– Но как же ваше сотрудничество с Дэйвом Циммерманом?
– Нам интересны идеи, которые он выдвигает. Поймите: когда партия лишится власти, нам в Советском комплексе придется создавать новые общественные институты. Разумеется, о возврате к царизму или к классическому капитализму никто не говорит. Что касается меня лично, то мне не особенно по душе и ваша штатовская диспозиция с одним голосом за один заработанный доллар.
– Что же, по-вашему, необразованный чернорабочий может управлять государством с тем же успехом, что и физик-ядерщик? – поинтересовался Рекс.
Симонов отрицательно помотал головой.
– Нет. Люди не созданы равными друг другу – в том смысле, что одни из них гораздо ценнее для общества, чем другие. Но почему бы не попробовать такой путь? У каждого голосующего первоначально имеется один голос. За каждую дополнительную единицу коэффициента интеллектуальности – КИ, как вы его сокращенно называете, – после цифры 100 он получает еще один голос. Скажем, у человека с КИ 101 будет два голоса, у того же, чей КИ равен 150, – пятьдесят один голос.
– Интересное предложение, – кивнул председатель.
Рекс передернул плечами.
– О’кей. Ну что ж, это все?
– Все, – подтвердил председатель, вставая.
За ним поднялись и остальные. Общество разбилось на оживленно переговаривающиеся группки. К Рексу подошел Илья Симонов.
Он добродушно хлопнул Бадера по плечу:
– Мистер Бадер, вы Макиавелли наших дней. Вами гордился бы сам Сталин.
Откинув голову, он громко расхохотался:
– Играть сразу на пять сторон! Конечно, где-нибудь да повезет!
Рексу пришлось улыбнуться в ответ.
– Полковник Симонов, вы наверняка и сами штудировали «Государя»[10]. Мне почему-то кажется, что вам известно обо всех разговорах, которые я вел в последние несколько недель.
Полковник хохотнул.
– К сожалению, не обо всех. На ультрасовременные скрэмблеры, которые применяет, скажем, мистер Роже, противоядия еще не придумано.
Он презрительно фыркнул.
– Но портативные вроде тех, которыми пользуются ваши приятели Луис Костелло и Гарри Беллини – другое дело. Эта парочка была слишком уверена в своей безопасности. У нас записаны все их разговоры до единого слова.
Покачав головой, Рекс дружески похлопал полковника по спине:
– Ну и в переплет я попал!
И озадаченно нахмурился. Неужели советский полковник носит корсет?
Симонов заметил недоумение Рекса и правильно его истолковал. Он снова расхохотался:
– Это всего лишь бронежилет, мистер Бадер. Он трижды спасал мне жизнь. Чтобы пробить его, потребуется лазер.
– Да, – повторил Рекс, – ну и в переплет я попал! О’кей, как мне вернуться в отель?
– Так же, как попали сюда, – отозвался Симонов, – в цыганском фургоне.
Насколько Рекс мог судить, его повезли той же самой дорогой. Сопровождали его прежние охранники или кто они там были. Вскоре послышался шум народного гулянья. Фургон остановился.
Светловолосый парень сказал:
– Мы сейчас позади отеля «Атени палас». Мисс Георгеску встретит вас в холле. Она будет делать вид, что сильно встревожена вашим исчезновением. Засмейтесь и скажите, что очень неплохо провели время. Если хотите, притворитесь подвыпившим. Поднимитесь к себе в номер, вечером Ана зайдет за вами, и вы вместе отправитесь на экскурсию по городу. А утром поезжайте в аэропорт: вам заказано место на рейс до Парижа. Оттуда доберетесь до Большого Вашингтона.
– Именно так?
– Да.
Сначала все шло как по маслу. Ана Георгеску была страшно расстроена и все время извинялась. Рекс добродушно посмеивался. Договорившись с девушкой о встрече вечером, он прошествовал в свой номер, мечтая о ванне, стаканчике чего-нибудь крепкого и свежей одежде. Денек выдался хлопотливый.
Он решил сперва выпить, а уж потом искупаться и переодеться, но едва Бадер заказал себе цуйки – эта штука ему очень понравилась, – как загудел зуммер опознавательного экрана.
Он включил изображение: перед дверью стоял Луис.
Рекс замысловато выбранился.
Может, не открывать? Да нет, надо дознаться, что нужно гостю. Бадер нажал на кнопку.
Вошли Луис и Гарри, а за ними – Таг Дермотт. Увидев его, Рекс вздрогнул. Он уже начал привыкать к самым неожиданным связям, двойной игре и всему такому прочему, но вот чего он не ожидал, так это сотрудничества Всеамериканского бюро расследований и мафиози.
– О’кей, – вздохнул он. – Заказывайте выпивку, если хотите, и рассаживайтесь. Чем обязан, джентльмены?
Гарри холодно поглядел на него.
– Не паясничай, Бадер.
– Извини, – Рекс глянул на Дермотта.
Агент ВБР, проигнорировав приглашение выпить, опустился на кушетку. Лицо его было непроницаемым.
– Ты встретился с теми, с кем должен был встретиться.
Утверждение, не вопрос.
– Верно.
– Что они тебе сказали?
Рекс Бадер помедлил с ответом.
– Не крути, Бадер, – предостерег Луис. – Тебе заплачено, так что давай выкладывай.
– Их заинтересовало предложение Роже. Они хотят и дальше иметь с ним дело.
Таг Дермотт что-то пробормотал сквозь зубы.
– Имена? – мягко спросил Гарри.
– Они мне не представлялись.
– Где ты с ними встретился?
– Этого не знаю. Меня привезли в закрытом экипаже.
Таг Дермотт подался вперед.
– Слушай, Бадер. У нас есть приказ покончить со всей этой швалью раз и навсегда. Нам нужно имя какой-нибудь «шишки», что занимает такое же положение, что и Роже.
Рекс задумчиво поглядел на него:
– Что-то мне сомнительно, чтобы ты работал на Джона Кулиджа. Такие вещи не в его стиле. Он против транскоров – да, но он не одобрит убийства или что там у тебя на уме.
– Не твое дело, Бадер, – буркнул Дермотт.
– По-моему, ты продался Софии Анастасис.
Гарри одобрительно хмыкнул, потом сказал:
– Только посмотрите, кто тут распинается о продажности. Да ты и родную мать готов продать, Бадер. Нам нужно имя какого-нибудь босса. Чтобы после его смерти никто про этот паршивый проект уже не вспоминал. Только не говори, что ты вообще никого тут не знаешь.
– Ваш скрэмблер работает? – спросил Рекс.
– Естественно.
– И никто нас подслушать не может?
– Я же тебе сказал, что он работает!
– Пожалуй, я могу назвать одну фамилию, – произнес Рекс медленно.
– Это крупный чиновник, замешанный в наше дело?
– Да.
– Если его уберут, причем явно агенты Запада, шуму будет много?
– Если это произойдет, арестуют сначала всех американских шпионов в Советском комплексе, потом всех советских шпионов в Штатах. Всяким отношениям между Востоком и Западом придет конец.
