подгоняла она себя. — В любви и на войне все средства хороши. Собственно, и на войне за просмотры тоже! Ну, раз так, прости меня, папочка, — она сделал шаг вперёд, чувствуя, как бешено колотится сердце. И тут в полнейшей тишине за спиной громко пискнул телефон, оставленный на кровати.
«Привет, Мия! — высветилось на экране айфона новое сообщение. — Ты, наверное, не знаешь меня, но не пугайся. Я твой давний подписчик и всегда с интересом смотрю каждый твой ролик…»
— Думаю, эта салфетка не подойдёт! — склонившись над столом, Мия уверенно ткнула пальцев в белоснежный бумажный квадрат. — Здесь надо бы что-нибудь яркое, цветное. Может красное?
— Как скажешь, — согласно кивнул он. — Ты у нас режиссёр!
— Хи, — смутилась Мия. — Ну, вообще-то, я нигде этому не училась. Вроде как непрофессионал. Но я всегда сама всё придумываю для своих роликов, что лучше надеть, как встать.
— Думаю, для этого необязательно быть профессионалом. Достаточно хорошего вкуса!
— О! А может вы так и скажете в ролике? Ну, когда откусите? Что-то вроде: «Ммм, у Фернадеса отличный вкус!»
Внезапно он начал смеяться. Мия смутилась.
— Будет смотреть глупо, да? Что ж, тогда не надо, не будем так говорить.
— Нет, нет, твоя идея отличная!
— Правда?
— Я бы даже сказал, сама того не зная, ты зришь в самый корень! — покряхтывая, он подтянул поближе бокал с водой и начал раскладывать вилки.
На секунду Мия засомневалась. Ей очень хотелось сделать приятное отцу. А тут такой сюрприз в его день рождения! Она знала, папа будет рад. Он даже не станет ругать её за то, что она пропустила школу. Правда, если завуч вдруг решит позвонить родителям, её могут потерять. Может, не стоило исчезать вот так, не сказав никому, даже Кристин? Ведь у них с Кристин не было друг от друга тайн. Но если бы она обмолвилась хоть словом, Кристин бы сразу всё поняла, а, не удержи она язык между зубами, всё будет испорчено. Нет, такой эффектный сюрприз надо держать в секрете даже от лучшей подруги.
Мия не боялась его. Поначалу, она немного стеснялась, но он оказался таким милым и заботливым, хотя и каким-то странным. Угостил её кофе с мороженым. Она даже чувствовала себя немного польщённой, когда они начали подготовку к съёмке и, будучи старше, он охотно выполнял любые её указания. Расстёгивал рубашку, взъерошивал волосы, менял позу, улыбался на камеру. Распоряжаясь им направо и налево, она и впрямь почувствовала себя самым настоящим режиссёром, хозяином на съёмочной площадке. Это была её стихия. Ей нравилась сама задумка, нравилось настраивать камеру, нравилось предвкушение конечного результата, который, она была уверена, за первые же сутки выйдет в топ просмотров.
Лишь пару раз она ловила на себе его взгляд, полный железной решимости, которая тут же сменялась уже привычным добрым и чуть подсмеивающимся прищуром. «Интересно, что у него на уме?» — в такие моменты думала Мия. Вот и сейчас, когда он внезапно захохотал, она вдруг почувствовала, как по спине пробежал холодок. «Может я зря никому не сказала, куда поехала? — вдруг осознала Мия. — Может, на всякий случай, написать Кристин?» Но тут же вспомнила, что никто не должен догадываться об этом, ибо выбиться в топ просмотров Тиктока и Ютьюба можно было только сенсацией. Да, она была уверена, что ролик произведёт эффект разорвавшейся бомбы и наберёт миллионы просмотров. Неясный холодок снова побежал по пояснице и Мию передёрнуло.
— Вот так ты сказала раскладывать? — внезапно обернувшись, спросил он. — Вроде я справился.
«Что я, маленькая, что ли?» — подумала она.
И тряхнув светлой чёлкой, чтобы отбросить глупые сомнения, Мия направилась к нему, чтобы помочь с расстановкой бокалов.
Тишину разорвал режущий звук. Первые дни Ксавьер вздрагивал каждый раз, когда в доме раздавался звонок. Срываясь с места, он бросался к телефону, срывая трубку и лихорадочно сжимая её в руке. Отрабатывая с десяток версий, полиция выдвигала в приоритет версию о похищении с целью выкупа. С замиранием сердца Ксавьер вслушивался в воркование в трубке, стремясь сию же минуту воскликнуть: «Куда?» Он был готов отдать сколько угодно кому угодно. В девяти случаях из десяти это оказывалось невнятное бормотание очередного репортёра, охотника за горячими новостями. Ксавьер хотел изрыгнуть на непрошенного гостя поток безобразной брани, но полиция категорически запретила ему давать какие-либо комментарии журналистам, и, еле сдерживаясь, он вновь и вновь разочарованно бросал трубку.
Каждое утро ему звонил Такимото. Владелец корпорации Намбо, выкупившей у профессора Фернандеса все патенты и права на производство креатурного мяса, он проявил себя не как делец, а как участливый друг, задействовав все свои связи на высшем уровне для скорейшего расследования дела. Сам он должен был прилететь в лабораторию Ксавьера через десять дней с отчётами по производству за прошедший месяц. А пока он контролировал ход расследования по телефону, уведомляя Ксавьера о малейшем продвижении в деле.
Дни проходили один за другим, а Ату и Ксавьер до сих пор не получили ни звонка, ни письма с требованием о выкупе. К тому же на камерах отчётливо было видно, что Мия добровольно садится в машину. Версия о похищении отпала. Продажа в рабство? Но Мия была разумной девочкой, и не купилась бы на обещания лёгкого заработка. К тому же в деньгах она не нуждалась. Орудующий маньяк? Но согласно опросам одноклассников и друзей, Мия в последнюю пару месяцев не общалась ни с кем подозрительным. Проверка личных вещей также ничего не дала. Разгадку мог бы подсказать телефон, но он оставался у Мии. Не вышло и получить доступ к Ютьюб каналу Мии — пароль не был нигде записан, и ни Ату, ни Ксавьер не смогли вспомнить каких-либо знаковых слов и словосочетаний, которые помогли бы его подобрать.
Спустя неделю полиция, проверяя всех владельцев машин данной марки, подходящих по цвету, сузила круг подозреваемых до двухсот сорока девяти человек. Тогда, чтобы ускорить поиски, офицер пригласил Ксавьера в отдел, положил перед ним на стол список подозреваемых и попросил внимательно прочесть и поискать в нём знакомые имена. Резво пробегая глазами по незнакомым фамилиям, Ксавьер вдруг почувствовал, как что-то оборвалось у него внутри. Держа вмиг заледеневшими ладонями лист бумаги, он повернулся к мигом подскочившему к столу офицеру и ткнул пальцем в до боли знакомое имя на листе. Им оказался Наруто.
— Так что говорит полиция?
Ксавьер отвернулся от созерцания лужайки и, пожав плечами, отошёл от окна. Такимото, не отрываясь, пристально смотрел
