Не успела я на следующее утро сесть за стол, как появился Габриэль с небольшой стопкой листов.
– Что означают эти странные рисунки на теле?
Его глаза покраснели, он казался взвинченным. Интересно, спал ли он вообще прошлой ночью.
– Прошу прощения? – Я оторвалась от кофе.
– Убийца вырезал какой-то символ за ухом Кэтрин. – Он шлепнул листы на стол.
На верхней странице крупным планом было напечатано изображение уха. За ухом убийца вырезал странную отметину, похожую на перевернутую букву «Т», рядом с которой шли три диагональные линии, перечеркнутые посередине. Я взяла в руки листок и внимательно посмотрела.
По венам вдруг словно потек лед; я услышала десятки оглушительных страдальческих воплей, в глазах поплыл туман… Я выронила листок.
– Что такое? – услышала я вопрос Габриэля.
Я тряхнула головой. Наваждение исчезло, оставив чувство глубокого страха.
– Не знаю. – Я тяжело вздохнула. – Эти знаки кажутся такими… знакомыми… Странно.
Я опять взяла в руки листки и напряглась в ожидании, что наваждение вернется, но этого не случилось. Я перевернула страницу и увидела распечатку отчета о вскрытии.
– Как доктор вчера этого не заметил? – удивилась я.
Габриэль пожал плечами.
– Честно говоря, по-моему, у Диксона проблемы с алкоголем.
– Замечательно…
Я прищурилась, всматриваясь в фотографии. Символы были маленькими, но тщательно прорисованными. Нельзя не восхититься хладнокровием несуба: убил и вырезал на трупе причудливые знаки прямо на улице…
– На других телах были такие знаки?
– Да. Не такие четкие, как здесь, и лучше замаскированные. Одну жертву уже кремировали, у двух других не нашлось близких родственников. У них оказались одинаковые рисунки.
– Точно такие же?
– Да.
– Мне нужно кое-что проверить, – сказала я. – Возможно, это часть фантазий убийцы, но я хочу проконсультироваться с экспертами и поискать что-то поконкретнее.
– Потом дайте знать. – Детектив повернулся и ушел.
Я бегло просмотрела отчет о вскрытии – и глазам своим не поверила, зацепившись взглядом за три совершенно бессмысленных предложения:
«Чтобы извлечь сердце из тела, убийца сломал третье, четвертое и пятое ребра. Каким способом, неизвестно. Нет никаких признаков, что он использовал какие-то инструменты».
То есть несуб сломал ей ребра голыми руками?
Нахмурившись, я отложила отчет. Убийца должен быть необычайно сильным. И огромным. Вероятно, занят каким-то физическим трудом. Но как это сочетается с остальными чертами психологического портрета?
Никак. Пока никак. Нужно узнать о нем больше.
Я поискала у себя контакт судмедэксперта Грейси, сняла трубку рабочего телефона и набрала номер.
– Алло? – У нее был усталый голос.
– Грейси? Это Кассандра из ФБР.
– О, привет! Чем могу помочь?
– Хотела спросить про анализ ДНК. Вчера у вас возникли кое-какие проблемы. Вы их решили?
– Я… еще нет, – ответила она. – Думаю, образцы чем-то загрязнены. Другого объяснения нет. Я отправила образец в лабораторию НКА. Может, их оборудование даст результат получше, не знаю…
– О, – протянула я. – Э-э-э… Понимаю.
– А еще отпечатки пальцев… Это дело сводит меня с ума. – В ее голосе послышались слезы.
– А что с отпечатками? – Я снова взглянула на снимок символов за ухом. Что все это значит?
– Я сняла отпечатки с того ящика с сердцем. Отпечатки бывают с разными узорами. Одни встречаются чаще, другие реже. Самая распространенная – локтевая петля, потом завиток, радиальная петля, дуга…
– Да, я знаю. – Мы изучали это в ФБР.
– Так вот, на отпечатках нашего убийцы нет ни одного из этих узоров.
– Ни одного? А какие тогда есть?
– Один отпечаток выглядит как… набор пятен. На другом – крестики, похожие на ножевые шрамы…
– Думаете, убийца как-то маскирует отпечатки? Сжигает реактивами?
– Тогда остался бы индивидуальный узор. Не представляю, кто это. Может, инопланетяне. Или вампиры. – Она приглушенно хихикнула. – У вас есть идеи получше?
– Пока нет. Но инопланетяне не в моей компетенции.
– Послушайте, Кассандра, мне нужно работать. У вас еще есть вопросы?
– Сейчас нет, спасибо.
– Ладно. Я дам знать, если что-нибудь найду, договорились?
– Конечно. Благодарю, Грейси. – Я положила трубку и рассеянно уставилась на телефон.
У нас два дня, чтобы найти убийцу. И все больше и больше вопросов.
* * *
Я стояла перед белой доской в комнате для совещаний, уставившись на пункты из своего списка, пока слова не начали терять всякий смысл. У Джеммы психоз, но выражалась она более-менее связно. Она говорила о воде и королях и о том, что Кэтрин принесли в жертву. Она выжгла ту зловещую татуировку с волнами на руке и упоминала мужчину, который казался ей богом, – возможно, речь шла о ком-то обладающем необычайной силой и харизмой.
Я хотела еще раз побеседовать с ней позже, но получить внятные ответы можно только после того, как ей подберут лекарства.
– Что вы делаете?
Я подпрыгнула от неожиданности, обернулась и увидела в дверях Габриэля с двумя чайными кружками.
– Просто пытаюсь во всем разобраться, – я указала на доску. – Старший инспектор Вуд разрешил мне воспользоваться комнатой для совещаний. Она вам тоже нужна?
– Нет, я искал вас. Чай принес.
Габриэль вошел в комнату и протянул кружку. Я с благодарностью сделала глоток. Вообще-то я предпочитаю с молоком, но заварка оказалась крепкой – как раз то, что нужно.
– Итак… – Габриэль кивнул на белую доску. – Что у нас есть на данный момент?
Я сосредоточилась, пытаясь мысленно составить первоначальный психологический портрет:
– Мы знаем, что он очень сильный – сломал жертве ребра голыми руками. То есть необычайно сильный. Я думаю, это станет ясно, когда мы его увидим: он должен быть огромным. Как бык.
– Вы говорите как-то неуверенно.
– А сколько мужчин размером с быка вы знаете? К тому же он должен быть обаятельным, с приятной внешностью, если убедил Кэтрин следовать за ним. Она сама пошла с незнакомым человеком, которого только что встретила. Вряд ли бы она запросто ушла с мужчиной с пугающей внешностью. Мне показалось, с Кэтрин было все в порядке.
Я прошлась по комнате и развернулась, крутя в пальцах маркер.
– Он хладнокровен и расчетлив. Убийство Кэтрин тщательно спланировано. Думаю, Джемма как-то связана с этим. Ее слова о воде, о короле и о том, что Кэтрин принесли в жертву… Получается, его план зависел от психически неуравновешенной девушки, которой нельзя доверять. Бессмыслица какая-то…
– Может, он ей доверял? – предположил Габриэль.
– А вы бы доверились Джемме?.. И еще кое-что. Он явно гонится за славой – подражает Потрошителю, обставляет свои преступления как можно причудливее. Но половина газет обвиняет в убийствах иммигрантов, а он не утруждает себя опровержениями. Отправляет в полицию записку, играет в шарады, но ничего не посылает журналистам. Похоже, он не против, что газеты разжигают ксенофобию. Почему?
Габриэль пожал плечами:
– Может,
