— Ты не шутишь.
— Ты не нашел ничего на меня, когда принялся искать, потому что я всю свою жизнь жила под фальшивыми именами. — Изабелла обхватила ладонями кружку с чаем. — Моя мама не ложилась в больницу, когда я появилась на свет.
— То есть никакой социальной страховки? Ни свидетельства о рождении?
— Социальных страховок у меня перебывало с дюжину на протяжении жизни, точно так же и свидетельств о рождении, кредитных карточек и паспортов. Бабушка сделала фальшивые данные для меня раньше, чем я родилась. И дает мне новые, когда я переезжаю или меняю работу. — Изабелла бросила взгляд на висевший на железном крючке, прикрепленном к стене, рюкзак. — У меня в рюкзаке сейчас пара новых, неиспользованных наборов документов.
— Так откуда ты родом? — потребовал ответа Фэллон, невольно зачарованный. — Как ты умудрилась оставаться вне системы?
— Когда я родилась, мои родители жили на отдаленном островке в южной части Тихого океана с бабушкой. Отец писал триллеры под вымышленным именем, с сюжетами, основанными на заговорах, которые он обличал. Мама была художницей. Ее работы вывешены в нескольких весьма солидных музеях. Все картины под фальшивым именем. Я родилась дома, и мое рождение не зарегистрировано ни в одной государственной службе. С самого начала меня учили дома. Любое имя, которым я когда-либо пользовалась, кроме Изабеллы Вальдес, было сфабриковано.
Он тихо присвистнул:
— Черт меня задери. А еще говорят, что у меня проблемы, когда дело касается паранойи. Так Изабелла Вальдес — твое настоящее имя?
— Да. — Она расправила плечи. — Я решила начать откликаться на него в ту ночь, когда автостопом добралась до Скаргилл-Коува.
— А что за биографию я нашел в сети?
— О, разумеется, она полностью фальшивая. Используется за все время впервые. Бабуля наказала приберечь ее на крайний случай.
— Где твоя бабушка доставала фальшивые документы? — спросил Фэллон.
— У одной семейной фирмы, которая специализируется в такой области высокопрофессионального искусства. Они занимаются этим бизнесом несколько поколений. Бабуля всегда говорила, что если они хороши для «Джи энд Джи», то подходят и для нее.
— Рискну предположить, что она пользовалась услугами семьи Харперов.
Изабелла улыбнулась в чашку:
— Правильно предполагаешь.
Тут что-то подсказало ему:
— Так зачем ты приехала в Скаргилл-Коув, Изабелла?
— Отыскать тебя, конечно, — просто ответила она. — Бабуля всегда твердила, что если что-нибудь с ней случится, или я попаду в беду, с которой не смогу сама справиться, мне следует обратиться в «Джонс и Джонс».
— Почему ты так долго мне ничего не говорила?
— Потому что должна была удостовериться, что могу тебе доверять. На нас всех влияет, как нас воспитывали, а я выросла в семье теоретиков заговоров. У меня свои, полученные с молоком матери, причуды.
— Другими словами, ты не доверяешь никому, кроме своей семьи?
— Я доверяю тебе, Фэллон, сейчас, когда у меня появилась возможность тебя узнать. Но я должна была удостовериться. От этого зависит жизнь моей бабушки, если она жива еще, конечно.
— А если она умерла?
Глаза Изабеллы потемнели.
— Тогда я за нее отомщу.
В раздумье он сложил пальцы домиком.
— С чего ты решила, что кто-то пытается ее убить?
— Конечно, потому что кое-какие люди не хотят, чтобы она выкладывала информацию об одном заговоре на своем веб-сайте. Но я молю бога, чтобы она перехитрила их. В этих делах бабуля крупный специалист. Если повезет, то ублюдки решат, что она умерла.
Сложное переплетение интриг, подумал Фэллон. Классическая логика теории заговоров. Никакого контекста, никаких неопровержимых фактов, нет человека — нет проблемы.
— С какой стати им верить, что она умерла? — спросил он.
— Много документальных доказательств ее смерти, — махнула рукой Изабелла. — Заметка в местной газете. Свидетельство о смерти. Согласно записям, бабулю кремировали. Все четко и ясно.
— Но ты-то этому не веришь?
— Возможно, что они и нашли ее, — согласилась Изабелла. — Но все-таки считаю, велика вероятность того, что она жива и затаилась. У меня нет с ней связи. Видишь ли, такова была часть плана. Бабушка говорила мне, что если она когда-либо исчезнет, то мы должны обставить это так, чтобы выглядело солидно.
— Но она же наказывала тебе обратиться в «Джи энд Джи» за помощью?
— Да. — Изабелла с твердой как сталь решимостью смотрела на него. — Они за мной тоже охотятся. Один раз я уже сбежала, но во второй раз может не повезти.
Фэллон окаменел.
— Кто-то пытался убить тебя?
— Около месяца назад в Фениксе. Они обнаружили меня в городском универмаге, где я работала. Вот тогда до меня дошло. — Изабелла замолчала. В глазах блестели слезы.
— Что дошло? — уточнил он.
— Что, возможно, они прежде меня нашли ее. — Изабелла открыла ящик стола, вытащила из коробки платок и вытерла глаза. — Я твержу себе, что она следует плану на случай критической ситуации. Спряталась. Но если они нашли меня, они могли найти и бабушку. Возможно, она и в самом деле мертва.
У нее полились слезы. Фэллон не знал, что в таких случаях делать.
— Изабелла, — позвал он.
— Прости, — она высморкалась в платок. — Просто если она действительно умерла, то словно и не жила никогда. Так она все устроила. Ее единственной реально существующей деятельностью был веб-сайт, и он теперь торчит в сети как подобие виртуального надгробия. Я еле-еле могу себя заставить его открыть.
— Изабелла, — снова позвал Фэллон. И смолк, словно больше не мог придумать, что сказать.
— Если она умерла, то это я виновата, потому что рассказала ей о том заговоре, — промямлила Изабелла в платок.
Не осознавая того, Фэллон вскочил на ноги. Обогнул свой стол, вытащил чистый аккуратно сложенный белый платок из кармана. Она взяла у Фэллона клочок ткани, посмотрела на него несколько мгновений, словно видела впервые, и, приложив к лицу, заплакала.
Фэллон бережно поднял ее на ноги, обнял и крепко держал, словно мог как-то защитить от того фантастического мира, который она нарисовала.
С коротким всхлипом Изабелла уронила промокший платок на стол, зарылась лицом в черный пуловер Джонса и вовсю зарыдала.
Так они и стояли, обнявшись, а вокруг клубился туман с моря, заволакивая городок и окна конторы, отгораживая их от остального мира.
Спустя какое-то время Изабелла перестала плакать. Она подняла голову, слабо улыбнулась и сказала:
— Прости. Что-то на меня вдруг находит последнее время. Все вроде нормально, но стоит лишь подумать, что бабушка могла в самом деле умереть, а я просто обманываю себя, — и слезы тут как тут.
