Ознакомительная версия.
В этот момент Иванов осознал, что автоматная пальба и звон бьющегося стекла это уже не сон. Еще не вполне проснувшись, он проворно скатился с кровати на пол, успев выдернуть из-под подушки пистолет. Сергеев тоже уже стоял на четвереньках возле своей кровати и таращил сонные глаза в сторону разбитого окна.
На улице стояла кромешная ночь, но внизу, под окнами гостиницы, надсадно гудели лодочные моторы, и какие-то люди неразборчиво кричали что-то злое.
По окнам хлестнула еще одна автоматная очередь, пули ударились в потолок, отбивая пласты штукатурки. Льдисто звенели остатки стекол, осыпающиеся на пол из оконной рамы.
— Нахтфишеры, — сказал Сергеев. Положив пистолет рядом с собой, он нашаривал на стуле одежду.
— Придурки, — констатировал Иванов, садясь на пол рядом с кроватью. — Может, стрельнем в ответ?
— Не стоит, — сказал Сергеев, натягивая штаны. — Быстрее уедут.
— Не шмальнули бы из гранатомета, — сказал Иванов.
— Если бы у них был гранатомет — уже шмальнули бы, — рассудительно сказал Сергеев, застегивая рубашку.
— Ну, тогда, значит, полный порядок. — Иванов снова улегся на кровать, на ощупь нашел на прикроватной тумбочке часы и высветил табло, — цифры показывали 02.17. — Кому не спится в ночь глухую?..
Лодочные моторы на улице взревели и загудели на монотонной слабеющей ноте, нахтфишеры сматывали удочки. Сергеев обулся, подобрался к окну, похрустывая битым стеклом, и на мгновение выглянул наружу.
— Уехали, — сказал он, уже смелее высовываясь из окна. — Вот сволочи, все окна на верхнем этаже побили.
— Катер-то хоть на месте? — спросил Иванов.
— На месте.
После того, как нахтфишеры отвалили от гостиницы, по коридору забегали, засуетились, загомонили переполошенные постояльцы; было слышно, как в каком-то номере плачет маленький ребенок.
— Лично я собираюсь доспать причитающееся мне до утра время, — заявил Иванов, с головой заворачиваясь в одеяло, — от окна ощутимо тянуло ночной прохладой, на улице было градусов двадцать, от силы двадцать два.
— Не хочется тебя огорчать, — сказал Сергеев, — но поспать тебе не удастся. Сейчас сюда милиция прибудет, и придется нам на всякие глупые вопросы отвечать.
— Черт! — Иванов сел в кровати. — Зря ты мне не позволил подстрелить кого-нибудь из тех придурков. Я бы хоть знал, что не напрасно сна лишился.
Милицейский наряд прибыл через полчаса.
ПЯТНАДЦАТЬ ЧЕЛОВЕК ЗА БАШКУ МЕРТВЕЦА
Милицейский наряд и оперативно-следственная группа отбыли восвояси в начале пятого утра. За пару часов и Иванову, и Сергееву пришлось ответить на большое количество самых разных вопросов. Вопросы были по делу и праздные, глупые и просто идиотские, а также такие, на которые федеральные агенты не сочли возможным отвечать. Кроме того, многие из этих вопросов милиционеры задавали по нескольку раз — то ли не понимали ответ с первого раза, то ли пытались подловить федералов на противоречиях и сделать из этого далеко идущие выводы, то ли они просто так развлекались. В общем, когда милиционеры наконец убрались из гостиницы, это было воспринято даже с большей радостью, нежели когда от гостиницы убрались нахтфишеры.
— Наверное, при приеме на службу в местную милицию кадровики пользуются перевернутой шкалой определения коэффициента умственного развития, — предположил хитроумный Сергеев.
— Не пользуются они никакой шкалой, — сказал Иванов, прямо в одежде упав на кровать. — Они только голову линейкой меряют, чтоб знать размер фуражки.
Сергеев посмотрел в разбитое окно. За окном уже было светло, вставало солнце.
— Горит восток зарею новой, — дурным голосом пропел Иванов, валяясь на кровати. — Я должен поспать хотя бы два часа. А лучше — пять. Иначе я буду не-ра-бо-то-спо-со-бен.
Сергеев признался, что ему часа три сна тоже не повредили бы. На том и порешили.
— Иванов.
— У?
— Вставать пора.
— Который час?
— Уже день.
Иванов с трудом разлепил глаза и убедился, что Сергеев прав, как всегда. По покалеченному пулями потолку разбежался целый выводок солнечных зайчиков — это груда битого стекла на полу сверкала во все стороны кусочками солнца. Опять было жарко. Иванов, заснувший в одежде, с отвращением обнаружил, что рубашка насквозь мокрая от пота и противно липнет к телу. Вот у Сергеева подобных проблем не наблюдалось; он уже и умылся и побрился, теперь благоухал одеколоном словно майский сад.
Иванов свесил ноги с кровати, с кряхтением поднялся и, шатаясь, побрел в ванную приводить себя в надлежащий вид. После всех необходимых процедур, когда Иванов вернул себе внешность цивилизованного человека, Сергеев повел напарника в гостиничный ресторан — завтракать. По времени это уже был, скорее, ланч.
Иванову, против обыкновения, есть не хотелось, наверное, из-за жары. Он со скучающим видом расковырял кусок жареной камбалы и выпил две чашки крепкого черного кофе. После кофе к Иванову стал помаленьку возвращаться бодрый вид.
Сергеев тоже съел немного рыбы, но он-то всегда предпочитал легкий завтрак. Допить кофе Сергееву помешал пронырливый администратор гостиницы, который, на цыпочках подкравшись к столу федеральных агентов, деликатно кхекнул и произнес:
— Прошу прощения за беспокойство, но вас вызывают к телефону.
— Кого именно из нас? — недовольно спросил Сергеев.
— Я не знаю точно, — смутился администратор. — Понимаете, позвонил лейтенант Колотилов и попросил позвать к телефону кого-нибудь из федеральных агентов.
— Лейтенант Колотилов попросил? — Иванов недоверчиво покачал головой.
— Потребовал, — сознался администратор.
— Ладно, я подойду. — Иванов бросил на тарелку с недоеденной камбалой скатанную в шарик салфетку и встал из-за стола.
— Мы оба подойдем, — сказал Сергеев. — Но сначала я допью кофе.
Иванов снова сел. Администратор гостиницы остался стоять. Сергеев с нарочитой неторопливостью допил кофе, поставил чашечку, поднялся.
— Пошли.
Администратор гостиницы отвел федералов в свой кабинет. На письменном столе, рядом с чудовищным чернильным прибором в виде какого-то крейсера, лежала снятая с аппарата телефонная трубка. Сергеев взял ее, сказал:
— Алло.
— Ну наконец-то, — сказал лейтенант Колотилов вместо «здравствуйте» и тут же поинтересовался: — Говорят, что вас обстреляли этой ночью?
Он не добавил «я же вас предупреждал», но это подразумевалось само собой, из его интонации.
— Да, — сухо сказал Сергеев, — было такое дело: приехали, побили окна, нас разбудили и уехали. А потом прибыли ваши коллеги и долго не давали нам заснуть.
Ознакомительная версия.
