них ушло на это не меньше пяти минут, которые к тому же казались невероятно долгими и насыщенными переживаниями. Им казалось, что они будто двигаются в другой мир, они страшились какой-нибудь внезапной опасности – завала, установленных мин, оглядывали и осторожно прощупывали чуть не каждый сантиметр. Но все было благополучно. Дети оглядывались назад, проверяя, все ли в порядке с входом, хотя беспокоиться об этом было не нужно: грунт не нависал над входом. Они светили фонариками перед собой, но свет не проникал дальше двух-трех метров, теряясь в пыли, которую дети поднимали своими шагами.
– Женя, ты можешь ступать аккуратнее? Сами же пылью дышим!
– Ты за собой следи, ноги волочишь.
Наконец они добрались до небольшого расширения коридора, за которым они нашли ступеньки в виде металлических скоб, ведущие наверх.
– Как дальше? – Женя задала вопрос, который мог бы задать и Гриша. Двигаться наверх можно было, только если браться двумя руками за скобы, а как же тогда держать фонарик?
– Потуши фонарик, посмотрим, что можно увидеть, – предложил Гриша.
Они оказались в темноте и стали присматриваться. Со стороны входа проникал свет, постепенно пыль осела, и дети начали различать в темноте очертания окружающего: такие же голые бетонные стены и скобы ступеней в стене, поднимающейся наверх.
– Давай так, – сказал Гриша, – я буду подниматься наверх, а ты стой здесь и когда я попрошу, будешь включать фонарик и светить мне снизу.
Гриша стал подниматься наверх по скобам, как и прежде ощупывая каждый свой шаг, но теперь он двигался быстрее, поскольку отдыхать на лестнице неудобно и хочется поскорее добраться до верха. Просить Женю включать фонарик он так и не стал, поскольку скоро стал вполне ясно видеть в темноте, а еще через какое-то расстояние он стал замечать пробивающийся откуда-то свет. Он поднялся на площадку, от которой шел такой же как внизу коридор, потолок которого в одном месте был разбит и в отверстие лился белый свет.
– Женя, поднимайся сюда! Ступени надежные. Я своим фонариком буду сверху светить.
– Сорок четыре ступени, – сообщила Женя, когда поднялась, – я считала.
Дети уже без опаски двинулись по верхнему коридору в сторону света и скоро выбрались на поверхность. Выход оказался именно тот же, как предполагали они – под старой елью. Но выбравшись на поверхность земли дети и узнавали, и не узнавали это место. Во-первых, сам выход, который Женя оставила немного разрытой лисьей норой, теперь был аккуратно устроенным входом в блиндаж, по краям прямоугольного отверстия росла ровно подстриженная трава. Во-вторых, старая ель росла посреди памятных знаков, на которых дети прочитали фамилии бойцов, героев-моряков, погибших при штурме укрепленного участка финского фронта. Тем не менее, убедившись в том, что это не ошибка, и они вышли именно там, где ожидали, и удивившись, когда это успели так благоустроить это место (неужели они так долго ползали под землей!), Женя и Гриша отправились домой.
– Вот это да! Надо будет родителям рассказать! – начала Женя.
– Ни в коем случае! – перебил Гриша, – ругать будут. Я отцу обещал, что без него туда не полезу. Да ты на себя посмотри: будто из шахты вылезла – вся в пыли, в грязи. Придется сейчас мыться, одежду чистить. Будем домой как разведчики пробираться, чтоб никто не заметил, – Гриша проговорил это с улыбкой, но задача была не такой уж простой.
– Давай так: пойдем в заливе искупаемся, и постираем одежду.
– Фу! – ответила Женя, – вода грязная. Там купаться противно.
– Потерпишь!
Дети окольными путями, чтобы не встретить знакомых отправились к заливу. Они специально отправились на самый уединенный участок берега, где людей почти не бывало. Но когда они пришли туда, были неприятно удивлены обилием отдыхающих. Особенно много было детей. Люди с нескрываемым удивлением рассматривали Женю с Гришей, видимо, осуждая их за внешний вид. Сколько хватало зрения, по всему берегу было многолюдно, множество отдыхающих плескались в воде.
– Да ну их всех! – разозлился Гриша и кинулся купаться прямо в одежде.
– Ребята, зачем воду загрязняете? Идите прежде помойтесь! Малыши купаются, – обратилась к Жене находившаяся рядом женщина, Она выговорила это твердо, но вполне дружелюбно, чем заставила Женю стыдится.
– Этой воде хуже не сделаешь! – попыталась отшутиться Женя.
– Все-таки не надо, – проговорила женщина.
Гриша вышел на берег и, сопровождаемый недоуменными взглядами, подошел к Жене.
– Что происходит, не понимаю. Вода чистая, прозрачная. Пойдем куда-нибудь отсюда.
Дети отправились дальше, рассчитывая найти уединенное место, где можно было бы почиститься. Они шли по дорожке вдоль берега залива и удивлялись все больше и больше. Окружающее их было каким-то более нарядным, праздничным, помытым, чем обычно. Асфальтовая дорожка, по которой они шли, и на которой они изучили каждую выбоину, казалась вовсе незнакомой, такой ровной. Они проходили мимо заброшенного пионерского лагеря, который оказался открыт и наполнен детьми. Женя с Гришей хотели помыться в Черной речке, втекающей в залив, но и по берегам речки было множество людей. Рыбаки ловили рыбу, и Гриша даже остановился от восхищения, когда увидел, какую крупную рыбу достают они из воды. А он, сколько ни пытался здесь ловить, ничего кроме мелких окушков поймать не мог. Только пройдя вверх по течению далеко в лес, дети наконец смогли спокойно помыться и постирать одежду.
– Может я сплю? – спросила Женя.
– Да уж, что-то случилось явно, пока нас не было. Может быть мы под землей много дней провели, – ответил Гриша, – надо скорее домой возвращаться, может, нас уже ищут. Только за лопатой надо зайти, я ее у входа оставил.
Лопаты на месте не оказалось. Только к вечеру Женя с Гришей возвратились к своим дачам. Здесь их также ждали неожиданности.
Куда все заборы делись? И откуда столько детей. Жене и Грише дети были не знакомы, но они откуда-то знали Женю и Гришу.
– Мама! Гриша вернулся! – малыши побежали в Гришин дом.
– Что все это значит?! Кто это? – Гриша остановился от удивления.
Из дома вышла мама, вокруг которой крутились мальчик и девочка, лица которых Грише показались знакомыми.
То же самое произошло и с Женей. К ней в дом кинулась кудрявая черноволосая, как и Женя девочка и привела бабушку и маму. «Когда бабушка приехала?» – подумала Женя, – «И кто эта девочка?»
И Женя с Гришей, уже не будучи в состоянии справиться с обилием впечатлений и недоумений одного дня, взмолились, чтобы их отпустили поскорее спать, напугав матерей своим странным видом и поведением.
****
Сквозь сон Гриша слышал шум дождя по крыше, потом дом ожил, послышалось топанье, смешки, мама стала командовать: «Раз, два, три, четыре… направо, налево,
