Ознакомительная версия.
«Наверное, он уже поднимается наверх, — подумал Сергеев, снова усаживаясь в кресло. — Сейчас явится. Казанова из города Иванова».
Прошло еще десять минут. По телевизору начался полуфинальный матч мирового первенства по водному поло. Сергеев терпеть не мог водное поло, неизвестно почему. Он выключил телевизор и опять подошел к окну. Сильвия все так же разгуливала на плоту — одна.
«Черт побери, где же Иванов?!»
Сергеев оставил на подоконнике недопитое пиво и заторопился вниз.
— Мой напарник здесь не проходил? — спросил Сергеев у администратора гостиницы, пробегая через вестибюль.
— Нет, я его не видел… — озадаченно ответил администратор уже вдогонку федералу.
Сергеев выбежал на причал, едва не упал, споткнувшись о чемоданы какой-то пожилой дамы, ожидавшей гондолы в порт, с разбега перепрыгнул на плот Сильвии и подступил к хозяйке, грозно хмурясь.
— Какая прыть, — сказала Сильвия, ничуть не смущенная свирепым видом федерала.
— Где Иванов?
— Приревновал что ли, голубок?
Сергеев набычился и побагровел.
— Там твой Иванов. — Сильвия указала пальчиком на вход в шатер, полог был опущен. — Он еще занят.
Сергеев посмотрел на занавешивавшее вход цветастое покрывало, где был изображен лихой джигит, скачущий по горам Кавказа с саблей в руке.
— Чем он там занят, если ты уже здесь?
— Увы, он занят не со мною. — Сильвия притворно-жалобно вздохнула, высоко вздымая грудь. — Хочешь, я тебя займу?
Сергеев отстранился и гордо заявил:
— Я женатый человек.
— Пфы, — пренебрежительно сказала Сильвия. — Ты говоришь как жалкий импотент.
Сергеев жутко оскорбился.
— Все, хватит! — заорал он, пытаясь обойти Сильвию и проникнуть в шатер — но не тут-то было. — Иванов, если ты там, — немедленно выходи!
— Да что же ты так орешь? — упрекнула Сильвия. — Разве так можно?
— Да, зачем кричать, — тихо поддержал ее Иванов. Отогнув краешек покрывала с джигитом, он выполз на белый свет и потянулся, сладко жмурясь; по его лицу блуждала блаженная улыбка.
— Ишь как жмурится, — как будто даже с завистью заметила Сильвия, — ровно котяра, обожравшийся сливок.
Иванов улыбнулся и ей, галантно поцеловал ручку и поблагодарил:
— Спасибо, любезная Сильвия. Я с превеликим удовольствием посетил бы еще раз ваш гостеприимный шатер.
— Вот пострел, — заулыбалась в ответ Сильвия. — Заходи, конечно. Может, и у меня еще найдется чем тебя побаловать.
— А ну пошли! — Сергеев, все еще сердитый, схватил Иванова за руку и потащил к гостиничному причалу. — Ты, кажется, забыл, за чем был сюда послан.
Иванов вяло отбрыкивался.
— Ничего я не забыл. Я все прекрасно помню.
— Тогда почему ты ведешь себя так безответственно? — тянул, не отпускал Сергеев.
— Я веду себя как нормальный живой человек, — ответил Иванов. — А ты ведешь себя как приложение к уставу. Руку отпусти, не выкручивай.
— Ты сказал, что вернешься через полчаса, — упрекнул Сергеев, — а прошел, между прочим, час.
Сильвия, слышавшая весь этот диалог, фыркнула:
— Эй, мальчики, вы что, женаты друг на друге?
— Да, — усмехнулся Иванов вслед за Сильвией, — ты приревновал что ли?
— Кретин, — обиделся Сергеев. — По зубам захотел?
— Только попробуй, — задиристо ответил Иванов, — и своих недосчитаешься.
— Да ты мягкий, как сосиска, — сказал Сергеев. Он слегка присел, подхватил напарника за бока и забросил, словно мешок с картошкой, на гостиничный причал. — Вот так. Укатали сивку крутые горки. — Перепрыгнул следом, спросил тихо: — Кто она?
— Не скажу, — буркнул Иванов, поднимаясь на ноги.
— Да ладно, колись, — сказал Сергеев. — Кто?
Иванов покосился на шатер и почти беззвучно, одними губами, прошептал:
— Аудра.
Сергеев встал, как громом пораженный.
— Ты что, с водяной трахался?!
— Ты выбирай выражения! — возмутился Иванов. — Я, быть может, влюбился…
Сергеев горестно вздохнул, потянул Иванова за собой, к дверям гостиницы, и негромко, но очень убедительно, заговорил:
— Позволь мне немножко просветить тебя, друг мой. Видишь ли, от союза мужчины-водяного и женщины-водяной рождаются одни только девочки. Численность женских особей среди водяных в три раза превосходит численность мужских особей. Поэтому водяным необходимы обычные сухопутные мужики, без притока свежей крови они выродились бы на протяжении жизни двух-трех поколений. Это не любовь, это — основной инстинкт. Друг мой, тебя просто поимели.
Слушая Сергеева, Иванов становился все мрачнее и мрачнее. Когда Сергеев закончил говорить, Иванов резко развернулся, и направился было обратно, он явно намеревался выяснить отношения с Аудрой. Сергеев его задержал.
— Не надо, — мягко сказал он. — Что сделано, то сделано.
— Как она могла? — дрожащим от обиды голосом проговорил Иванов. — Как она могла?..
— Могла — не могла, — проворчал Сергеев сочувственно. — Если припрет, и не такое сделаешь. И вообще, что ты разнылся? Радовался бы, что тебя выбрали для улучшения генофонда.
— Уж я так рад… — зло сказал Иванов, отвернувшись от шатра, где от посторонних глаз скрывалась коварная водяная. — Пошли отсюда скорее. Я так жрать хочу, просто помираю с голоду.
— Ничего, не помрешь. — Сергеев хлопнул напарника по плечу. — Я закажу тебе какой-нибудь особенной рыбки. Поешь, и полегчает.
Иванов тяжело вздохнул.
— Если бы…
Иванов бежал вниз по лестнице, перепрыгивая по две-три ступеньки сразу. Он гнался за человеком, который уносил — Иванов был в этом абсолютно уверен — голову Марка Копфлоса. Иванов еще не видел преследуемого, тот спешно топал по лестнице двумя пролетами ниже. Сжимая в потной ладони горячий пистолет, Иванов стремительно настигал беглеца. Цель была близка. Иванов прибавил ходу, перепрыгивая уже по четыре ступеньки за раз, — и увидел человека, одетого во все черное. У него не было головы! То есть голова была, но не на плечах, как полагается всем нормальным людям, а в руках — черный человек бережно прижимал ее к груди обеими руками, и голова его была из чистого льда! Иванов удивился, увидав такие дела, но совсем чуть-чуть. Главное, он наконец нашел то, что так долго искал. Но черный человек, конечно, так просто свою голову не отдаст. Иванов на бегу прицелился из пистолета в черного человека, испуганно замершего внизу, и нажал на спуск. Пистолет отчего-то застрочил длинной автоматной очередью, ствол повело вбок, строчка пуль прошла наискосок от правого бока через грудь черного человека к левому плечу, раскаленные кусочки свинца ударили в хрупкую ледяную голову, и она со стеклянным звоном разлетелась на тысячу осколков…
Ознакомительная версия.
