Я открываю рот, но оттуда не исходит ни звука. Ричард склоняет голову набок, чтобы посмотреть на меня, и на миг его разочарование становится явным.
— Какая жалость, не так ли, детектив?
И Ричард, не дожидаясь ответа, выходит из ресторана.
Мы с Дерриком тоже выходим на автостоянку. Он первый нарушает молчание.
— Я, собственно, пришел сказать, что мы почти что застукали твоего любовничка.
— Кого это?
— Фредди Барнса.
— Почти что? Не знала, что мы играем в пятнашки.
— Он вывел из строя двух полицейских, которые наткнулись на него в лагере для бездомных.
— Вывел из строя? — Мне почему-то приходит в голову его запах.
— Телепатические штучки. Я еду доложить об этом капитану. Мне сдается, он тянет на подозреваемого номер один. <вместе с твоим хахалем>
Пару шагов мы совершаем в молчании.
— Ты не хочешь рассказать мне, как вам обедалось с Ричардом?
— Он таки сказал мне кое-что интересное об Эразме Трейноре.
— Например?
— Например, что Трейнор трясет из них деньги.
— Вот, наверное, почему Трейнор считает тебя такой опасной.
— Меня? Я хорошая девочка. Сладкая, как лимонный пирог.
— Угу. То-то я никак не могу избавиться от твоего вкуса во рту.
— Продолжай в том же духе, и я поеду в Монако с «хахалем».
Это затыкает его, но ненадолго.
— Знаешь, по-моему, нам надо навалиться на Джереми Бентсена. Вместе, — говорю я.
— Что так?
— Похоже, тут замешана компания под названием «Целлюдин». Бентсена чуть удар не хватил, когда я спросила его о ней. А вот Ричард сохранил полное спокойствие. Думаю, если мы возьмем Бентсена на пушку, то добудем из него нечто важное. Позвони ему и скажи, что хочешь с ним встретиться прямо сейчас. Я буду там.
— Джен, поздно уже. Бентсен может подождать до завтра.
— Деррик, на Бентсена надо надавить. Он на грани. Если он не будет знать, что я тоже приду, авось мы и выжмем из него что-нибудь.
— Думаешь, он знает, кто убил его жену?
— Думаю, он знает, как Трейнор это провернул. И кое-что еще знает.
— А кто такой ван Меер, Джен? Диди попросила меня собрать на него досье.
— И ты собрал?
— Как? Я ведь под запретом.
— И у нас нет никакой информации на ван Меера?
— На него уже есть досье. С ограниченным доступом. — Он медлит ради эффекта, зная, что мне любопытно. — Думаю, тут пахнет большими деньгами, Джен. Большими деньгами без видимой причины их возникновения.
— Разве «Целлюдин» не приносит прибыли?
— Так «Целлюдин» — его компания?
— Угу.
— Видимо, материал накопили потому, что какие-то концы не сходятся с концами. Но активное следствие по этому досье никогда не проводилось.
— В таком случае любопытно узнать, почему доступ к нему ограничен.
— Ага, — хмыкает Деррик. — Увидимся на Беверли-Хиллз.
Джереми Бентсен выглядит так, будто глухая ночь заволокла его душу. Деррик устроил так, что я должна войти через несколько минут, чтобы застать адвоката врасплох. Горничная Мария, открывая мне дверь, смотрит на меня как на видение с того света.
<легавые ни черта не знают, идиоты>
— Я больше ничего не могу сказать об убийстве, детектив. Я думал, это у вас что-то есть для меня — столь срочное, что не может ждать.
— Верно, есть. Собственно говоря, она сейчас войдет.
<телепатка. ах, черт>
— Вот мы и встретились снова, мистер Бентсен. <следи! следи за тем, что думаешь>
— Кажется, я уже вышвырнул вас отсюда сегодня.
— Расскажите мне про Трейнора. <гребаный убийца…>
— Не понимаю, о чем вы. <убил мою жену>
— Почему вы не хотите рассказать о нем? Детектив Трент обеспечит вам охрану, если вы его боитесь.
<как будто проблема в трейноре>
— Мне нечего сказать. Детектив, я вынужден просить вас и мисс Шестал удалиться.
<стоит мне сказать хоть слово — и я мертвец>
— Мы всегда можем вызвать вас на допрос, — улыбается Деррик.
— А я могу сделать так, что вас переведут в регулировщики, детектив Трент.
<они ничего не знают, просто пугают>
— Ричард Уотерс рассказал мне кое-что интересное о «Целлюдине», Джереми.
<черт! не показывай виду!>
— Он сказал, что «Целлюдин» изменит мир к лучшему.
<ха! вот фигня, разве что мой мир>
— Ничего не знаю об этом.
— А я думаю, знаете. Я думаю, и жену вашу убили из-за этого — в качестве предупреждения.
— Что такое, собственно, «Целлюдин»? — Спрашивает Деррик, и я прямо-таки внушаю ему: заткнись. — Они делают что-то для «Уотерс Индастриз»?
— Я ничего не знаю о «Целлюдине»! <меня не посвящали> Сколько раз повторять? <после всего этого… >
— Вам не полагалось знать об этом, да, Джереми?
Бентсен упорно молчит.
— Риву тоже убили из-за «Целлюдина»? <задним числом спохватились. надо как-то убрать их отсюда! сейчас же!>
— Послушайте, я мог бы рассказать вам о ней все.
— Значит, из-за него… <да кому она нужна!>
— Я этого не говорил. Я хочу сказать только… <что моя жизнь в опасности> что моя жизнь в опасности. Я не могу обсуждать дела… <моих клиентов> моих клиентов.
— Мы можем защитить вас, — говорит Деррик. <брехня>
— Мне нужно время, чтобы подумать.
— Смерть вашей жены была предупреждением? <предупреждением! это был урок, который дураку не впрок, и…>
— Не знаю, что и думать.
Бентсен встает, запустив пятерню в изрядно поредевшую шевелюру.
— Вы препятствуете расследованию убийства, Бентсен. Не делайте свое положение еще труднее, чем оно есть.
<занюханный коп. думает, что может запугать меня больше, чем они. живи, коп. проснись и живи!>
— Не надо угрожать мне, детектив.
Бентсен начинает расхаживать взад-вперед, шлепая тапками по испанским плиткам.
— Они убьют и вас. Сами знаете.
— Неужели?
— Вы знаете этих людей. Они ничем не хотят делиться. Вы должны это знать.
<да, я знаю, знаю, что они замышляют>
— Они уже сделали бы это, будь вы правы. <и я стараюсь быть им полезным>
Он стоит посреди патио, как раз там, где лежало тело его жены. Мы с Дерриком переглядываемся.
— Итак, «Целлюдин» — ключ ко всему? <целлюдин — это жизнь>
— Больше я ничего не скажу.
— Это имеет отношение к микробиологии, да? Какое-то средство, продлевающее жизнь…
<ты и половины не знаешь, сука>
— Но это еще не все? Вы только что подумали «ты и половины не знаешь, сука».
Бентсен смотрит на меня с ужасом, поняв, что защита его подвела.
