– А может, это кто оттуда, из космоса? – мать сделала жест в сторону потолка, за которым, по ее мнению, начиналось небо, а следовательно и космос.
– Конечно, во вселенной мы не одни. Есть цивилизации более развитые. Но встреча с ними сейчас невозможна, а может быть и вообще никогда не состоится, потому что человек для них слишком глуп, а поэтому – неинтересен, – заверила Нона.
Мать смотрела на неё недоверчиво, обмахиваясь фартуком. Жара, проникая с улицы в дом, делала воздух тяжёлым и горячим, как в бане. Она была женщиной малограмотной, но умела мыслить с размахом.
– Нам-то к ним еще, конечно, рановато летать, умом не тянем, – согласилась она, – А кто мешает им к нам прилетать? Девушка эта, может, от них. Огонь же – это энергия, вот она с ее помощью и добралась до нас.
Нона рассмеялась:
– Мама, ты зря считаешь себя малообразованной. Видишь, как сразу выловила из моих слов то, что необходимо для поддержки твоей фантазии. Чтобы обладать такой избирательной способностью – выуживать откуда-то всё, что подтверждает твои предположения, необходимо обладать некоторым запасом знаний и гибкостью ума.
Мать, заулыбавшись, протянула:
– О-о, начала опять свою науку мне лепить. Скоро по-простому совсем разучишься говорить, поэтому и замуж не выходишь. Мужчины о любви хотят говорить, а ты им о науке да о книжном.
– Я слишком грамотна для любви. Мой ум перерос эту низкую стадию развития, – с гордостью ответила дочь. – Любить способны только не слишком развитые в интеллектуальном отношении. Сейчас век техники, и чувствам – не место. Но в силу того, что общество развивается неравномерно, в нем всегда имеются высокоорганизованные элементы и элементы, находящиеся на самой примитивной стадии развития. Так вот – высокоорганизованные движут науку и цивилизацию вперёд: запускают космические корабля, исследуют океаны, а остальные в это время занимаются любовью, заботятся о численном составе общества. Конечно, и те, и другие необходимы, дополняя друг друга. Если в обществе останутся только высокоорганизованные, общество перестанет увеличиваться численно и постепенно вымрет. Если останутся низкоорганизованные, общество не будет прогрессировать и вымрет от голода, так как при интенсивном увеличении численности населения низко организованные не смогут удовлетворить себя продуктами питания.
В соседней комнате раздался громкий, веселый смех, это заливался Андрей.
– Ой, ой! – воскликнул он, появляясь в дверях, – Ну ты и даёшь. Какие речи! Я вижу – душа в тебе умерла раньше тебя. Даже в нашей маленькой семье есть такое деление: высокоорганизованное существо – это ты, а низкоорганизованные – это мы. Нет, по-моему, ты слишком одеревенела в мире своих формул, и мне, как брату, надо побеспокоиться о спасении твоей души. Тебе уже тридцать. Самый расцвет для девушки. Мама! – весело воскликнул он. – Пора Нону срочно выдавать замуж. Ты видишь, до чего она очерствела в свои тридцать лет. А что будет дальше? Нет, ее срочно надо спасать. Мужчины боятся к ней подходить на километр. У меня один знакомый спрашивает: «Что это у тебя сестра такая серьезная»? Я отвечаю: «Решила принести свою красоту в жертву науке и прогрессу». А он говорит: «Какая жалость, лучше бы она принесла себя в жертву мне».
Нона вспыхнула, и щеки ее зарделись румянцем.
– Нечего ерунду пороть! – бросила она сердито брату.
В разговор вмешалась мать:
– Что тут такого? Мужчина интересуется тобой. Ты у нас красивая. Что ж на тебя не смотреть. Кстати, Андрюша, это серьёзный человек? На него можно положиться?
– Не беспокойся, мамочка, – весело ответил сын, насмешливо поглядывая на сестру, – на него можно не только «положиться», но и сесть ему на шею.
Нона пренебрежительно махнула рукой.
– Шути, шути. Шутки продлевают жизнь. Пойду лучше почитаю книгу.
Как только она скрылась в другой комнате, мать сокрушённо покачала головой:
– Не девка стала с этими книгами, а как это их сейчас называют… вот, из головы вылетело…
– Робот, – подсказал Андрей.
– Точно, – подхватила она, – вырастила робота на свою шею. Думала – человека ращу, а получился какой-то механизм: ни души, ни чувств, поступает и говорит все по-книжному. Неужели и ты такой будешь?
– Что ты, мамуль, – ласково проговорил Андрей. – Я видел чудо, и теперь никогда не стану роботом. Я верю, что огненная девушка существует, и обязательно найду её.
– Верить в сказку обязательно надо. А с Ноной я промахнулась, – вздохнула мать. – Ой, как промахнулась! А ты у меня смотри… – и вдруг она посмотрела на него подозрительно: – Подожди-ка, любезный! Что это ты говорил, что найдешь эту девушку? Смотри мне, – пригрозила она. – Найдёт он девку-огонь! Наверно, уже какую-нибудь рыжую плутовку подцепил? – она остановила на сыне испытующий взгляд.
– Что ты, мама, – Андрей сделал наивные глаза, – у меня пока знакомых нет, и жениться я не собираюсь. А сказки люблю. Без них окружающее превращается в холодный и скучный мир трезвого рассудка. Здесь всё ясно, всё объяснимо и поэтому неинтересно. А за Нону не беспокойся, я постараюсь вернуть ее к жизни. Кстати, человек, который интересовался ею, действительно обворожён ею.
Лицо матери озарилось надеждой.
– Ой, хотя бы не остыл раньше времени, хотя бы до ЗАГСа довести, а уж после пусть остывает.
Мать встала.
– Ладно, пойду. Дела надо делать.
Андрей вернулся к своему аппарату, представляющему пока набор крошечных деталей, проводков, соединенных в сложную схему, понятную только самому изобретателю. Над своим аппаратом он работал давно. Сначала уяснил физический и механический принцип действия будущей конструкции, идя от обратного: в первую очередь установил, что желает получить в итоге, а затем разработал систему, которая должна была обеспечить желаемый результат. Многое пришлось вычислять математически и физически. А когда схема была разработана, начались трудности с деталями, достать которые оказалось не так-то просто. Не менее сложным было и исполнение работы, требующей ювелирной точности и чистоты.
Обычно, когда он приступал к работе над своим изобретением, забывалось всё на свете, но сегодня его мысли то и дело возвращались к увиденному явлению и рассказанному матерью.
«Что же это за странный огонь, который не обжигает, и энергия, которая не дает тепла? Да и сама девушка – это человек или оптический обман? – думал он. – Быть может, это чье-нибудь изобретение?… – раздумывал он. – Хотя нет, сумочку она мне дача прямо в руки, значит сама материальна. Жаль, я растерялся. Обхитрила она меня – сумочку дала и исчезла. Интересно, каким образом? Надо было не спускать с неё глаз. Проворонил. А если бы смотрел на неё, как бы тогда она исчезла? Слухи слухами, но кое-что из них извлечь можно».
