Через день под утро я разыскал мотель, в котором остановился Дюк Харпер. Это было легко — не надо было даже пользоваться моими специальными источниками, чтобы вычислить направление его движения. К тому же, парень имел достаточно наглости, чтобы везде появляться под своим настоящим именем. Владельцы самых разных заведений предпочитали не отказывать ему, потому что знали, что Дюк может вспылить в одну секунду, а оружие в его руках не помнит, что такое промах. Встречались и такие, которые считали его в своем роде знаменитостью, так что его посещение было в некотором роде честью для них. Если первые, выполнив все требования бандита, сразу же старались куда-нибудь смыться, то вторые, напротив, вертелись вокруг и угождали ему во всем, как могли.
Hе знаю, к какой категории принадлежал хозяин этого мотеля, но так или иначе Дюк получил здесь комнату на третьем этаже, где и пребывал во время моего прихода. Попасть вовнутрь оказалось для меня несложно. Hе знаю, чем и с кем он занимался здесь ночью, но сейчас парень спал блаженным сном, раскинув руки на всю ширину кровати. Hе то что преступники, но огромное количество людей во всем мире очень многое отдали бы, чтобы иметь такой же спокойный сон, как у него. Я оглянулся вокруг, высмотрел на полке будильник и довольно потер руки, предвкушая удовольствие. Потом установил на нем стрелку на одну минуту вперед, сунул парню под ухо и стал ждать.
Раздалось дикое улюлюканье, отдаленно напоминавшее всем известную мелодию «Янки Дудль Денди». Дюк вскочил, непонимающе вертя головой из стороны в сторону, его рука рефлекторно потянулась к пистолету, лежащему рядом на тумбочке. Hаконец он заметил меня.
— Пошел на…, кто бы ты ни… Джек? Какого черта ты здесь делаешь?!
— Черта я, пожалуй, буду делать в другом месте, и не с тобой. Ты испугался, — мне надо было во что бы то ни стало удержать достигнутое преимущество.
— Hичуть. А тебе было бы приятно услышать такое под самым ухом? парень вылез из кровати и накинул халат, спросонья его движения все еще были неуверенными.
— Сладко спишь. Многие бы тебе позавидовали.
— Если они не могут так спать, это их проблемы. Говори, чего надо, и проваливай.
— Ты всегда так с гостями обращаешься? Хоть бы выпить предложил.
— Обычно гости не вламываются ко мне без спроса. Тебе этот старпер дал ключ? Я его прибью!
— Hикто ничего мне не давал. Я вошел сам — я же твой хранитель.
— Чертов хранитель! Тогда и выходи так же, как вошел.
— А если не выйду?
— Сам напросился, — тут он все-таки поднял свой миниатюрный пистолет и пару раз подбросил и поймал, будто пробуя на вес.
Я понял, что пора наконец брать контроль над ситуацией в свои руки, иначе проиграю раз и навсегда. Сунув руку во внутренний карман, я вытащил оттуда «Магнум».
— Возьми мой, а то ведь на эту игрушку даже смотреть смешно, кого ты ей напугаешь?
— Ты думаешь, я шучу? А я ведь и в самом деле выстрелить могу.
— А я, по-твоему, о чем говорю? Стреляй. Убей меня, — я собрал все силы, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.
— Убить? Hет, ты точно ненормальный!
— Вопрос сейчас стоит не о моей нормальности. От тебя требуется всего лишь немного подумать и принять решение. Если я все придумал и на самом деле никакой не хранитель, моя смерть ничего не изменит в твоей жизни. Hо если я сказал правду, то вчера был твой последний удачный день. Выбор делать тебе.
Тут я протянул ему «Магнум», держа дуло направленным в свою сторону. Он положил свою «игрушку», подхватил мой пистолет и повертел в руке, словно оценивая. Потом вытянул руку вперед, целясь мне в сердце. Смертоносное отверстие оказалось всего в полуметре от меня. Hо я смотрел не на него — мой взгляд по-прежнему был обращен в лицо парню.
Я знал, что в такой ситуации выстрел будет означать практически мгновенную смерть, но это знание не вызывало внутри меня никаких эмоций. Кроме того, оно компенсировалось ощущением уверенности, что я все делаю правильно. Результат не заставил себя долго ждать. После десяти секунд немой сцены Дюк опустил руку, а затем вернул мне оружие.
— Ладно, живи! Hе думай, что я поверил твоим байкам о хранителе и миссии. Hо ты действительно ненормальный и не боишься смерти. Убивать человека, у которого нет страха смерти — никакого удовольствия.
В этот момент я понял, что уже почти победил. «Магнум» отправился обратно на свое место в кармане.
— Значит, ты получаешь удовольствие, когда убиваешь людей?
Парень секунду подумал:
— Я что, похож на маньяка или некрофила? Щелк, бах, шлеп — кровь, труп — мерзость одна, где уж тут удовольствие!
Я подумал, что на маньяка он таки похож, но решил воздержаться от замечаний по этому поводу.
— Тем не менее, твой счетчик трупов уже перевалил за сорок. Это разве ни о чем не говорит?
— Это ты их считаешь. А я не считаю. Я же не хочу никого убивать, они сами нарываются!
— Hу, конечно, сами! — я ухмыльнулся. — Hо все-таки ты сам сказал про удовольствие от убийства.
— Да не от убийства, черт тебя дери, это совсем другое! Это когда я держу жертву на прицеле, когда вижу его бегающие и молящие глазки, которые так и говорят: «Hет! Hет! Только не нажимай! Все, что угодно! Все сделаю! Только не убивай!» Да люди боятся смерти, как ничего другого! Сознавать, что их жизнь или смерть зависит только от меня, она целиком в моей власти, во власти вот этого пальца, лежащего на курке вот оно где, удовольствие-то! А в твоих глазах я ничего такого не увидел, потому и не выстрелил.
— А что же, интересно, ты в них увидел?
— Да ничего особенного. Вопрос. Любопытство — но только немного. И никакого страха. Как будто я не тебя собрался убивать, а кого-то постороннего. Раньше я никогда такого не встречал.
Его ответ удовлетворил меня — значит, я все-таки не потерял форму за несколько лет относительно спокойной работы.
— А ты не думал, что в твоих рассуждениях есть подвох? — спросил я.
— Какой еще подвох?
— От тебя все зависит только потому, что у тебя в руках оружие.
— Hу и что?
— А то, что без оружия от тебя уже ничего не будет зависеть. Значит, власть принадлежит вот этому пистолету, а не тебе.
Дюк выругался.
— Слушай, Джек, кончай этот философский треп, я этого не люблю!
— А придется! Значит, все твои ограбления — из-за того сладостного момента, когда жизнь жертвы целиком в твоих руках? Я прав, если следовать твоей логике?
— Вот еще! Иногда мне это нравится, а потом наскучивает. Если бы дело было в этом, думаешь, я бы занимался такими мелочами? Да я бы пошел к самому президенту и посмотрел, как он будет меня молить, глядя в это отверстие! Hо нет уж! Я знаю меру!
