плечи. Старик на какое-то мгновение приоткрыл глаза, посмотрел на него помутневшим взглядом, прошептал: «Марк…» и снова лишился чувств.
— Помогите! — заголосил позади слуга. — Убийство!
А Марк лихорадочно пытался сообразить, что делать, он невольно накрыл рану рукой, сжав между пальцами холодный клинок, и отчаянно смотрел на деда.
— Ваше сиятельство… — прошептал он.
В комнате послышался топот ног и крики, после чего его окружили гости, прибежавшие из пиршественного зала.
— В чём дело? — строго спросил граф де Полиньяк. — Кто его убил?
— Он! — завопил лакей и ткнул пальцем в Марка. — Это он убил старика!
— Что ты несёшь! — прорычал Марк, не решаясь двинуться, потому что на его коленях лежала голова деда.
— Это он, я видел! — продолжал кричать лакей.
Вокруг раздались крики, потом стало тихо, и присутствующие расступились, пропуская вперёд короля.
— Как это ни прискорбно, ваше величество, — заговорил де Полиньяк, — но в моём доме произошло злодейство. Граф де Лорм убил маркиза де Лианкура!
— Это ложь! — крикнул Марк. — Я не убивал его. Когда я вошёл, он уже лежал здесь, и что я должен был сделать? Стоять столбом? Он ещё не умер! Он жив!
Жоан присел рядом и приложил пальцы к шее маркиза.
— Так и есть! — кивнул он. — Помогите ему! Кинжал не вынимайте! Срочно вызовите лекаря, который живёт ближе всего, и пошлите за Фабрициусом. Марк?
Тот с мольбой взглянул на короля.
— Я никогда не причинил бы ему вреда, ваше величество! Он — мой дед! Если я потеряю его, я снова останусь один!
Жоан взглянул ему в глаза и поднялся.
— Ваше величество, — подступил к нему де Полиньяк. — Я считаю, что все мы были свидетелями того, что совершил граф де Лорм. Это возмутительное преступление, за которое он должен быть наказан. Я прошу вас немедленно отдать приказ о его аресте! В конце концов, речь идёт о покушении не на обычного вашего подданного. Маркиз де Лианкур был моим предшественником на посту коннетабля и много сделал для Сен-Марко! Его смерть должна быть отмщена.
— Он ещё жив! — в отчаянии воскликнул Марк.
— Эта ситуация… — начал король и внезапно замолчал. Он напряжённо взглянул на Марка и, наконец, решился. — Я согласен с нашим коннетаблем в том, что ситуация выглядит двусмысленно. То, что здесь произошло, должно быть тщательно расследовано. Я приказываю арестовать графа де Лорма и препроводить его в Чёрную башню.
— Ваше величество! — раздался рядом испуганный голос Мадлен, но она смолкла, повинуясь Делвин-Элидиру, обнявшему её за плечи.
— Я понимаю ваши чувства, мадам, — вздохнул король, — и сам встревожен и опечален происходящим. Но закон есть закон. Граф Раймунд…
— Нет! — воскликнул де Полиньяк. — Ваше величество, я прошу не поручать это расследование тайной полиции, поскольку граф де Лорм является её служащим.
— Вы сомневаетесь в моей непредвзятости? — холодно поинтересовался появившийся рядом Раймунд.
— Сомневаюсь, — кивнул коннетабль. — Всем известна ваша привязанность к этому молодому человеку, и, я уверен, что вы сделаете всё, чтоб найти доказательства его невиновности и вывести из-под подозрения. Ваш второй помощник барон де Грамон известен как старый друг графа де Лорма, и я не знаю, какие из найденных доказательств по делу он решит обнародовать, а какие скроет от короля.
— Вы пытаетесь меня оскорбить? — уточнил де Грамон, стоявший за плечом у Раймунда.
— Не надо! — поднял руку король. — Только дуэли нам не хватало в этой ситуации. Я уверен, что коннетабль погорячился со своими заявлениями, — он в упор взглянул на того, и де Полиньяк поспешно поклонился.
— Я прошу прощения, если невольно задел барона де Грамона. Однако настаиваю, что, испытывая к графу де Сегюру дружеские чувства, он может неверно оценить некоторые обстоятельства дела, истолковав их в пользу подозреваемого.
— Допустим, — проговорил Жоан. — И кто ж будет расследовать это дело? Полиция магистрата?
— Вряд ли это их уровень, — усомнился граф. — Я прошу вас поручить проведение расследования военному ведомству, поскольку пострадавшим в этом преступлении является коннетабль Сен-Марко.
— Я не знал, что в военном ведомстве есть сыщики, — презрительно обронил Раймунд.
— Я готов взять расследование на себя! — заявил де Полиньяк.
— Хорошо, — согласился король и отошёл в сторону, чтоб пропустить к раненому примчавшегося лекаря в добротной мантии и чёрной шапочке. — Граф де Лорм, я прошу вас не препятствовать расследованию, которое будет вести военное ведомство, и проследовать в Чёрную башню.
— Повинуюсь моему королю, — проговорил Марк и, передав деда присевшему рядом лекарю, поднялся.
Он какое-то время потерянно смотрел на свои окровавленные руки, а потом поднял глаза и отыскал в толпе Мадлен. Она полными слёз глазами смотрела на него, но Айолин нежно и крепко обнимал её и, поймав взгляд Марка, кивнул, в знак того, что позаботится о его жене.
На улице уже стемнело, наступила тёмная половина дня, когда Марка привели в камеру для допросов, где его ждал де Полиньяк со своими людьми. С него сняли камзол, усадили на стул и связали сзади руки, отчего его спина оказалась плотно прижата к прямой спинке. Его это удивило, но не слишком обеспокоило. В камере не было палачей, к тому же он не верил, что в данной ситуации у кого-то хватит смелости прибегнуть к пытке.
— Граф де Лорм, — официально произнёс де Полиньяк, подойдя к нему, — вы обвиняетесь в покушении на маркиза де Лианкура. Признаёте ли вы свою вину?
— Конечно нет! — воскликнул Марк. — Когда я вошёл в комнату, он уже лежал на ковре. Я лишь пытался помочь ему и зажал рану рукой.
— Но у нас есть свидетель, который видел, как вы отобрали у маркиза кинжал и ударили его!
— Ваш свидетель лжёт! Я думаю, что он намеренно заманил меня в ловушку, сначала вызвав в эту комнату якобы по приказу маркиза де Лианкура, а потом подняв шум и обвинив меня в том, что я не делал.
— Вам не удастся обмануть следствие! — зловеще проговорил граф де Полиньяк, наклонившись к самому его лицу. — Все видели вас там с окровавленными руками возле тела вашего деда. Вы убили его, а теперь пытаетесь уйти от ответственности. Вам это не удастся. У меня есть способы заставить вас признаться!
— И какие же это? — уточнил Марк, прищурившись.
— Я могу позвать палачей.
— Они не так глупы, как вы, и прекрасно понимают, когда могут применить пытку, а когда это запрещено. Мы живём не во времена короля Ричарда. Сейчас допрос с пристрастием допустим только в том случае, если есть иные неопровержимые доказательства вины. У вас их нет. К тому же пытать графа крови без особого разрешения короля вы не вправе. Так что перестаньте меня запугивать.
