что действовал не один человек. Во всяком случае, у него точно есть помощник в замке.
— Да, Владимир, вы меня сегодня удивили. Надо сказать, что мало людей могут похвастаться этим. Я согласен объединиться. А как вы узнали, что Бажена меня любит?
— Она мне сама сказала об этом. И попросила присмотреть за внучкой.
— Уговаривала жениться на ней.
— Наоборот, уступить Андрию Самбирскому. Помочь ему жениться на Милице.
— И вы пообещали? — заинтересовался князь.
— Да, пообещал. Что я сейчас могу ей дать? Не буду скрывать от вас, я богат. Но у нашей семьи есть обязательства. И мне ещё долго скитаться по свету.
— Какой же вы глупец, Владимир. Прислушайтесь к моему совету. Как только появится возможность, расскажите Милице о ваших чувствах. Пусть она решает, связывать ли свою судьбу с вашей. Самбирские из тех людей, которые на чужом горбу в рай хотят въехать.
Слова вампира попали на благодатную почву. Владимир уже разобрался в подлинной сути своих родственников. Но он продолжал упрямиться не из вредности, а чтобы послушать доводы умудрённого жизнью вампира.
— Андрий любит Милицу. Они даже ночь провели вместе, — рассказал то, что гложет его постоянно.
— Это ни о чём не говорит. Они, например, могли просидеть в библиотеке, просто разговаривая. Я видел её после смерти Бажены и не почувствовал, что она была с мужчиной.
— Князь, дела не в невинности Милицы. Мне это не так уж и важно. Важно, что она предпочла другого.
— Владимир, я, конечно, слышал, что от любви глупеют. Но за тысячу лет вижу второй раз.
— А кто был первым, — заинтересовался ведун.
— Я сам. Если бы Милица выбрала мальчишку Самбирского, то не побежала бы на встречу с вами на следующую ночь, — ведун скептически смотрел на князя. — Да очнитесь же, Владимир. Вы сейчас ведёте себя не как мужчина, а как безусый юнец. Подберите сопли и боритесь за любовь. Выход есть всегда, даже когда кажется, что его нет.
— Благодарю вас, князь, — ведун протянул руку для рукопожатия, которую, не скрывая своего удивления, князь пожал.
— Вы меня удивили дважды. Я уже начинаю чувствовать к вам симпатию. Не находите это чрезвычайно странным?
— Нахожу, но я чувствую то же самое, — искренне улыбнулся ведун вампиру. — Я, пожалуй, пойду. Ещё слуг опросить нужно. Переквалификация в детектива мне бы понравилась, если бы не обстоятельства, ей предшествующие.
Шум в гостиной заставил Владимира отвлечься от разговора со слугами. Он разговаривал с каждым наедине, стараясь найти ту крупицу информации, которая приведёт к разгадке происшествий в замке.
— Что здесь происходит? — ведун застал весьма нелицеприятную картину. Его дядя, красный от злости, орал на вампира, нимало не беспокоясь об опасности быть высушенным.
— А вот и он! — торжествующе закричал кузен откуда-то из-за спины Владимира.
— Где она, я тебя спрашиваю? Решил, что можешь перехватить у нас состояние Войновичей, мерзавец?
Кровь отхлынула от лица ведуна. Жилка забилась на виске Владимира с удвоенной скоростью. Сжав кулаки, чтобы унять бешенство, ведун закрыл глаза и стал считать до десяти. Дядя не унимался, поливая родственника оскорблениями. Князь уселся в кресло и стал ждать дальнейшего развития событий. Такое зрелище он не собирался пропускать.
— Сейчас же связываюсь с дедом и отказываюсь от вашего дела. Неблагодарные торгаши. Правильно говорил мой отец: торгашество за титулом не спрячешь.
— Да, как ты смеешь, молокосос! — брызгая слюной не унимался дядя.
Владимир перед носом разгневанного родственника демонстративно вытер лицо платком и брезгливо отбросил платок. Граф пошёл красными пятнами.
— Видите ли, граф, назвать вас родственником язык не поворачивается. Милица пропала сегодня ночью. Все обстоятельства выясняются.
— Что там выяснять. Мы сегодня же заявим властям, что это сделал ты, незадачливый охотник за приданым.
— Не забывайтесь, граф. А то я не посмотрю на возраст и вырву ваш лживый язык.
— За лживый язык — ответишь. Ты уговорил Андрия остаться дома, пока сам обтяпывал свои грязные делишки. Не старайся так. Всё равно Милица тебе не сможет принадлежать. Андрий ввёл её в род, и она под защитой Самбирских.
Лицо Владимира стало белее снега, и только глаза горели лихорадочным голубым огнём.
— Если всё, что вы сказали, правда, то почему Андрий здесь? — спокойно спросил ведун.
— Мы приехали спросить с тебя за измену слову, — встрял в разговор Андрий, — Вместо того, чтобы защищать нас, ты посягнул на мою невесту.
— Спросили? Теперь показывай, где спрятана Милица.
«Сколько же самообладания и силы духа в этом парне», — восхитился князь.
— Так откуда же я знаю, — разнервничался молодой граф — ты украл, ты и показывай.
— Так дело не пойдёт. Если ты, Андрий ввёл Милицу в свой род, значит, между вами была близость. Ты должен знать где она.
— Мы не венчались, ведун. Если бы после каждой близости с девкой я знал, что с ней, то сошёл бы с ума, — надменно бросил Андрий.
— Полагаю, это было бы незатруднительно, — усмехнулся князь.
Владимир ему слегка кивнул, давая понять, что благодарен за поддержку.
— При этом способе заключения союза венчание только формальность. При введении в род связь между мужчиной и женщиной устанавливается на уровне душ. Предки защищают твою жену и покажут дорогу к ней.
— Я не понимаю, о чём ты, — упорствовал якобы муж Милицы.
— Понимаешь, Андрий, и вы, граф, тоже понимаете. Решили поймать рыбку в мутной воде?
— Что ты себе позволяешь, щенок, — уже больше по инерции окрысился дядя.
— Я заявляю, что Андрий солгал, что был близок с Милицей. А вы, граф, воспользовавшись ситуацией, решили прибрать имущество Войновичей к рукам.
Вампир довольно улыбался. У каждого в этой комнате были причины для похищения девушки.
— Давайте все успокоимся, — вдруг опомнился граф. Обман с замужеством провалился и нужно опять привлекать ведуна на свою сторону. Он должен сделать за него всю грязную работу.
— Мы и не волновались, дядя. Раз всё выяснилось, я вас покину.
Граф схватил ведуна за руку:
— Владимир, подожди, не горячись.
Ведун посмотрел на руку, которая вцепилась в рукав его рубашки. Дядя намёк понял и отпустил его.
— Я не горячусь, граф. Нам не о чем больше разговаривать. Я поднимаюсь в свою комнату, собираю вещи и уезжаю. Наш договор разорван по вашей вине. Меня здесь больше ничего не держит.
Князь привстал с кресла, откуда, развалившись, наблюдал за представлением, устроенным старшим Самбирским. Такой поворот событий его полностью устраивал. Как бы он ни восхищался ведуном, но без него будет спокойнее.
— Опомнись, Владимир, ты нарушаешь слово, данное дедом. Ты идёшь против старейшины рода.
— Хватит давить на чувство долга. Покопайтесь в себе и найдите что-нибудь, отдалённо
