сторону и решительно открыл дверь. Четыре вышколенных охранника тут же заняли свои позиции. Один встал у окна, осторожно выглянув на улицу. Двое —по обе стороны от кровати больного. Четвёртый остался у дверей.
Начальник ФСБ спокойным шагом приблизился к Бузмакову и присел на услужливо подставленный ему стул. Он внимательно осмотрел пациента, откинув для этого простыню. Вит был обнажён. Запястья рук и ног крепко пристёгнуты кандалами к кровати, которая в свою очередь была надёжно прикручена к полу. Специальные «смирительные» полосы из крепкого материала удерживали тело технолога в горизонтальном положении. Колени, локти, суставы пальцев рук и ног, были нереально распухшими. На пальцах не было ни одного ногтя. Опухшее лицо скорее напоминало лицо мертвеца, чем живого человека. Но больше всего поражали седые волосы этого ещё явно молодого человека. Седина часто украшает мужчину. Но в данном случае она вызывала ужас. Непонятный животный ужас и внутреннее содрогание. Внутреннее содрогание у любого нормального человека. Но только не у Гакова. Глаза пациента были закрыты. Глеб Олегович дотронулся до его руки и вкрадчиво предложил:
– Витольд Робертович, я бы хотел поговорить с вами. Вы меня слышите? – он более настойчиво пошлёпал по руке несчастного технолога и практически пропел: – Господин Бузма-а-аков, ау!
Пациент даже не шелохнулся. Тогда Гаков повернулся к доктору, зашедшему в палату следом за ним:
– Он что, спит?
– Нет, отдыхает. Просто мы приглушили его психическую агрессию антидепрессантами.
Гаков нагнулся и влепил Бузмакову пару звонких пощёчин. Реакция была непредсказуема. Вит задрожал всем телом, забился в конвульсиях. Голова его поднялась с намерением оторваться от шеи. Все жилы его организма невероятным образом напряглись. Изо рта пошла пена, а в приоткрытых дрожащих веках просматривались только белки. Картинка была не для слабонервных.
– Когда это пройдёт?
– Боюсь, никогда, – главврач повернулся к медсестре, стоявшей за открытой дверью и та, приняв его взгляд за команду, тут же зашла в палату с принадлежностями для инъекции.
– Но он сможет когда-нибудь нормально разговаривать? – вновь поинтересовался начальник ФСБ.
Доктор слегка пожал плечами:
– Я не большой специалист в этой области, но мой прогноз негативен. В его организме произошли необратимые изменения. Мы навсегда потеряли его, как члена общества. Поэтому я намерен завтра с утра перевести пациента в психиатрическую клинику.
В это время в кармане Гакова зазвонил голофон. Он ответил, выслушал и отдал распоряжение звонившему:
– Только не торопись. Выстави надёжное оцепление, чтобы никто из них не ушёл, – разговаривая, он двинулся к двери, и его охрана потянулась вслед за боссом. – И лучше дождись меня. Я уже выезжаю.
Догнавший его главврач на ходу поинтересовался:
– Что мне с ним делать? Отправлять в психушку или вы вернётесь?
Гаков, даже не взглянув на доктора, походя махнул рукой, что могло означать только одно – делайте, что хотите.
Глава семьдесят девятая
25 апреля
Сочи. Конспиративная квартира
План отхода
Кацэ открыл на планшете взломанную им систему видеонаблюдения дома:
– Так-с, сейчас посмотрим. Ага, со стороны Гагарина подъехал броневик со спецназом. С другой пока никого нет. Сейчас они нас начнут оцеплять. Всё, уходим! – компьютерный гений замер, уставившись на Юшкевич, которая, вместо того чтобы собираться, деловито вытаскивала из рюкзака элементы альпинистского снаряжения: – Я чего-то не понимаю. Что ты собираешься делать?
Лиза, не отвлекаясь от своего занятия, спокойно разъяснила:
– Алиса в курсе предусмотренного на этот случай плана. Она вас отведёт. Шеф, сегодня я за старшего. Так что давайте без митингов обойдёмся. Вы с Андреевой, а я на прикрытии.
Никто особо и не спорил. Здесь все, кроме Ярослава, привыкли к дисциплине.
План отхода был продуман заранее. Конспиративную квартиру выбирала Лиза. Она сразу обратила внимание, что здесь в одном подъезде сдавалось сразу две квартиры: одна на третьем, где они были сейчас, а вторая на пятом этаже. Задумка была такой: в случае опасности и невозможности эвакуации через парадный вход основная группа должна перебраться в резервную квартиру. А для отвлечения внимания противника одному человеку надлежало спуститься на землю с тыльной стороны здания, где его ожидал автомобиль с затемнёнными стёклами. У преследователей должна возникнуть иллюзия, что все эвакуировались именно так. Поэтому, как только Алиса увела основную группу, Юшкевич закрыла двери не только на замок, но и на внутреннюю задвижку. Сразу после этого она распахнула окно. А затем зацепила кошкой один конец верёвки за батарею отопления, а второй бросила вниз. Юшкевич уже исполнилось сорок лет. Она в последнее время раздалась в бёдрах и отрастила до третьего размера грудь. Тем не менее, её физическая форма была на высоком уровне – результат ежедневной самоподготовки. Зацепив карабин за верёвку, Лиза быстро исчезла в проёме окна. Через минуту, взревел мощный мотор, и машина рванула с места.
Глава восьмидесятая
25 апреля
Резиденция президента США
Палм-Бич, Майами
Я сразу подам в отставку
Леа Джайзани обсудила с президентом весь спектр направлений своей работы. Но наиболее подробный доклад был посвящён России. Вся оперативная информация твёрдо подтверждала успех проведения операции «Паганини». Нэнси Льюис высоко оценила работу Джайзани:
– Отличный результат. С головной болью, с которой не могли справиться предыдущие поколения наших политиков, наконец, покончено навсегда. Слава богу, что вскоре никто даже не вспомнит, что была такая страна. И нам не надо будет по поводу и без повода говорить о русских.
Леа с удовольствием отпила из кофейной чашки и улыбнулась:
– Спасибо, за оценку моей скромной деятельности.
– Откуда такое имя? Паганини, он что – музыкант?
– Нет, ровно никакого отношения к музыке наш агент не имеет. В молодости он приехал в английский Кембридж и оказался в поле зрения нашего аналитического отдела, который включил его в число перспективных агентов влияния. Паганини засветился, как человек проамериканских демократических взглядов, слишком честолюбивый, жаждущий получить от жизни всё любым путём. Но в то же время – он человек умный, рассудительный и терпеливый. В целом, агент-мечта. Родители Паганини по уровню благосостояния не дотягивали до среднего класса российского общества. Поэтому вербовать его решили по сценарию больших долгов. Сначала хотели свозить в Лас-Вегас. Но для этого требовалась американская виза, что могло вызвать подозрение у ФСБ. Затем узнали, что клиент умеет играть в гольф. Ну какие русские гольфисты? Поэтому, быстренько заманили его на игру, надеясь загнать парня в жуткие долги. Подпоили, выставили под видом обычных парней профессиональных гольфистов. Но ничего из этой затеи не вышло. Парень творил чудеса. Такие, что у всех челюсти отваливались. В результате он выиграл главный приз.
– Так хорошо играл?
– Так хорошо, что ему тут же было присвоено конспиративное имя «мистер Игл». В каждой игре он оформлял по 1-2 «игл», а иногда и больше.
– Ты же говорила: «Паганини»?
– Говорила. У него так и осталось два имени. Паганини тоже из-за гольфа. Представляешь, он всегда играл и побеждал, используя всего одну клюшку.
– Как это?
– Т-а-ак! Наши ему как-то подарили комплект
