— Хотя бы понять, что это за фрукт, — кивнул серьёзно Эрнест и встал. — Извините, господа, нужно идти.
Курильщики важно кивнули. Уже недалеко отошедшего кандидата окликнул Кюсте:
— Эрнест! Ты слышал о Нахте?
— Да, — А.Н. подошел и соорудил скорбное выражение на лице. — Жаль, хороший был детектив.
И жаль, что сострадание заставило его всё-таки пристрелить.
— Да... Говорят, его пытали перед смертью, — блеснул глазами Кюсте.
— Нейрохлыстом, если не ошибаюсь, — вежливо ответил бывший детектив.
— Да. Под «быком». И поставили восемнадцать переломов.
— Восемнадцать? — добавил жалости в голос Эрнест.
— Хоронили в закрытом гробу, — кивнул папаша Стеф. — Прилетевшая с метрополии сестра не узнала труп.
— Как жаль, что она не застала его во время активной работы детективом, — хмыкнул Эрнест и вышел.
передача данных прервана
Глава 1.4. Часть третья
передача данных восстановлена
Место: Старый Город
Локация: улица Третьего Высочайшего, д. 9. Оккулаторий, первый этаж.
Время: Пятница, 19:42
Кандидат решил для начала присмотреть за Стэнтором — тот был слишком спокоен, говоря о поражении, но эмоции прорвались наружу при вторжении в личное пространство. Может и тут есть что-то личное? Ревность по скромной жене, обесчещенная дочь (обязательно — темноглазая фигуристая брюнетка с чёрной душой) или что-то более тёмное? Неважно. Первый подозреваемый есть. Эрнест ощутил нечто вроде гордости. И, понимая, что ниточка скорее всего мнимая, решил прояснить вопрос.
— Мари?
— Я тут.
— Дай угадаю, у каждого из них за спиной столько же грязи, сколько за Шостаком?
— Чуть поменьше, — уклончиво ответила куратор. — Даже Вараака нельзя сравнить с Кюсте, а папашу Стефа - с Тимоном.
— Досье на Стэнтора сможешь передать?
— Как будто ты его не читал в отеле.
— Краткое и по диагонали. Но мне необходимо знать, как мы работали с ним.
— Пятнадцать минут.
— Тогда пока отбой, — буркнул Эрнест и отбил вызов.
Настроение у него было препаршивое. Во-первых, Кюсте - яркое напоминание, что иногда можно отсечь руку, но не голову сволочи.
- Бедный Ганс-Ове, блядь, как же, - ворчал под нос себе А.Н., проверяя очередные чуланы на предмет запертых дверей.
Во-вторых, горечь от положения Жаннет всё ещё сидела у кандидата где-то под диафрагмой и мешала сосредоточённо думать. Подобное горькое состояние (смесь бессилия, обиды, сожаления и ещё десятка негативных оттенков) он чувствовал всего несколько раз в жизни. Когда осознал собственную смертность. Когда арахниды сбили ховерплаты, присланные для эвакуации его батальона. Ещё пара моментов. Каждый раз Эрнест стискивал зубы и из принципа шёл напролом, как урдалеб на случку. Но - не сейчас.
Сейчас он слишком ясно понимал, что помочь не мог никак. А ещё - что лучше её не видеть вплоть до самой церемонии. Слишком сильно будут отвлекать эмоции. Да и там вполне можно будет не смотреть... нужно будет не смотреть. Слишком хороший момент будет для покушения на Шостака. У очередной двери Эрнест замер. Второй вход в анкимул. Стоит оно того? Неважно. Раз начал проверять по порядку - проверяй. В анкимуле было пусто.
Нехотя Эрнест вернулся в зал. Высшее общество людей ему пока откровенно не нравилось. Пустые разговоры, ничего не значащие полуулыбки. Сухое игристое, может и выигрывающее у обычного, но не на сорок пять марок форы. Брускетты, морские гады и великая редкость Города - чёртовы артишоки. Нет, Эрнест не был ханжой или стереотипным кебаб-гурманом. Но прекрасно знал, что половина местных знакомых скорее с удовольствием выпьют пива с каким-нибудь карбонадом.
На эту тему он строил большую часть разговоров. А после, в процессе перемывания косточек некоторым присутствующим - немного порасспрашивал о Хокансоне у знакомых и полузнакомых личностей.
Офицер «Сыновей Аякса», как-то проигравший Эрнесту почти две тысячи марок, вспомнил, что видел «шкафа» в боевой форме во время совместной операции с полгода назад. Но не мог припомнить даже её цвета. Управляющая борделя заверила, что первый раз его видит - хотя что-то в манере поведения ей было знакомым. Экономисты охотнее говорили на тему скачков акций и очередных бюджетных скандалов корпораций Нового города. Впрочем, Мари сжалилась и пообещала прогнать портрет, снятый камерой "улитки", по базе данных. Тем не менее, это занимало время, а его не было.
Тем более, что А.Н. снова отвлекли.
— Эрнест! Иди сюда! Джентльмены, должен вам представить Игнацио Эрнеста. Человека широких взглядов и обширных способностей, — похлопал по плечу Шостак. В своё время он помог мне во время той истории с... ну вы помните, в «Пещере».
Собеседники понимающе закивали.
— Да, я вас помню. Видел издалека. Вы казались тогда куда более мрачным субчиком, не обижайтесь, — скользко усмехнулся приземистый толстяк с «жабьим» ртом.
Эрнесту пришлось поднапрячься, чтобы вспомнить и место, и происшествие. «Тёмная Пещера», закрытый мужской клуб на окраине Бесильни, рядом с «Новым Городом». А.Н. бывал там. Нечасто и исключительно по делу — местные «девочки» били по карману слишком ощутимо даже сейчас, во время службы Организации. Что же он там должен был делать по легенде Шостака?
— Мистер Эрнест, могу сказать вам без лести — вы нашли изящный выход. Любой на вашем месте предпочёл бы кучу крови, — промурчал некий господин в робе «а-ля хозяин».
— Я слишком много общался с юристами, — улыбнулся А.Н. под хохот.
— «С юристами»... да вы шутник, Игнацио.
— Есть немного. Мистер Шостак, на два слова.
Он отвёл мецената в сторону.
— Я бы рекомендовал вам до начала церемонии обитать в анкимуле, - негромко сообщил А.Н. - Это самое безопасное место во всём здании.
— А я бы не рекомендовал тебе вмешиваться в деловые переговоры. Слушай я каждого пройдоху - сидел бы в сверхзащищённом подвале всю жизнь. Обеспечь мою безопасность на расстоянии до десяти метров, Игнацио, а остальное оставь моим людям. Вокруг меня вьются какие-то тёмные личности, а задымляешь оккулаторий.
— Можете описать кого-то из них? - холодно произнёс Эрнест, проигнорировав большую часть причитаний.
— Какая-то укуренная девица с синей лентой... - принялся загибать пальцы Шостак.
— Жаннет Дюбуа. Она не опасна.
— Ты плохо знаешь торчков.
— Поверьте мне, очень даже неплохо. Её повязали лазоревой лентой - абсолютно добровольно. Сытый наммунг опаснее, чем она.
Шостак свирепо взглянул на спокойного Эрнеста. Он не приемлет слова «нет», напомнил себе кандидат, прежде чем продолжить:
— Ещё кто?
— Джосер.
— Описание?
— Не различаю их!
— Врёте, иначе бы не могли с ними вести дел.
— Алые и зеленые метки на брюхе. На одной передней ноге пять следов от лезвий, другой три следа от лазерных выстрелов.
— Мархарук из улья Агту. Ему не до убийства, он сейчас заключает пари по снукеру.
— Снукер? Что за глупость... Есть ещё лысый бородач. В костюме и при дипломате.
- Мало примет.
- Длинная борода до пояса. Рыжая. Голова - явно бритая, без татуировок, светится, как Третья звезда перед закатом. Круглые зелёные очки.
В принципе, ничего криминального во внешности субъекта не было. Какой-то эксцентричный делец Нового Города дорвался до приёма в оккулатории. Но Шостак наверняка видел таких и раньше. Почему он выделил именно его? Чутьё? Видел раньше, но не хочет об этом говорить?
— Что в нём вам не понравилось? Ощущения?
— Он что-то вынюхивает. Я чувствую это.
— Хорошо, — согласно кивнул Эрнест. — Проверю. Ещё?
— Ещё ошивается тип. Высокий, рожа когда-то была опалена. Широкий...
— ...словно платяной шкаф.
— Знаешь его?. Этот парень не смотрит на меня лично , но вычисляет охранников, я чувствую это.
— Эмиль Хокансон. Его я прорабатываю.
— Подробности меня не интересуют. Если вспомню ещё кого-то — напишу сообщение. А сейчас извини, мне нужно вернуться к бизнесу.
