Но контора пишет, а дела делают на местах, так что были у нас в отделе, кроме оперативников, и следователи…
Я допило пиво, доел яичницу и приступил к походу по магазинам. Надо было купить пару смен белья и всякую домашнюю мелочевку. А то у меня даже вантуза не было!
[1] История "Красной звезды" началась в далеком 1924 году. Тогда он назывался "Центральный учебно-опытный питомник-школа военных и спортивных собак".В его составе находилось всего 35 человек и 44 собаки.
[2] Александр Мазовер разводил немецких овчарок и другие породы в военном питомнике «Красная Звезда», игравшего очень важную роль в отечественном собаководстве того периода.
Глава 20
«В общем, я очень люблю и кошек, и собак. Что за славные, жизнерадостные создания! Как товарищи они намного превосходят людей»
Д. К. Джером
Прибыла комиссия из Москвы. «Что за комиссия, создатель…»! Ну а как же, средства выделили, новое штатное расписание Вяземского РОВД финансово обеспечили, надо проверить. Социализм — это прежде всего учет!
Естественно, в местной двухэтажной деревянной гостинице с клопами и тараканами членов комиссии размещать не стали, а отвезли в домик горкома партии, где тоже два этажа, но комфортных. Рядом чистенькая банька, которую обслуживают горкомовские же комсомолки, девушки среднего возраста и без предрассудков. А какой вид на город и речку со второго этажа этого партийного домика!
Я, кстати, там был. Мед не пил, но пиво было. И неплохой самтрестовский коньяк КВК с солидной выдержкой.
Вызвали меня прямо с работы, только и успел китель накинуть вместо халата. Два веселых молодца (не одинаковых с лица) встретили меня раскрасневшиеся за скромным советским столом со шпротами, буженинкой, карбонатом, сервелатом и прочими яствами, которые в магазине только из под прилавка. Рыба была представлена похуже, зато икра была обеих цветов.
— Мы — подполковник Замятин и майор Майоров из управления МВД прибыли по вашу душу, — душевно сказал полный и невысокий, привстав со стула, но сперва перекусим. А то мы только что из баньки.
Второй, длинный и тощий, привставать не стал, так кивнул — сидя.
Ну а я не стал кочевряжится, присел, наложил себе на тарелку всего понемногу, коньяка махнул и принялся закусывать.
— Сейчас горячее будет, — появилась одна из комсомолок, — вы там не наедайтесь, гусь с яблоками.
Мы все трое утвердительно покивали головами, не прекращая жевать. А подполкан налил мне еще коньяка.
— Спасибо, — сказал я, — люблю самтрестовский, хоть он и резковат немного.
— Вы же в прошлом офицер? — вступил в разговор тощий. — Где служили?
— Бывших офицеров не бывает, — ответил я. — А служил на Дальнем Востоке, там снабжение по высшей сетки, так что выбор коньяков был хороший.
Но тут внесли огромного гуся и все разговоры на время превратились.
Вот, под гуся меня и накрыло еще одним детским воспоминанием. Праздничным. Семейным. Сперва стол покрывали белой праздничной скатертью, потом на скатерть ставили приборы и начинали выкладывать закуски. В круглых тарелках лежали тоненькие кружочки колбас, ветчины, буженины, в продолговатых тарелочках нежились в масле шпроты и сардины. В глубоких мисках горбились разнообразные салаты. Еще были тарелочки с огурчиками, грибами, помидорами. Между ними выстраивались бутылки с вином, водкой и коньяком. Женщины пили вино, Кто-то пил водку, а кто-то — коньяк. Чья-то мама всегда говорила своему мужу, чтоб он не пил каждую рюмку до конца, “не на поминках”, мол. Но он кивал ей: “да, милочка”, - и все равно пил до конца.
Вино или шампанское наливали и детям — мне и чьей-то дочке. Чуть-чуть, на донышко. И тогда они чокались вместе со взрослыми. Бокалы звенели, как хрустальные колокольчики.
Потом закуски убирали, мама торжественно вносила горячее. Иногда это был гусь, иногда — индейка, иногда — жареное мясо с картошкой и зеленым горошком. Мясо бывало зажарено куском и Ромка никак не мог научиться отрезать от этого куска маленькие кусочки тупым столовым ножом. И удивлялся, как это получается у взрослых.
После горячего взрослые вставали из-за стола, мужчины уходили курить на балкон, а женщины шли с мамой на кухню. Ромка же с Наташей шли в пустую спальню: рассматривали Ромкины игрушки или возились, как плюшевые медвежата…
Это воспоминание потянуло за собой другие. Вот он поступает в медицинский институт, чтоб пойти по стопам родителей, а те его отговаривают.
Вот записывается в студенческую неформальную группу поэтов и читает там свои стихи:
Стою на берегу залива
И сам себя понять боюсь;
Рыбачьи лодочки тоскливо
Мою вычерпывают грусть.
Вон, тот рыбак смеётся звонко,
С тем рыбаком у нас борьба
Ведь приложением к улову
Меня ловить — его судьба!
Во мне, как в рыбе, тлеет ранка,
А я чего-то не пойму:
Клюю на бабу — на приманку,
Клюю на девушку — блесну…
— …Так расскажите нам про ваши задумки о собачьем питомнике для МВД. Мы, конечно, читали вашу докладную, но хочется услышать живьем. Так сказать — в натуре. — Это подпол, он, похоже, главный в команде.
Я отодвигаюсь от стола, с сожалением посмотрев на недоеденное крылышко (ноги достались московским гостям). Насчет воспоминаний не переживаю, ночью, как уже привык, будет озарение с подробным раскладом первой половины моей жизни. Вот и выясню — как дошел до воровского посвящения из такой хорошей и состоятельной семьи.
— Во время войны собаки в наших войсках применялись широко и грамотно, — начинаю я короткую лекцию. — Они взрывали танки, буксировали с поля боя раненных, работали почтальонами при невозможности другой связи, обезвреживали мины. К примеру, шотландская овчарка Дик, разыскала 12 тысяч мин (!), заложенных на дорогах войны, обнаружила за час до взрыва мощную бомбу под фундаментом Павловского дворца под Ленинградом. — Я все же не удержался, подцепил вилкой крылышко и обглодал. — Извините, гусь хорошо приготовлен, не удержался. Так я продолжу: — Собаки применяются всеми развитыми государствами в самых разнообразных областях. Например, как спасатели в снежных горах. Среди самых достойных четвероногих спасателей — Аякс, как говорят о нем — "герой Дахштейна". В горах Дахштейна в 1954 году лавина застигла в пути 11 школьников и учителя. В спасательной группе оказалась овчарка с именем древнегреческого героя. Аякс работал 96 (!) часов подряд. Он скреб когтями и разрывал слежавшийся снег, пока не свалился от изнеможения. Лапы его были стерты до кости и обморожены. Аякса отнесли в горную хижину, чтобы сделать перевязку. Но пса нельзя было удержать под крышей. Он кидался на запертую дверь, скулил, а вырвавшись, стремглав помчался к месту обвала и откопал очередного человека.
В Париже есть памятник сенбернару Барри. В течение 12 лет нес он трудную службу в горах. Он спас жизнь 40 (!) людям. Сорок первым оказался солдат армии Наполеона, пробиравшийся домой после разгрома под Москвой. Барри вырыл его из-под снега и привалился к нему мохнатым боком, согревая. Человек очнулся, испугался, нашарил рукой оружие. . Чучело Барри — одна из самых дорогих реликвий Бернского музея.
Есть такая порода — ньюфаундленды. Они спасают людей в море. Эта порода умеет нырять, у них на глазах, как у птиц, третье веко, чтоб вода не мешала смотреть под водой. Эти собаки могут много часов плыть по бурному морю и поддерживать человека.
Собаки могут искать наркотики. Иногда за рубежом, где полно наркоманов, таможня с такими собаками проверяют груз и псы безошибочно вынюхивают тот багаж, где есть наркотики. В работе по следу моя нынешняя овчарки нашла грабителя сельпо спустя двое суток после взлома. Продавщица болела и не ходила на работу, а вор пристроил перепиленный замок так, что и не видно взлома.
