— Ну веди меня… — через пять минут я вернулся, широко улыбаясь, попытался обнять точеную фигурку в короткой курточке и джинсах в обтяг, но получил шлепок по рукам.
— Громов, я начинаю задумываться, а зачем я с тобой связалась? Вот что это за баба рядом с тобой только что была?
— Наташа, ты совесть поимей! — я несколько опешил: — Я срываюсь по твоему звонку, бросаю все дела и работу, лечу к тебе, а ты меня… И, вообще, ты меня совсем за дебила держишь…
— Молодые люди, такси до города, недорого, сто долларов…- раздалось сбоку.
— Нет, спасибо! — мы рявкнули хором, после чего вновь уставились друг на друга.
— Скажи, по-твоему я совсем дебил, чтобы тащить деваху, с которой я наметил шуры-муры на встречу к тебе? — я развел ладони в стороны, выражая недоумение: — Может было проще с ней распрощаться в зале прилета, и выйти к тебе одному? Ты пойми, девчонка испугалась, я ее хотел на транспорт посадить. Я даже имени ее не знаю…
— Скажи, а когда ты заявление в ЗАГС подавать собрался? — поняв, что проигрывает дискуссию по очкам, Наташа мгновенно сменила тему: — А то, замуж позвал и на этом все — затих? Или передумал?
— Любимая… — я вопросительно приподнял бровь, чувствуя скорую победу на упорным и увертливым противником: — Не ты ли мне говорила, что не хочешь замуж бесприданницей выходить, и тебе необходимо, еще до брака, получить свое жилье? Что-то в твоих принципах изменилось, или ты уже жильем обзавелась? Прости, я такой невнимательный, ничего об этом не знаю.
— Пошли, нас ждут, а то уедет человек и как мы будем отсюда выбираться? — Наталья, потеряв интерес к разговору, круто развернулась и пошла в вдоль плотно припаркованных машин, в сторону выезда.
— Это что? — я немного приотстал, заглядевшись на взлетающий круто вверх, как истребитель, «десятый» «Дуглас», поэтому подошел к остановившейся подруге, когда она уже разговаривала с каким-то мужиком.
— Привет. — седоусый дядька лет пятидесяти, с улыбчивым, добродушным лицом, протянул мне загорелую руку: — Меня дядя Валера зовут.
— Здравствуйте. — руку я пожал и недоуменно уставился на маленькую машинку, у которой дядька открывал третью, заднюю дверь.
— Это что за зверь? — я обошел вокруг четырехколесного недоразумения, отдаленно напоминавшее «Оку».
— Вот именно, что зверь! — дядька показал мне кулак с поднятым вверх крепким большим пальцем: — Иномарка! «Рено» — пять, лучший автомобиль в своем классе по версии журнала «Авто ревю» в…. В общем, в каком-то году.
— Слушайте, уважаемый, мне машина нужна… — я замолчал, после чего полез за руль. С учетом, что я еще недавно вполне гонял на горбатом «Запоре», а это сестра «Оки» явно будет пошустрее. Правда, панель приборов, да и все переднее торпедо какое-то слишком «французское», как всегда, все через одно место.
— Я покрутил ручку опускания стекла и вынес вердикт:
— Покупать не буду, она до Сибири не доедет, а если и доедет, то там не выживет. А в аренду возьму.
— Какую еще аренду? Мы с твоей девочкой так не договаривались… — очевидно, что дядя Валера решил «впарить» заграничного «гадкого утенка» сибирским «валенкам».
— Ну значит, не договорились? Претензии к нам имеете? Я так понимаю, что нет? Пойдем, милая, пока автобус до метро еще не ушел.
— Ладно, парень, погоди. Что за аренда?
— Беру машину на время, по рукописной доверенности, плачу… — я задумался: — Десятку за десять дней…
— Ты че, молодой? Какая десятка? Ты за десятку сейчас…
В общем, в процессе десятиминутного торга я понял, что, чем арендовать машину у жадного москвича, мне проще ее, все-таки, купить, тем более просил он вполне себе скромно, всего восемьсот тысяч рублей. А вот дать машину на время, пусть даже и за деньги, он не желал, вернее, был согласен, всего за жалкие двести тысяч рублей за десять дней. Короче, договорились о покупке «пепелаца», завтра утром. Деньги барыге я показал, заодно «светанул» «макаров» в кобуре, что мгновенно погасило алчный огонек в глазах, вновь ставшего милым добряком, дяди Валеры.
Не знаю, на что рассчитывал дядя Валера, приехав на встречу с покупателем с почти сухим баком,… хотя, для Москвы этого безумного времени я допускал, что дядя Валера знает места, где стоит какой-нибудь микроавтобус, типа «РАФика», с большой вывеской на боку «Нотариус города Москвы. Работаем круглосуточно. Выездной офис. Обмен валюты. Изысканный отдых для джентльменов». На заправке, пока мы стояли в длинной очереди к, страшно дребезжащим, колонкам АЗС, дядя Валера предложил мне, как без пяти минут, владельцу заправить железного коня, но я отказался, сообщив, что до момента полного расчета у нотариуса забота о машине целиком проблема продавца.
Через Москву мы все же проехали. Когда за окошком мелькнула красная буква «М», висящая над спуском в подземный переход, я повернулся к Наташе, но она пожала плечами и сказала, что в столице у нее начался географический кретинизм.
— Ты где этого дядю Витю нашла? — спросил я подругу, когда мы высадились во дворе послевоенной трехэтажки где-то в Мытищах, а юркая машинка, на прощанье мигнув стоп0сигналами, умчалась в темноту.
— Вон там, метров триста гаражи стоят, на берегу Яузы. — махнула девушка в рукой куда-то в темноту, очевидно, что от географического кретинизма, покинув границы МКАД, Наташа излечилась.
Снимала Наташа небольшую «однушку» в старом жилом фонде — квартиру сдавала одинокая пенсионерка, жившая в этом же подъезде, у такой же одинокой подруги.
К моему приезду девушка подготовилась — вареная картошка, тушеное мясо — скромно, но сытно, но, когда я, расслабленный и довольный, ухватил проходившую мимо Наташу за бедра и потянул к себе, она ловко выскользнула из моих рук, после чего протянула мне, лежавший на подоконнике кухни, разводной ключ.
— Иди Паша в ванную, с текущим краном разберись. А то по ночам вода так громко капает, что меня просто бесит. Резинки на стиральной машине лежат, дядька –продавец на базарчике сказал, что они подойдут.
— Наташа, ну давай завтра… — я попытался поймать «динамщицу», но она с хихиканьем выскочила из кухни, крикнув, что, она меня прекрасно знает — позволит мне перенести ремонт на завтра, то завтра я уболтаю ее отложить все на послезавтра, так что… А меня она будет ждать у телевизора.
Смеситель в ванной, ожидаемо, был «закисший» и такой древний, что я боялся, что вся конструкция развалиться, стоит лишь приложить к ней чуть-чуть больше усилий. Но, резинки, действительно, были на все размеры и за полтора часа я справился. Естественно, меня обманули — когда я пришел, Наташа уже спала, а работающий телевизор насмешливо показывал настроечную таблицу.
Заминка с оформлением машины возникла сразу — дядя Витя боялся отдать мне нотариально заверенную доверенность до того, как я отдам ему деньги, я же не желал отдавать деньги прежде чем дядя Витя напишет расписку в их получении.
На первый взгляд, за ночь в машине ничего не поменялось, никакие детали не были, в срочном порядке, заменены на старое дерьмо, все лампочки загорались или мигали, стартер бодро крутил маховик, и небольшой движок, деливший подкапотное пространство с запасным колесом, как на «Ниве», бодро «подхатывал», без провалов и плаванья холостых оборотов.
— Ладно, черт с тобой. — я вытащил сел за руль и отъехав в сторону, передал мужику стопку цветастых купюр, новеньких, по десять тысяч рублей. Получив деньги, дядька, очевидно, сам боявшийся, что его «кинут», как бы не меньше меня, мгновенно расслабился, подобрел и предложил мне забрать два колеса от «Рено», лежавшие у него в гараже, причем безвозмездно.
— Ладно, придержи их пока, неделю. Если не заеду за колесами за это время, то значит, что уже не заеду. А оставлять машину на ночь с колесами в багажнике желания нет — скорее всего залезут, дверь раскурочат и колеса утащат.
Машина оказалась ходкой, маневренной, вполне годной для городского трафика. Правда ее, малютку, старались зажать на Московских улицах, те, чей автомобиль был размером побольше, но я, купив «Рено» лишь как средство передвижения, не особо заботясь о целостности кузова, смело шел на сближение с наглыми соседями, не отворачивал от, рвущихся на мою полосу, других участников движения, а дорожные скандалы гасила в самом зародыше милицейская форма, в которой я передвигался. Хотя, я ощущал это все явственней, скоро появляться на улицах города в форме может быть опасно — противостояние Президента и Верховного совета шло в своей кровавой развязке.
