— Пять, — мрачно констатировал Филбертус. — Это, возможно, пятая попытка тебя убить на случай, если не удастся четвёртая. Шарль, подай мне оставшуюся перчатку. Её я тоже заберу с собой, а ты достань из сундука другую пару.
— Слушай, а ты не преувеличиваешь? — воскликнул Марк, но смолк под гневным взглядом придворного мага.
— Это не шутки, Марк! Раньше тебя пытались убить железом, но теперь пошла в ход магия, и это уже серьёзно! Я мог бы игнорировать обычные нападения на тебя, если б ты не был моим другом, но теперь, когда на тебя направлены магические атаки, я уже не могу оставаться в стороне. Если ты погибнешь, это принесёт не только горе твоей семье и друзьям, включая короля, это поставит под удар меня, поскольку я знал об опасности и не смог её предотвратить. Даже если убитый горем Жоан пощадит меня, бабка натянет мою шкуру на барабан и сыграет на нём марш смерти. Так что мне придётся принять меры!
— Какие меры? — с тревогой спросил Марк.
— Прежде всего, я обязан доложить обо всём Инес и королю, чтоб тебе дали охрану.
— Нет, не надо! — взмолился Марк. — Я сам в этом разберусь, обещаю! Но я не смогу этого сделать, если меня запрут или приставят ко мне каких-нибудь навязчивых болванов! Я умоляю тебя, ничего не говори Жоану!
Филбертус некоторое время хмуро смотрел на него, а потом отдёрнул рукав камзола и кружевной манжет белой сорочки, после чего снял с запястья серебряный браслет, украшенный голубыми вставками.
— Давай руку, — приказал он и надел браслет на запястье Марка, звучно защёлкнув замок. — Я даю тебе одни полные сутки, Марк, только одни. Либо ты найдёшь и призовёшь к ответу того, кто покушается на твою жизнь, либо по истечении этого времени я иду к королю. Помни, ты рискуешь не только своей жизнью, но и моей репутацией.
— Бирюза, — прошептал Марк, проведя пальцами по круглым голубым кабошонам, оправленным в серебро.
— Бирюза, — подтвердил Филбертус. — Она защищает того, кто её носит, от дурного глаза, оттягивая на себя энергию зла, и стареет от этого. Петля, которую подложили тебе в постель, больше не опасна. Сегодня же я проведу над ней ритуал отражения и узнаю, кто насылает на тебя проклятие. Но это лишь колдун, за которым стоит его заказчик. И то, что украдена перчатка, говорит о том, что одним заклятием он удовольствоваться не желает. То, что твоя вещь попала к нему, — это плохо, через неё на тебя может быть наведён сглаз или даже заклятие смерти. Этот браслет выкован по особой технологии, при его изготовлении проводились магические ритуалы, усилившие его свойства, знаки, выгравированные на нём, дадут тебе надёжную защиту. Смотри на камень. Если он позеленеет, значит, бирюза состарилась, приняв на себя проклятие. Немедля сообщи об этом мне. Я же пока подумаю, как с помощью второй перчатки найти похищенную, а вместе с ней и колдуна или заказчика. И в любом случае, будь осторожен, чтоб мне не пришлось расплачиваться за то, что я выполнил твою просьбу.
— Я обещаю, что едва вернусь сегодня в Сен-Марко, займусь этим делом, — заверил его Марк.
Остаток светлого дня он провёл с королём, и ему снова пришлось разыгрывать беспечность, чтоб у Жоана не возникло даже подозрения, что у него что-то неладно. Уже начало темнеть, когда в павильоне накрыли стол к обеду, но в этот раз засиживаться там никто не стал. Король торопился во дворец, где его ожидало заседание королевского совета, и хоть он вовсе не требовал от своих друзей покинуть Шато-Блуа, все кавалеры и фрейлины двора отправились вместе с ним.
Проехав по Королевской улице с кавалькадой всадников, сопровождавших золочёные кареты дам, Марк, свернул к Чёрной башне и, спешившись в узком дворике, окружённом усиленными постами стражи, велел конюхам, принявшим лошадей, отвести их в конюшни Серой башни. Отправив оруженосцев с поручениями во дворец, он поднялся к коменданту и вскоре спустился в подземелье, где тюремщик отвёл его по тёмному коридору к тесной нише, где за решёткой сидел грязный человек.
Рассмотрев его при свете факелов, Марк с сожалением подумал, что вряд ли сможет получить от него какую-нибудь ценную информацию. Крупный мужчина в каких-то обносках тупо смотрел на него, с молчаливой покорностью ожидая своей участи. Было видно, что всю свою жизнь он провёл в трущобах и в шайку попал потому, что главаря привлекла его устрашающая внешность и природная сила. Наверно он был даже рад этому, ведь став членом шайки, он мог не бояться других бандитов и был обеспечен едой и выпивкой.
— Как тебя зовут? — спросил Марк, подойдя ближе.
— Рул, — хмуро взглянув на него, ответил тот.
— Встать, когда говоришь с его светлостью! — рявкнул тюремщик и прошёлся дубинкой по ржавым прутьям решётки.
Тот нехотя, но покорно встал, и ему пришлось согнуться, потому что низкий потолок камеры не позволял распрямиться в полный рост. При этом Марк заметил, что правая рука пленника висит как плеть, а плечо перевязано, видимо, тюремным лекарем.
— Кто приказал вам убить меня? — задал следующий вопрос барон.
— Это был Крот, — ответил громила, глядя на него исподлобья своими маленькими злыми глазками.
— Кто такой Крот?
— Наш атаман. Он сказал, что какой-то бруно велел ему придушить петуха и заплатил золотом. Он повёл нас в чистый город и указал на вас. Он обещал, что это будет просто, потому что при вас обычно только два щенка, которых тоже нужно убить. Больше ничего не знаю... Для петуха вы слишком вёртки, — немного подумав, добавил он. — Да и щенки у вас зубастые.
— Кто были те, кто сбежали?
— Крот и его брат Святоша. Они всегда держатся в стороне, когда мы работаем.
— У этого Крота и его брата есть имена?
— Наверно есть, — задумчиво пробормотал Рул. — Но мы зовём их просто Крот и Святоша.
— Он сказал, кому служит тот бруно, что нанял вас?
— Нет, он никогда не говорит об этом. Нам без разницы, лишь бы платили. Сказал только, что два петуха что-то не поделили и у одного клюв коротковат, чтоб драться самому.
— Где я могу найти вашего атамана?
— Он собирал нас в «Сломанном колесе», но теперь вы его там не найдёте. Он заляжет на дно и будет лежать камнем, пока пыль не осядет.
— А этого бруно, передавшего заказ, ты видел? Знаешь, где Крот с ним встречался?
— Нет, мне это без надобности.
Какое-то время Марк задумчиво изучал стоявшего перед ним верзилу, а потом, подумав, что тот больше ничего интересного не скажет, потому что не знает, отправился в Серую башню. Он не стал подниматься наверх, ему не хотелось оказаться в шумных залах королевского дворца, освещённых множеством огней и заполненных музыкой и щебетанием толпившихся там придворных. Ему нужно было подумать, потому он вышел в сумрачную подземную галерею, скудно освещённую укреплёнными на стенах факелами, и пошёл по ней, рассеянно кивая стражникам, стоявшим на своих постах у дверей складов и арсеналов.
Итак, ему удалось выяснить, что какой-то слуга нанял шайку Крота для того, чтоб убить его. Причём, судя по оговорке разбойника о петухе с коротким клювом, заказ этот исходил от какого-то дворянина, то есть заказчиком был мужчина, причём не бедный, если платил золотом и, возможно, не слишком сведущий в таких делах, потому что за такую работу обычно платят пригоршней серебра. Видимо, Кроту указали на его цель где-то на улице и сообщили о маршруте, которым он может следовать, и сопровождавших его везде двух оруженосцах, либо он сам какое-то время следил за ним, готовясь к нападению.
В любом случае нужно было отыскать и допросить этого Крота и его братца Святошу, и Марк какое-то время боролся с искушением лично отправиться в притон «Сломанное колесо», расположенный на севере в самых тёмных трущобах. Но тревога Филбертуса была оправдана: если кто-то вознамерился убить его, то вряд ли теперь остановится. Кто знает, не собирает ли теперь этот Крот новую шайку, чтоб всё-таки отработать полученное от заказчика золото. А потому пойди он в столь опасное место без надёжной охраны, то только облегчил бы задачу своему противнику. А брать с собой дюжину стражников или сыщиков не имело смысла, поскольку при таком эскорте с ним просто никто не станет разговаривать.
