прекрасно! – Афарас дружески похлопал по плечу человека, которому едва доставал до уха. – Посидишь здесь с ребенком, а мы быстренько сбегаем и вернемся…
– Кто здесь ребенок?! – завопил король.
Плейте молча взял янвайца за свитер, но я успела втиснуться между двумя телохранителями и упереться локтями в грудь одного и солнечное сплетение другого.
– Не будем ссориться, господа, мой брат пойдет с нами.
– Вы потянете мальчишку в чертово логово?! – возмутился Афарас. – Вы не человек, Эста!..
Я вдохнула побольше воздуха и закричала почти так, как кричит в опере обманутая королева:
– Да, я не человек! Я ведьма!
Оба одновременно отпрянули назад и зажали уши. "Ведьма", ведьма!" – пошло перекатываться по лесу эхо. Плейте покачал головой:
– В Амадане не принято об этом кричать.
Солнце уже поднялось высоко, развеяв последние остатки ночного тумана, когда мы наконец вышли на опушку леса. Дождь прекратился еще около полуночи, но воздух в лесу был пропитан сыростью, запахом гниющей листвы и еще чем-то горьковато-дурманящим, от чего болела голова и хотелось поскорее вырваться на открытое пространство.
Теперь мы стояли на краю леса, но это не радовало. В двух шагах от нас обрывались заросли волосистой осоки и начиналась голая земля цвета ржавого железа. Пустошь простиралась до самого горизонта, и лишь одинокая точка какого-то строения чернела на северо-востоке.
– Нам туда, – кивнул Плейте в сторону точки. – Там когда-то была деревня.
И мы свернули на пустошь. Под ногами зачавкала раскисшая почва. Великое Небо, как же там воняло! Где-то к поверхности просачивался сероводород, и мы буквально задыхались от запаха тухлятины. Уже через пятнадцать минут я вспоминала о лесе с сожалением. Клюса начало тошнить, он позеленел, как болотная тина и помянул Тьму. Я смочила водой носовой платок и протянула брату:
– Попробуй дышать через это.
Клюс послушно прижал платок к лицу, продолжая сражаться со спазмами. Афарас побагровел:
– Довольно! Мальчишка дальше не пойдет.
Плейте оглянулся, чтобы с интересом взглянуть на взбешенного Афараса. Я плеснула воды из фляги и намочила еще один платок. Клюс поспешно взял его и зашагал быстрее, с трудом выдергивая вязнущие в грязи ноги. Афарас догнал короля и попытался взять за руку, но Клюс уклонился.
– Отстань, приятель, – не отрывая платок ото рта предупредил он.
– Если твоя сестра спятила, то я еще в своем уме. Ты дальше не пойдешь! Мы возвращаемся.
Клюс сделал два глубоких вдоха и выдоха.
– Ты вернешься один, приятель, – заверил он.
– Не трогайте его, Афарас, он – крепкий парень и потому дойдет… – я замолчала, потому что у меня самой к горлу подкатывал комок. По этой дурацкой пустоши можно было идти, причем, быстрым шагом, но только не стоять.
– Вперед! – гаркнул Плейте.
– Из-за этого Диска вы все рехнулись, – Афарас трясущейся рукой вынул пистолет. – Оставьте мальчишку, вы его угробите!
Плейте стоял слишком далеко от Афараса, чтобы успеть хоть что-нибудь сделать, он так и застыл с вытянутой в сторону деревни рукой, не сводя глаз с пистолетного дула. Я попыталась развернуться, однако ноги почти по колено ушли в грязь. Ну и ну: кто-то пытается мне доказать, что я не забочусь о своем брате?!
Клюссиди Диано Лу опустил мокрые платки и выпрямился во весь свой стодвадцатисантиметровый рост.
– Убери "бакку", приятель, – посоветовал он негромко. – Тебе король приказывает.
– Извините, Ваше Величество, но вам придется вернуться.
Клюс не сделал ни единого движения, но грязь под ногами Афараса вдруг вздыбилась, утробно буркнула, и Афарас исчез. На месте, где только что стоял янваец, колыхаясь, опускалась рыжая грязь.
– Клюс?! – я не узнала собственного голоса.
Клюссиди сам испугался. Земля извергла Афараса с такой поспешностью, что его подбросило вверх метра на два, откуда он и грянулся оземь. Это был не человек, какое-то безликое глиняное изваяние с бесформенным комом вместо головы, корявыми выростами на месте рук и ног, с кучей земли вместо туловища.
И я впервые в жизни по-настоящему ударила брата. Я влепила ему хлесткую пощечину так, что занемела рука.
– Псих! Ты же мог убить его!
Слезы полились из моих глаз и глаз Клюса одновременно. Одновременно же мы и бросились к Афарасу, принялись счищать грязь с лица, вытряхивать ее изо рта и носа, делать искусственное дыхание, словом все, что может оживить погребенного заживо человека. Наконец Афарас судорожно вздохнул и закашлялся. Он кашлял долго и мучительно, а грязь пластами отваливалась от его одежды. Залепленные грязью веки дернулись, а когда Афарас открыл глаза, Клюс заговорил торопливо и жалобно:
– Отти, я не хотел! Прости меня, пожалуйста, я нечаянно! Эста, скажи, что я нечаянно!
Он заревел в голос, и все дергал Афараса за руку, словно решил оторвать.
– Он действительно не хотел, Отти, просто Диск где-то близко и что-то еще усиливает! Он не умеет регулировать силу, он же еще мал, Отти!
На покрытом грязью лице Афараса ничего нельзя было разобрать. Маска и все.
– С вами, ребята, не соскучишься, – сказал Плейте. Все это время он молча курил неподалеку (Многовато впечатлений для человека, никогда не сталкивавшегося с магией). – Пора бы отсюда убираться! – Он отбросил сигарету в грязь, раздался негромкий хлопок, и над окурком заплясало голубое пламя.
Вдвоем с Клюсом мы помогли Афарасу подняться и поволокли его через пустошь вслед за Плейте, шатаясь словно пьяные. "Бакка" так и осталась погребенной в грязи перед самым Гнездом Тьмы.
Стремясь загладить вину перед Афарасом, Клюс забыл о собственных невзгодах. Он решительно подставлял плечо, изо всех сил стараясь облегчить янвайцу шаги. И все же мы передвигались очень медленно. Солнце поднялось уже высоко, когда мы, наконец, достигли развалин.
Вероятно, здесь и в самом деле стояла деревня. Еще можно было различить остатки колодезного сруба, пара мельничных жерновов валялась на куче щебня, но от всех строений сохранились лишь четыре полуразрушенные стены да несколько мусорных куч.
Запах сероводорода здесь почти не чувствовался. Если бы мне кто-то сказал раньше, что просто дышать – это наслаждение, я навряд ли ему поверила бы.
Мы усадили янвайца на какой-то камень, всунули в руки флягу с водой, а сами устроили совещание.
– Гнездо примерно в километре отсюда, – сообщил Плейте. – В овраге. Но там крутые склоны, и я не уверен… – он осекся и посмотрел на Афараса. Маска по-прежнему оставалась неподвижной – янваец молчал. – Там трудный спуск.
Я тяжело вздохнула.
– Клюс, останешься с ним?
Клюссиди Диано Лу поглядел на меня затравленным волчонком, тронул в кармане рукоятку водяного пистолета и ответил: "Конечно".
– Не волнуйся, приятель! – добавил он громко. – Я тебя
