— Да потому что в тот момент его здесь просто не было, он был все время то у меня, то у телевизионщиков — напомнил Ал, и предположил — видимо труп пытались сохранить до того момента, когда будут найдены снимки…
Сергеич продолжал все так же отрешенно, казалось, он совершенно не слышал слов окружающих:
— К началу девяностых политическая ситуация поменялась настолько, что культурную ценность стало возможно вывезти и продать. И вот супруга Звягина рискнула снова выехать за рубеж — искать покупателя. Для выезда она использует свои старые КГБ-шные связи — ведь других у неё просто нет. Сама ценность хранится у Звягина, и любезная супруга время от времени связывается с ним, и даже и помогает ему по службе через КГБ. На зоне всегда много судачили о том, что у Звягина какие-то серьезные тяги в этом ведомстве. Но время шло, ССР развалился, КГБ утратило былую слаженность работы и влияние, Ростислвцев исчез из официальных сводок, перестал контактировать и со Звягиным…
— А культурная ценность? — Ал слушал очень внимательно.
— Она по-прежнему была у Звягина. Но, до какого-то момента он не знал, ни что это такое, ни сколько стоит, ни как этим распорядится…
— И когда он об этом узнал — Ал смотрел на Сергеича не моргая.
— Наверное, когда я её сложил…
— Ты её сложил? Я все правильно понял — уточнил педантичный Ал — ты видел её, держал в руках, а потом, — Ал с сомнением покачал головой, — разобрал и сложил? Ее никто не мог сложить, я вообще считаю, что это просто миф и её нельзя сложить в принципе…
— Вы о чем? — Игорь Николаевич чувствовал себя совершенно забытым.
На его счастье Сергеич уже вышел из транса и объяснил вполне доходчиво:
— Мы о культурной ценности. Это такая лаковая шкатулочка с какими-то росписями, если на её донышко нажать определенным образом, она рассыпается на множество маленьких кусочков, а их можно сложить как обыкновенную головоломку — получается лаковая прямоугольная дощечка с рисунками с двух сторон. Правильно я говорю Ал?
Ал восхищенно смотрел на Головатина:
— Я её видел только в раннем детстве. Это действительно небольшая шкатулка, она сделана из черепахового панциря, предки привезли её из походов на восток — в Персию и Индию, где-то в конце 15 века, но считается, что она очень древняя и содержит карту пути к так называемому «Источнику бессмертной силы». Конечно, все это просто предание! Как рассказы о рыцарях Короля Артура. Предки придерживались концепции о том, что бессмертная сила находится не в Палестине, в которой крестоносцы традиционно искали Святой Гроаль, — а в стране песчаных драконов — то есть примерно в районе нынешней Магнолии. Из поколения в поколение и — Герейра отправляли экспедиции в ту часть света, и собирали свидетельства своей правоты. В том числе эту шкатулку.
— А у тебя, что нет её фотографии? — удивился Прокопеня.
— Нет. Такова традиция — предметы нашей фамильной коллекции никогда не выставляли публично. Их запрещено фотографировать, снимать или копировать иным механическим путем. Правда, иногда, примерно с конца XIX века, по специальным разрешениям главы семьи, ученым предоставляли доступ к реликвиям, но они могли только делать зарисовки предметов или выписки из текстов манускриптов в присутствии кого-то из членов семь. И то, до того как шкатулка была похищена. Точная дата кражи не известна, но это был приблизительно 1980 год, период беспорядков в Бейруте. Дон Алонсо много внимания уделяет информации связанной с возможностями физического бессмертия, он повез шкатулку к некоему архивариусу в Бейрут, который заявил, что располагает информацией о том как, пользуясь терминологией Сергея, её «сложить», но там шкатулка была похищена, а архивариус убит. Я всегда весьма скептично к этой истории относился…
— Ну, Ал, а ты каким образом знал, что она здесь — это шкатулка? Прокопеня старательно пытался восстановить ускользающую цепочку событий.
— Нет — точно я не знал, я только собирал информацию о тех случаях, когда физически больные люди выздоровели вопреки угрожающему медицинскому прогнозу. И случай некоего Головатина был наиболее экстраординарным. Сергеич, а как эта шкатулка вообще попала к тебе в руки?
— Звягин мне её дал — сначала разобрать, а потом сложить. Тоже мне бином Ньютона — её собрать фигня, на самом деле, вот разобрать действительно сложно… — Головатин презрительно обвел взглядом своих слушателей.
— И что ты там увидал — когда сложил? На этой пластине? — Ал был по настоящему заинтригован.
— Какой-то странный пейзаж, как на старых китайских свитка, с одной стороны, а с другой — были надписи и контур человека с энергетическими каналами и на них отмечены точки.
— Вау… — тихо произнес Ал, — это была карта «пути к источнику бессмертия» — географическая и анатомическая. Как и написано в манускриптах и множестве описаний, собранных в нашем архиве. Хотя, во всех описаниях уточняется, что её может соединить лишь человек, происходящий из самой страны Песчаных Драконов. Ты, должно быть, жил там, в одной их своих прошлых жизней…
Головатин передернул плечами:
— Ал — у тебя какая-то патология все усложнять! Где там эта страна Песчаных Драконов — можешь хоть на глобусе показать? Я же родился на Памире, в районе границы с Пакистаном…
— И как тебя так угораздило? — иронично осведомился Прокопеня признаться, то, что он сейчас услышал, вызывало у него сильные сомнения картина недавних событий становилась какой-то не естественно логичной.
— Да это не меня — а родителей! У меня мама метеоролог, а папа — геолог, ну такие интеллигентные романтики — костер — гитара — шахматишки, — Сергеич упомянул о родителях без особого энтузиазма, Игорь Николаевич счел это проявлением своеобразного комплекса уголовной неполноценности, который Головатин испытывал из-за отсутствия положенного ему по статусу тяжелого детства в среде алкоголиков, бомжей и малолетних правонарушителей. Но Ал, менее искушенный в тонкостях национальной семейной психологии продолжил развивать тему:
— Твой отец геолог? Почему-то я раньше никогда не делал такого сопоставления — это ведь так просто! Твой батюшка профессор Олег Головатин? Я всегда считал, что он живет в столице… Нейшинал Джиографик регулярно публикует его стать о геодезической природе некоторых ландшафтных явлений, он автор весьма оригинальной, хотя и спорной теории формирования земной коры и разумной жизни на земле в целом… Он прекрасный шахматист, и мне жаль, что он предпочел научную карьеру спортивной… Очень одиозный ученый!
— Вот видишь Ал, — обычно меланхолично-отрешенный Сергеич, забыв про харизму, начал выходить из себя, как самый обыкновенный среднестатистический гражданин, — я и говорю, что у тебя и так есть тенденция все усложнять, а ты ещё и статьи о природе карстовых разломов читаешь! Кошмары после такого чтива по ночам не мучают? Тебе надо проще быть — вот как писатель Лев Толстой! Букварь типа почитать, а ещё лучше — «Плей Бой» или «Хустлер»!
