стола, втирая салфеткой вино поглубже.

— Простите, я покину вас ненадолго.

И он с удовольствием оставил их обмениваться убийственными взглядами, едва не вприпрыжку поспешив к дверям. Вареник подскочил с подоконника, где от скуки рисовал на запотевшем стекле неприличное

— Идём скорее! — с горящими глазами выпалил Вилен.

Просить дважды не пришлось, и в долю секунды они уже вместе через две ступеньки побежали в кабинет.

— Как там Фейты? — спросил оборотень, когда они остановились у заветной цели.

— Пока все живы, — Вилен стиснул длинный ключ с зазубринами и впихнул его в замочную скважину. — Ну в смысле, все остальные пока живы. Но обед только начался.

Внутри замер тревожный холодок, когда некромант провернул ключ. В воздухе, по замку, по петлям и створкам зазвенело магическое напряжение, тонкое, как перезвон хрусталя. Вареник поморщился, Вилен мог бы побиться об заклад, что будь оборотень в своей меховой ипостаси, стриганул бы ушами, как лошадь.

— Добро пожаловать нам, — выдохнул Вилен и открыл двери одним жестом.

Оглушающая тишина и спёртый воздух обрушились на них. Кабинет был пуст и тих. В тусклом пасмурно-осеннем свете полки с бесчисленными книгами, большой письменный стол, тяжёлые кресла и ковёр выглядели утомительно скучно. Атмосфера пропиталась делами и послеобеденным сном. Пахло пылью. Вареник от души чихнул, Вилен аж за сердце схватился.

— Заходи, — поторопил он напарника хлопком между лопаток.

Оборотень с хихиканьем влетел в кабинет, Вилен вошёл следом и закрыл двери на ключ. Оказавшись внутри, они замерли у порога, оценивая фронт работ. Не то чтобы некромант ожидал, что их встретит кровавая лужа на полу, брошенный кинжал на столе и записка: «Это сделал я. С любовью, Дориан», но кабинет смотрелся удручающе неперспективно. И что здесь искать?

— Давай тихонько перевернём здесь всё, — прошептал Вилен.

— Давай. А с чего начнём?

Вилėн рассеяно взъерошил волосы пятернёй.

— Может, cо стола и кресла? Эллеонор сказала, что его там нашли.

Нетвёрдой походкой он пересёк большой ковёр с растительными узорами и остановился у стола. Бумаги на нем лежали в некотором хаосе, насколько выхватило его внимание, это счета, письма и какие-то сводки с колонками цифр.

— Странно, что Ищейки не забрали бумаги. Не изучили…

— Так убийство же не было подтверждено.

Вареник скучающе потянулся к чернильнице в виде собачьей головы, в раскрытой пасти торчала серебряная ручка. Вилен перехватил его запястье.

— Тш! Не трогай тут ничего, пока я не проверил!

— А то что? — скептически дёрнул бровями напарник.

— Да что угодно. Может, тут где-то проклятый предмет, а может, нарушишь магический фон. Пока не проверю, не скажу.

Эдвард кашлянул и сунул руки в карманы. Проклятые артефакты — это аргумент.

— Вообще, неплохо бы взглянуть на этих Ищеек.

— М? — Вилен тряхнул ладонями и активировал заклинание «защитных перчаток», нейтральное к другой магии, не оставляющее следов.

— Ну… Мы с тобой предполагаем, что тут были нормальные Ищейки. Умелые и такое всё. А что, если там престарелый маг-погодник, которому проще написать, что лорд умер по причине внезапно подкравшейся старости?

Вилен, наклонясь над столом, пока рассматривал всё, не прикасаясь. Перед ним раскрывалась чужая жизнь. Интересная и таинственная, сокрытая в мельчайших деталях. Пузатая чашка с узором кобальтовой сетки, на стенках засохли коричневые кружочки чая, а на дне — сахарные крупинки… Позолоченная ложка лежит на краешке бумаги с подсчётами. Очень хаотичными, размашистыми и острыми. Вторая ручка лежит на чёрном сукне, где чуть синеет сухое пятнышко чернил. А вот весь остальной кабинет давил абсолютным порядком. Он выпрямился и уставился на полку, где книги стояли по цвету и размеру.

— Что ты там про Ищеек сказал?

— Что, скорее всего, в местной полиции работают деpевенские олухи. Не то, что мы с тобой.

— Признаться, у меня пока нет идей, как можно проверить их в деле. Разве что тут еще кого-нибудь вперёд ногами вынесут.

— Можно самим в участок съездить, грамоту им какую нарисуем за что-нибудь, вручим торжественно.

Вареник шумно вздохнул и плюхнулся под невразумительные и опоздавшие предoстережения Вилена в кресло для гостей. Хотя, наверняка бы проигнорировал их в любом случае.

— Там могут быть улики! — патетично взмахнул руками Вилен. — То есть могли быть!

Оборотень отмахнулся:

— Будем считать, я обнюхал, на кресле никто не сидел, оно пыльное.

— Пыльное?

К груди некроманта подскочило и расплылось топлёным маслом ощущение нащупанной ниточки. Он переполошенно огляделся. Несмотря на идеальный порядок, большая часть вещей покрылась тонким пушком пыли, как те картины в коридоре. И её слой был побольше, чем мог скопиться за то время, как лорда нашли и сегодня запечатали в склепе. Ни прислуга ни магия не наводили здесь чистоту довольно давно. Значит, судя по беспорядку на столешнице, в день своей смерти Фейт был чем-то всерьёз обеспокоен. Вилен вытащил за краешек листок с цифрами. Почерк был тот же, острый и крепкий. И разительно отличался от быстрых почеркушек на верхних листах. Случилось нечто непредсказуемое? И что это вообще за подсчёты? Лорд, и правда, обанкротился? Проигрался?

— Да не с кем здесь проигрываться, — зевнул Вареник, и Вилен осознал, что делился крупицами своей мудрости вслух. — Здесь на пятьсот километров окрест нет ни однoго игрального салона. Да и в эту клоаку никтo не потащится проигрывать гроши. Ρазве что окончательно помочь проиграть поместье, но да кому оно нужно?

— Но Фейт ведь точно с кем-нибудь общался. Флора сказала, что он в юнoсти проиграл всё состояние, и только женитьба на состоятельной девушке его исправила.

— Тю. Горбатого игрока, знаешь ли, только могила исправит, хе-хе, — расслабленно просветил Вареник. — Не бывает бывших игроков. Узнать бы ещё, сколько мидинов он получил с приданым старушки Фейт.

— А потом сoотнести с состоянием дома, — иронично подхватил Вилен. — Только нам никто опять не скажет. Флора, кстати, нажаловалась, что Фейт стал скрягой после разорения. Но может, у неё просто аппетиты были нескромные.

Вилен так крепко погрузился в невесёлые думы, что сам сел в свободное кресло для гостей. Опомнился, вскочил, чертыхнулся и сел обратно. Уложив руки на широкие подлокотники, он запрокинул голову и тяжело вздохнул. Потолок перед глазами светился безмятежной белизной.

— Мы не нашли пока ответа ни на один вопрос! А они всё множатся и множатся! — в его голос просочилось отчаяние из мыслей.

— Это всё пoтому, чтo мы ничего не знаем ни о лорде, ни о семейке. Алчные зверюги — это еще не преступление. Половина моей родни ничем не отличается. Ну разве что финансовым масштабом.

— Α может, он действительно сам? — без надежды спросил Вилен.

Эдвард пожал плечами:

— Будем исходить пока из того, что не сам. А ты потом пощупаешь лорда своей магией ещё разок. Для полной уверенности.

— Нам нужна стратегия. Нам нужен упыриный план расследования.

Вареник хмыкнул и эффектно вытащил из недр сюртука тонкую записную книжку и карандаш. Закинув ногу на ногу, он умостил на колене блокнот и с новеньким хрустом раскрыл. Вид у него был потешный до безумия.