упомянул, что дело очень непростое и ему нужны профессионалы, способные мыслить… «за гранями рационализма».
— Иными словами — он верит, что людей убило какое-то привидение? — удивилась Елена, машинально расправляя юбку.
— Если бы я не знал Иннокентия, то сказал бы — что да, он считает именно так. Что бы у него там не стряслось… это очень важно. Так что на тебя вся надежда — Товарищ Молния.
Елена скривила губы в подобии улыбки. Она очень не любила того прозвища, что дал ей Илья — Товарищ Молния. Такое прозвище было, каким-то странным — отдающим духом дешёвых американских комиксов. Однако Илья любил употреблять это прозвище, иногда подменяя его не менее странным прозвищем — Леди Тандерболт. (Игра слов — «молния» и «тандерболт» на русском и английском языках означают одно и то же. Примечание автора).
Пару раз Елена просила не называть себя так, но потом махнула рукой — пусть обращается к ней как ему удобнее. Начальник же… имеет право на определённые полномочия.
— Конечно, я просто так тебя не отправлю — получишь в складах «Оранга», а так же «Айзек» и «Вьюгу». Заодно проверим — правильно ли мои ребята из конструкторской мастерской собрали всё это. Между прочим, ты первый человек на нашей планете, кто проведёт полевые испытания усовершенствованной версии «Оранга».
— Ха-ха! — Елена усмехнулась и постучала по столу ногтями. — Смотрю, вы решили на мне испытать кое-какие сверхсекретные разработки?
— Ага. В самую точку. Что поделать? Для нас очень важно знать, что то, что мы создали — работает так, как мы задумали, — усмехнулся Илья. — А в тебе я не сомневаюсь… Ты не только красивая девушка, но и весьма ответственный работник. Так что тебе можно смело доверить дорогое оборудование и не бояться, что ты его расколошматишь, без причины.
Затем он снова оскалился, в улыбке, что на его изувеченном «чёрным ядом» лице смотрелась как жуткий оскал.
— Елена… скажу тебе так — я не могу представить, ЧТО там случилось. Но прошу тебя об одном — держи ушки на макушке. Не доверяй никому. Что бы там ни было — это очень серьёзно…
* * *
«Арктика… Ты что, мил друг, серьёзно считаешь, что там самое страшное — это медведи, ветра и холода, от которых заживо замерзают олени и люди? Э не, мил сын. Это не так…
Расскажу тебе одну историю… в 1949 году я и мои ребята отправились в экспедицию, в горы, которые местные зовут Угодья Келе. Нас было много — человек двадцать, мы были хорошо оснащены, с оружием, радиостанцией, собаками и провиантом — в общем, как говорят в Одессе — «не жизнь, а повидло — да ещё с абрикосами».
Ну и представь себе — чуть ли не на третий день экспедиции. Нашли мы у одной речки лагерь старателей — причём старый, как бы ни при Александре Третьем разбитый, если верить газетам, блокнотам и личным вещам, что мы нашли. И было в этом лагере — пять трупов — ну не трупы, уж честно говоря, а то, что в трупах находится — скелеты. Животина и птицы их хорошо потрепали, кости растащили ого-го — так что мы по черепам сосчитали — пять человек было. Лагерь у них явно был из тех золотодобытчиков, что больше «решетом трясут» (Сленговое название добычи золота путём промывки породы в реке. Примечание автора). И все убиты были выстрелами из оружия огнестрельного — парни мне пули из черепов некоторых извлекли — пули от револьвера «Смит и Вессон».
Откуда знаю? Да нашли мы этот револьвер и того, кто им владел — спустя три часа нашли, на берегу этой же реки — тот, кто убил своих друзей, бросил лагерь, бросил еду, воду, вещи и запасную одежду, и потащился — пешком, через ледяную тундру. Шёл он недолго — отошёл километров на двадцать, рухнул, и умер — видимо от усталости или холода — одежда-то на нём была хоть и для зимы, да только если тащиться по колено в речной воде, то ноги и в валенках отмёрзнут и отвалятся… Так мы и нашли останки этого парня — на берегу реки — где он лежал, обнимая мешок — до самой смерти его не то что не выпускал, но даже головой к нему прижался… Так и умер с ним в обнимку…
А нёс он с собой — десять кило золотоносной породы. Причём очень хорошего качества — семь кило чистого золота, получилось бы после «перетряски». (Отделение золота от породы и переплавка его в металлический слиток. Примечание автора). С этим золотом и помер. А перед этим своих товарищей, с которыми золотишко добывал — убил.
Понимаешь мою мысль? Человек убив своих друзей, просто взял золото и пошёл с ним, куда ноги ведут, да глаза глядят. При этом он не взял с собой ничего — ни еды, ни воды, ни топлива, ни запасной одежды и обуви… Только золото.
Это и есть то, что мы зовём «золотым дьяволом» — безумие, что накатывает на человека, при виде золота. Безумие, которое он не в силах ни остановить, ни контролировать. Человек, которого захватывает это безумие — он способен на всё. На любую гнусность, жестокость и злобу.
Он становится не собой. Его душой завладевает «золотой дьявол».
Так что для нас, арктических геологов, самое страшное и самое желанное — найти золото. Найдя золото, мы уже прекращаем понимать, кто перед нами… человек, или одержимый.
Бойся золота. В нём скрыта страшная сила…».
Письмо главного инженера поискового поселения «Плутония» Иннокентия Севера, адресованное Илье Муромцеву (директору Института Биологических Исследований — Биоинститут).
Небо было таким серым, что фактически сливалось с землёй — только мелькающие в этой хмари горы иногда указывали на то, что самолёт летит над землёй, а не замёрз во времени, словно в каком-то фантастическом романе.
— Да вы сильно не переживайте, у нас тут и не такая погода бывает… — сказал Елене лётчик. — Сейчас ещё терпимая погода. Вот если бы шу-шу задули — то пиши, пропало.
— Шу-шу? — удивилась Елена, что сидела в соседнем кресле и всматривалась в непроглядную хмарь.
— Это такие порывы ветра с моря — очень скоростные и сильные. Будете на «Базе» — не зевайте — услышали сирену — тут же бегите в сторону любого дома, или крепкого строения, пусть даже мужской нужник. А если окажетесь на улице и добежать не успеваете — хватайтесь за цепи и тросы, что меж домами натянуты, а то вас
