Ознакомительная версия.
Малис… Знакомое имя. Конечно же, она его знала! Тот самый некромант…её первый.
— Малис, это я, Эллина Тэр. Помнишь, та гоэта, которая всё время путала руны, — понимая, что времени катастрофически мало, Эллина отчаянно пыталась привлечь к себе внимание, помедлить с путешествием на жертвенник.
Некромант зажёг светляк и пассом руки отправил его к гоэте, осветив её взволнованное лицо.
— Надо же, какими судьбами! — всплеснул руками Малис и откинул капюшон. Он совсем не изменился, будто бы и не прошло столько лет. Может, не врут легенды, и некроманты действительно пьют кровь младенцев. — Линочка!
— Так ты рад? — настороженно спросила Эллина. — Или не настолько, чтобы не перерезать мне горло?
— Ничего я тебе резать не буду. Им нужна просто молодая женщина, думаешь, я другой не найду? Вот уж никогда бы не подумал, что ещё раз увижу. Да не бойся, с балансом энергии у меня всё в порядке: только вчера в деревне был, где твои друзья меня и подловили. Вот уж повезло тебе!
Действительно, повезло — в нужную минуту встретить старого знакомого. Того, с кем бы она предпочла не встречаться один на один, хотя ничего плохого некромант ей не сделал. Разве что от излишков тёмной энергии за её счёт избавлялся — так приятно же было. У них ведь после одного сложного обряда всё случилось: почувствовал, наверное, что девочка на него с робким интересом посматривает, или просто ближе всех из особ женского пола оказалась.
Столько лет — а помнила его. Всё-всё помнила. Потому что тогда было то, чего потом у неё редко получалось достичь.
И как Эллина могла не узнать его дом! Не иначе, со страху. Впрочем, она ведь здесь нечасто бывала — не водят некроманты к себе чужих. А если и водят, то под покровом ночи. А в темноте не больно-таки разглядишь, что да как.
Малис наклонился, достал нож и перерезал верёвки. Эллина благодарно улыбнулась и встала, растирая затёкшие конечности. Некромант между тем внимательно рассматривал её; от былого благодушия на лице не осталось и следа. Покосившись на нож в его руках, гоэта медленно попятилась, опасаясь резкой перемены настроения, свойственной тёмным. Они ведь непредсказуемы.
Малис усмехнулся и эффектно убрал нож. Вытянул покрытую не до конца зажившими царапинами руку и коснулся щеки Эллины. Раухтопаз его перстня неприятно холодил кожу, напоминая о своей сущности. Опасный для обычного человека камень был насквозь пропитан тёмной энергией. Идеальный помощник чёрных магов. От него веяло смертью, той самой смертью, которой он подпитывался во время ритуалов жертвоприношений.
— Убери пальцы, пожалуйста, — съёжившись, прошептала гоэта. Ей казалось, будто энергия камня проникает в её кровь, высасывая жизненные силы. Вдруг стало так холодно.
— Это нервы, Лина, я ничего не делал. С тобой что-то сотворили, что-то, что привело тебя в столь жалкое состояние. Потом расскажешь. А сейчас иди. Можешь прилечь на мою кровать. А я пока найду ту, которая сможет заменить тебя.
— Чтобы убить?
— Выбор у меня невелик: либо ты, либо любая другая, — накинув капюшон, некромант шагнул к двери. — Тебя я трогать не стану, значит, подловлю девицу в деревне. Вернусь через час. Оставляю светляк.
Эллина кивнула, мысленно посочувствовав той несчастной, которой суждено занять её место, но знала, что упрашивать не убивать бесполезно. Вместо этого она отправилась на поиски спальни: действительно хотелось прилечь.
Гоэта задремала, как была, в одежде, и вернувшемуся Малису пришлось её будить.
Эллина долго не могла понять, чего он от неё хочет, а когда поняла, пришла в ужас. Для некроманта же это было в порядке вещей.
— Я не заставляю смотреть, просто жертвенник подготовь. Потом девицу зельем забытья напоишь, и можешь с чистой совестью идти спать. Закончу, осмотрю тебя: что-то камень на тебя реагирует. Кровотечения нет?
— Не знаю, — честно ответила гоэта.
— Так, тогда с тебя начну. Эта может и подождать, как раз успеет небесам надоесть. Раздевайся, душечка, или стесняешься?
Гоэта усмехнулась: стесняться ей глупо. В бытность их непродолжительного знакомства (две недели работы и четыре после) постель была её главным местом времяпровождения. Взаимовыгодное сотрудничество: у него под боком всегда есть способ освобождения от излишков энергии (её бывало много, так что Малис с лёгкостью мог соперничать с выпившим специального средства Гланером), у неё — удовольствие. С этим Эллине повезло, наверное, поэтому и помнила некроманта.
Малис внимательно осмотрел её, не только визуально, так что гоэте пришлось пережить пару неприятных моментов. Поцокав языком, он высказался насчёт мужчин, которые способные взять женщину только подобным образом, и отправил Эллину на кухню, готовить примочки:
— Не маленькая, сама сообразишь, какие. Обязательно от заражения что-то. Травки, червячки, лапки и прочее — в кладовой. Она рядом с кухней. С алтарём, так и быть, сам управлюсь. Потом вина мне подогреешь — ритуал силы отбирает.
Гоэта боялась наткнуться в темноте на бедную связанную жертву, но обошлось. Зато крики её она слышала. Потом они смолкли — Малис влил в рот зелье забытья.
Жертвоприношение происходило на улице — вопреки традиционному мнению, некроманты никогда не устраивали алтари дома, не желая наполнять его концентрированной тёмной энергией и разными существами, которые непременно просачивались из других миров во время ритуалов. Исключения составляли камерные жертвенники, но на них не убивали, хотя и обагряли кровью.
Малис вернулся часа через полтора, усталый, потный, перепачканный кровью и землёй. Взглянув на него, Эллина предпочла не задавать вопросов.
— Что, неинтересно, на что должна была пойти твоя жизнь? — некромант тщательно вымыл руки и бросил грязный плащ и рубашку на пол. — Пятна потом застираешь. Зомби они хотели получить, золотце, и получили. И не простого. Скажем прямо: от девушки мало, что осталось, внутри неё сейчас демон, который исказил черты этого существа. Это нам на руку: не заметят подмены. Утром объясню магу, как управлять созданием. Жаль, недолговечное оно — тело быстро разлагается, но им для какой-то заварушки хватит. Она кого-то там сыграть должна. А теперь тащи вино и иди греть мне бок.
Малис вольготно развалился на постели, а гоэта хлопотала вокруг него, подмечая малейшие перемены во взгляде, позе, выражении лица. Она боялась проявления дисбаланса энергии, понимая, что для неё, в её нынешнем состоянии, он опасен. Пришлось принять пару превентивных мер, после которых некромант, кажется, расслабился.
Заснула Эллина у него под боком. Его занятие, безусловно, богоугодным назвать нельзя, но он лучше Гланера — не предаст, даже заботится. И никогда не упивался её болью. Так что из двух зол… Тем более, что это зло было знакомым и в привычном состоянии не вызывало страха.
Завтрак пришлось готовить самой. Но выспаться Малис ей позволил.
Самого его дома не было — Эллина решила, что отправился на встречу с Доновером. Либо приводит энергию в порядок — с ней ведь нельзя.
Она старалась не подходить к окнам, передвигаясь максимально осторожно, чтобы сторонний наблюдатель, окажись он поблизости, не заметил. Поела и вернулась в тёмную спальню некроманта, пропитанную запахом хмеля. Снова легла, пользуясь возможностью отдохнуть.
Вернувшись, Малис сообщил, что всё в порядке, и для всех она мертва. Бросил на стол кошелёк, сказав, что это ей на расходы. Гоэта предполагала, что там часть денег, которые заплатили Доновер и Гланер.
За обедом, который на скорую руку сделала из того, что было, Эллина, некромант расспрашивал её о причинах нелюбви двоих тёмных магов. Гоэта отделалась общими фразами и попросила помочь ей добраться до Университета.
— То есть лошадь тебе нужна, вещи? Будет. Только тебе у меня ещё денька четыре сидеть, если не неделю. На улицу выходить не смей, занятие я тебе найду.
И он действительно нашёл.
Якобы мёртвая Эллина Тэр убрала весь дом, мыла посуду, готовила еду и настои, даже, морщась, протирала камерный жертвенник. Впрочем, с ним были связаны и приятные воспоминания…
Спала она не в постели некроманта, а на небольшой кушетке в одной из комнат — исключительно по соображениям заботы о здоровье гоэты.
Настроение у Малиса всё чаще менялось без видимых причин, но, надо отдать ему должное, на гоэту он не срывался, предпочитая отыгрываться на духах и лесных обитателях. На шестой день Эллина начала бояться, кожей ощущая переизбыток тёмной энергии в некроманте. Из дома он практически не выходил, целыми днями просиживая за закрытой дверью жертвенной комнаты, с гоэтой практически не разговаривал.
Понимая, чем всё это может закончиться, Эллина задумалась. Ему нужна женщина, из женщин поблизости только она, но воспоминания о пережитом недавно кошмаре мешали предложить ему свои услуги. С другой стороны, это был единственный выход, необходимость.
Ознакомительная версия.
